Робин Уотерфилд - ГИПНОЗ. Скрытые глубины: История открытия и применения
Кого можно загипнотизировать?
Американский гипнотерапевт Милтон Эриксон считал, что если кого-то не удается загипнотизировать, то лишь по вине гипнотизера. Любой человек поддается гипнозу. Кто может противиться заразительному энтузиазму толпы? Кого не приводят в волнение военные марши? Попробуйте во время просмотра по телевизору захватывающего триллера не напрячься и не сползти при этом на краешек стула. Нам нравится быть конформистами, нравится, когда другие нас принимают. Мы не любим внутренних и внешних конфликтов. Пресс конформизма и делает нас восприимчивыми. Некоторые исследователи определяют гипноз как состояние повышенной внушаемости. Пусть это и не совсем адекватное и полное определение, но частица истины в нем есть: повышенная внушаемость — это необходимейший компонент восприимчивости к гипнозу (гипнабельности). А поскольку мы все обладаем какой-то внушаемостью, следовательно, любого из нас можно загипнотизировать.
Разумеется, все мы восприимчивы не в одинаковой степени. Во введении говорилось, что имеется три ключевых компонента гипноза: восприятие (или сфокусированная внимательность), диссоциация и внушаемость. У высокогипнабельных людей все три параметра находятся на высоком уровне. Наиболее интересен первый из них — восприятие или способность погружаться (образно — входить) в поставленную задачу. Он означает, — и это очень важно, — что люди с высокой гипнабельностью умеют контролировать свое внимание. Привести в легкий транс можно всех, однако в десяти процентах случаев потребуется столько попыток, что достижение эффекта не оправдает потраченных усилий, и поэтому, с практической точки зрения, можно сказать, что десять процентов населения не подвержены гипнозу. Около тридцати процентов населения без труда достигают легкого транса, примерно тридцати пяти процентам доступен умеренно выраженный транс, и оставшиеся двадцать пять процентов могут войти в состояние глубокого транса (хотя некоторые специалисты понижают эту цифру всего лишь до пяти процентов).
Ученые используют «шкалы внушаемости» в психологических тестах, состоящих из множества вопросов, предназначенных для оценки гипнабельности человека как по объективным, так и по субъективным критериям. Я знаю восемнадцать таких шкал (Стэнфордская шкала гипнотической восприимчивости, шкала гипнотической восприимчивости Гарвардской группы и другие) и не собираюсь рассматривать все «за» и «против» каждой из них, замечу только, что главная выгода от них — некоторая стабильность психологических экспериментов по гипнозу. То есть можно составлять группы из испытуемых с равной внушаемостью по какой-то одной шкале, готовить контрольные группы с более высокими и более низкими показателями и так далее.
Если гипнотизер применяет всего одну единственную технику введения, то в некоторых случаях его может постичь неудача, ибо одна и та же методика может не подойти всем без исключения людям. Поэтому гипнотизер обязан быть гибким. Даже сопротивляющиеся пациенты, на которых провалились все другие методики, обычно отступают перед сбивающей с толку техникой, где в быстром темпе даются внушения относительно разных частей тела, чувствующих тяжесть или легкость. Я кратко коснусь других способов преодоления сопротивления в другой главе, когда буду говорить о Милтоне Эриксоне, потому что это было его особым даром.
Часто говорят, что по сравнению со взрослыми дети от семи до четырнадцати лет более восприимчивы к гипнозу, а самый пик приходится на возраст девяти — десяти лет. Возможно, есть доля истины и в современном представлении о том, что люди с сильно развитой фантазией, способные полностью погрузиться в книгу, фильм или собственную иллюзию, игравшие в детстве в игры, требующие воображения, более восприимчивы к гипнозу, чем все остальные. Для гипноза необходимо отстранение от действительности, а склонным к фантазии людям сделать это проще: они легко выделяют часть себя в воображаемую зону, в то время как внешний мир становится для них менее реальным.
Достаточно примечательно обстоятельство, что, оказывается, трудно загипнотизировать невменяемых людей. Чем лучше может сконцентрироваться человек на отдельном сенсорном возбудителе (например, голосе гипнотизера) и не отвлекаться, тем легче его ввести в гипноз. Пожалуй, именно это и объясняет, почему душевнобольные с трудом поддаются гипнозу. Однако не беспокойтесь: если вы — трудный для использования гипноза объект, это еще не значит, что вы сумасшедший!
