Робин Уотерфилд - ГИПНОЗ. Скрытые глубины: История открытия и применения
Первая выдержка из описаний действия гашиша взята у французского символиста поэта Шарля Бодлера (1821–67); вторая — из лекции Вильяма Джеймса «Многообразие религиозного опыта» о переживаниях английского критика Джона Симонда (1840–93) от хлороформа; третья — из короткого рассказа под названием «Опиум», впервые опубликованного в 1910 году венгерским врачом Геза Гжат (1887–1919).
Нейролингвистическое программирование
НЛП определяют как «искусство и науку личного совершенства». Более точно, это некий метод познания типов поведения людей с целью влиять на их поведение. Как способ приобретения власти над ближними, НЛП популярно среди торговцев; как способ достижения восприимчивости к другим, оно полезно, среди прочего, для социальных работников и бизнесменов (особенно при разрешении конфликтов). Это путь совершенства, если, конечно, понимать это как достижение результатов. Главным образом НЛП восходит к трудам Милтона Эриксона. В десятой главе мы видели, как Эриксон использовал язык жестов и точное наблюдение над своими пациентами для установления контакта с ними и для того, чтобы воздействовать в дальнейшем на их будущее и настоящее. Ричард Бэндлер и Джон Гриндер переняли существенные черты метода Эриксона (а также метода Фрица Перлса и Вирджинии Сатир) и развили его в НЛП. Центральные идеи метода следующие: во-первых, нет такой вещи, как неудача, но только обратная связь. Каждый полученный результат — это лишь информация, чтобы узнать, насколько вы эффективно действуете. Во-вторых, люди уже располагают всеми необходимыми ресурсами. Все, что им надо, — это черпать из этих ресурсов в нужное время. Нет проблем, есть только одни результаты. В-третьих, любое дело может быть завершено, если разбить его на достаточно маленькие куски. Не спрашивайте «почему?», спрашивайте «как?». В-четвертых, личность, обладающая среди группы наибольшей гибкостью, будет также контролировать всю группу. Смотрите на то, что вы можете сделать, а не на ограничения ситуации, в которой вы находитесь. Оставайтесь любопытными.
Некоторых отпугивает претенциозное название и ловкая манера подачи НЛП. Большое значение придается мнемоническим, бойким фразам («blame frame», «what you resist persists», «the swish pattern»)[70], простым диаграммам и таблицам (например, «шестишаговый рефрейминг»), НЛП предлагает путь отучения от тех навыков, которыми, как вы думаете, вы обладаете, и разучиванию их заново, улучшая. Оно также развивает у практикующего большую степень восприимчивости к состоянию ума других людей и языку тела. В этом оно может помочь гипнотерапевтам (и другим терапевтам тоже), потому что осознанность того, что индивид переживает, помогает гипнологу более быстро и надежно построить доверие, а в терапевтическом контексте — извлекать эмоции и ресурсы, помогать строить стратегию будущего. НЛП связано с гипнозом исторически, поскольку Эриксон был гипнотизером, и оно может обратно влиять на гипноз путем развития восприимчивости к другим, навыков общения и доверия. Однако эти навыки полезны в любой области, так что в данном отношении НЛП связано с гипнозом чисто случайно.
Но НЛП имеет и другой аспект, который называют «нисходящими» навыками в противоположность «восходящим», когда говорят об использовании внешних чувств при развитии восприимчивости к себе и другим. «Нисхождение» — это использование всех приемов Эриксона, которые мы видели в главе десять (отражение, двусмысленность), чтобы вызвать у других легкий транс. Почему нужно хотеть этого? НЛП основано на вере, разделяемой Эриксоном и другими, что подсознание знает лучше. Таким образом, вы низводите другого в область его бессознательного, чтобы черпать из ресурсов, которые там имеются. Эти бессознательные ресурсы могут помочь человеку переформулировать проблему, раскрыть горизонты и прочее.
НЛП возбуждает огромный энтузиазм у своих приверженцев. Однажды я стоял в очереди и видел, как один человек поодаль держал книжку Бэндлера и Гриндера. Чтобы как-то убить время, я вступил с ним в разговор — и под конец он еле отпустил меня, когда мы затронули центральную тему. Ученые гораздо более скептичны. Научные эксперименты, увы, не смогли подтвердить большинство основных принципов НЛП, например, что существуют способы судить о человеке по движению глаз и манере его речи, о его «первичной системе представлений», то есть на информацию каких чувств (зрения, слуха, кинестезии, обоняния, осязания) он в первую очередь ориентируется. Если оно работает, то происходит это просто потому, что оно тренирует людей в восприимчивости? Такая же полемика наблюдается в отношении астрологии: наука ли это или интуитивная гадательная практика? Астрологические гороскопы должны, по идее, запускать интуицию читателя, а не пониматься как жесткая схема. НЛП может развивать межличностные навыки, не будучи при этом наукой.