Гипноз, по-видимому, нельзя назвать однородным феноменом; возможно, он представляет собой комбинацию целого ряда характеристик, включающих в себя способность фантазировать и входить в роль, каждая из которых делает человека более восприимчивым. И если он так сложен по своей природе, то искать простую зависимость между восприимчивостью и типом личности глупо. В викторианские времена считалось, что женщин легче загипнотизировать, чем мужчин. Но современные тесты не подтвердили это открытие; оно возникло на основании предрассудка девятнадцатого века, будто бы женщины являются слабым полом, а для гипноза необходимо подавление воли.
Противоречит фактам и популярное воззрение, что вы, должно быть, глупы, раз поддаетесь гипнозу. Напротив, гипнабельность напрямую зависит от интеллекта или, по крайней мере, от способности к концентрации. На этой идее основан комический эффект фильма «Эббот и Костелло встречаются с убийцей, Борисом Карловым» (1949). Костелло подозревается в убийствах людей в отеле, где он работает коридорным. Мистик Карлов пытается его загипнотизировать, но Костелло, увы, слишком глуп, чтобы поддаться гипнозу. На самом деле существует параметр поважнее интеллекта — это самооценка человека: людей с низкой самооценкой труднее загипнотизировать предположительно потому, что они либо больше опасаются за себя, либо менее заинтересованы в самоисследовании, либо не хотят, чтобы их изучали.
В общем, как бы ни старались психологи, установить взаимосвязь между восприимчивостью и типом личности пока не удается. Раньше полагали, что гипнабельные люди отличаются от остальных более устойчивыми связями с правым полушарием мозга. Правое полушарие, если говорить коротко, управляет левой стороной тела, его целостностью (левши представляют исключение), а также ориентацией в пространстве, тогда как левое — правой стороной тела плюс вербальным, логическим линейным мышлением. Можно, следовательно, ожидать что художник больше полагается на свое правое полушарие, а университетский профессор — на левое. У большинства из нас доминирует левая половина мозга. Некоторые недавние эксперименты с участием высокогипнабельных испытуемых показали, что они значительно лучше выполняют задачи для правого полушария, чем плохо поддающиеся гипнозу люди. Однако события, происходящие в мозге во время гипноза, включают в себя гораздо больше, чем просто переключение на недоминирующее полушарие. Сама по себе смена ведущей роли между полушариями, похоже, происходит не всегда, а преимущественно у легко гипнотизируемых людей. Более того, доминирующее в норме полушарие во время гипноза тоже активно, причем активность того или иного полушария в каждый конкретный момент, по-видимому, зависит от рода задачи, поставленной перед испытуемым. Отсюда следует, что переключение между полушариями, возможно, нельзя назвать причиной гипнабельности, оно является лишь частью общей способности хорошо восприимчивых к гипнозу людей переходить из одного состояние в другое — отстраняться. Работа по исследованию связей гипноза с деятельностью мозга еще не завершена. Так, например, ранние исследования вроде бы указывали на то, что высокогипнабельные люди — это те, у кого легко наступает альфа-состояние. Волны альфа-диапазона (8–13 Hz) — это «тот производимый мозгом шум, когда мозг бодрствует, но мало работает», например, человек уже проснулся, но держит глаза закрытыми. Однако современные данные говорят о том, что для гипнабельных субъектов и, быть может, для гипноза вообще характерен более медленный тета-ритм (4–7 Hz), соответствующий состоянию дремоты.
Экспериментальные данные указывают на то, что чувствительность к гипнозу каждого конкретного человека можно улучшить, как если бы она была неким навыком, доступным для освоения. Хотя опыт практикующих гипнологов показывает, что повышение уровня восприятия, скорее, связано с преодолением начального сопротивления. Дело не в том, что пациенты чему-то учатся, просто они становятся менее пугливыми и начинают больше доверять врачу. Существует и другая точка зрения — довольно сильная и интересная теория, — в соответствии с которой проще загипнотизировать человека, когда естественные ритмы его тела протекают в режиме расслабленного состояния. Можно ли сопротивляться гипнозу, как это, к примеру, делал Ким в новелле Редьярда Киплинга (1901), повторяя про себя таблицу умножения, дабы не допустить галлюцинаций, которые ему приказывали видеть? Конечно, можно. Вы должны захотеть поддаться гипнозу, а иначе все бесполезно. Существуют способы борьбы с вашим нежеланием, и, как я уже говорил, Милтон Эриксон был в этом мастер. Но даже ему для успешного преодоления сопротивления пациента необходимо, чтобы тот подсознательно захотел быть загипнотизированным, несмотря на протесты своего рассудка.