Медитация
Существует так много видов медитаций, что найти какое-то общее ядро в них очень непросто. Психолог Диана Шапиро определяет медитацию достаточно широко, чтобы охватить все техники: «Медитация относится к тому виду техник, которые в качестве общего элемента характеризуются сознательной попыткой сконцентрировать внимание неаналитическим способом и попыткой не пребывать в дискурсивном, бесконечном размышлении». Гипнотические империалисты часто отождествляют медитацию с гипнозом, и, конечно, внешнее, поверхностное сходство очень даже может сбить с толку. Например, рекомендации для релаксации одинаково даются как гипнотерапевтом, так и учителем медитации, и я даже слышал, как один гипнолог говорил своему испытуемому, что если он услышит во время сеанса какие-то посторонние звуки, то пусть даст им спокойно существовать, не давая нарушить состояние, — это стандартная инструкция для медитирования.
Однако практика медитации заключается в повторном, на протяжении периода двадцати и более минут, возращении своего внимания к мантре, или образу, или другому возможному предмету медитации. Вам нельзя проваливаться в полное трансовое состояние, вам нельзя уходить в пассивность; при медитации, как и в случае биологически обратной связи, вы отслеживаете и регулируете свои представления. Итак, разница заключается в наличии воли: в настоящей медитации воля остается активной, однако не так происходит при самогипнозе. Данный критерий фактически дает нам возможность отличить настоящую медитацию от релаксационных техник, которые часто тоже называются «медитированием», как-то: слушание музыки колокольчиков или «релаксационное сопровождение» Герберта Бенсона. Другими словами, в то время как гипноз выглядит снаружи как медитация, но он не ощущается так внутри. Также и характеристики ЭЭГ, в той мере, насколько им можно доверять, различны для медитации и гипноза: медитация приближается по своим характеристикам к спящему человеку, гипноз же едва отличается от характеристик, свойственных бодрствующему состоянию. У менее опытного практика медиации доминируют альфа-волны, более опытный погружается в глубокое тета-состояние.
Разница между обеими практиками была предметом научных исследований, и далеко не все из них завершены. Некоторые исследования, например, показали, что как медитация, так и гипноз имеют сходное воздействие на автономные системы, в результате которого появляются: снижение частоты дыхания, увеличение базального уровня сопротивления кожи, усиление частоты ритма волн в мозге, снижение уровня лактозы в крови, понижение кровяного давления и частоты пульса. Однако это сходство ничуть не больше, чем можно было предположить заранее. Это суть типичные изменения, вносимые релаксацией, а как известно, и гипноз, и медитация включают стадию релаксации (хотя ни тот, ни другая не останавливаются на ней). Тем не менее то, что обе техники содержат стадию релаксации, делает их не более одинаковыми, чем и факт приготовления хлеба и блинов из теста
Возвращаясь назад, к демонстрациям Хилгарда (скрытого наблюдателя), можно описать разницу между гипнозом и медитацией следующим образом. Гипноз влияет на выход — боль и другие ощущения воспринимаются, но не получают никакого отклика. Медитация влияет на вход— в глубоких медитативных состояниях количество получаемой сенсорной информации очень ограничено. Это не просто субъективное впечатление медитирующих людей, но научно проверенный факт: сенсорные части мозга медитирующего стимулируются меньше.
В разных школах медитации конечная цель называется по-разному (нирвана, блаженство, просветление), так же по-разному называются и промежуточные стадии, но все они начинаются и заканчиваются в более высоких состояниях, чем те, которые известны в гипнозе. Наиболее близкие соответствия медитативных переживаний в западной психологии описаны в книге Абрахама Маслоу (1908–70) как кульминация переживаний, а также вызванный наркотиками экстаз, а также состояние, которое директор исследовательского центра «Качество жизни» при аспирантуре Клермонтского университета в США Михали Цикжентимихалий (родившийся в Венгрии), называет «потоком». Маслоу настаивает — особенно вопреки бихевиористам, — что наряду с основными потребностями, такими как еда и питье, люди имеют высшие потребности, такие как потребность в признании. То, что мы назвали «кульминацией переживаний», есть по сути удовлетворение этих высших потребностей, пик которых приходится на трансцендентные и экстатические переживания, отмеченные беспристрастным, концентрированным проникновением во взаимосвязанность всего бытия. Цикжентимихалий определяет называемые им «оптимальными» переживания в терминах «потока»: это суть такие промежутки времени, когда мы теряем себя в том, что делаем или переживаем, и когда приостанавливается чувство времени и все совершается без усилия. Спортсмены говорят о попадании «в зону», другие — о вхождении «в колею» — это поток, это пик опыта, — но это не гипнотические переживания.
