Символическая жизнь. Том 2. Работы разных лет - Карл Густав Юнг
1156 В 1907 году Юнг лично познакомился с Фрейдом и почерпнул от него множество идей, особенно в отношении психологии сновидений и лечения неврозов. Но кое в чем он пришел к выводам, отличным от взглядов Фрейда. Ему казалось, что опыт не объясняет сексуальную теорию неврозов, а уж тем более шизофрению. Понятие бессознательного требовалось расширить, поскольку бессознательное – не просто следствие вытеснения, а творческая часть разума. Еще Юнг придерживался мнения, что бессознательное нельзя объяснять персоналистически, как сугубо личный опыт; оно хотя бы частично является коллективным. Соответственно, он отвергал утверждения, будто бессознательное имеет чисто инстинктивную природу, и не соглашался с теорией сновидений, трактующей последние как мнимые исполнения желаний. Вместо этого он подчеркивал компенсаторную функцию бессознательных процессов и их телеологический характер. Теорию исполнения желаний он заменил представлением о развитии личности и сознания, исходя из предположения, что бессознательное состоит не только из морально несовместимых желаний, но и, в значительной степени, из до сих пор неразвитых, бессознательных частиц личности, которые стремятся к объединению в целостность. У невротика этот процесс самореализации проявляется в конфликте между относительно зрелой стороной личности и той стороной, которую Фрейд справедливо называл инфантильной. Конфликт сначала протекает исключительно в личном пространстве и может быть объяснен персоналистически, как поступают сами пациенты, притом в полном согласии с фрейдовским объяснением. Данная точка зрения сугубо субъективна и эгоистична, она не принимает во внимание коллективные факторы, и вот почему люди страдают душевными болезнями. У шизофреников, напротив, сильно преобладают коллективные содержания бессознательного в виде мифологических мотивов. Фрейд не мог согласиться с такой трактовкой своих взглядов, поэтому они с Юнгом расстались.
1157 Указанные различия во взглядах, еще более усилившиеся ввиду противоречий в объяснениях невроза у Фрейда и Адлера, побудили Юнга более внимательно изучить важный вопрос сознательной установки, от которой зависит компенсаторная функция бессознательного. Уже в ходе ассоциативных экспериментов он выявил признаки типа установки, а в дальнейшем подтвердил свои догадки клиническими наблюдениями. В качестве общей, привычной предрасположенности каждому индивидууму свойственна более или менее выраженная склонность либо к экстраверсии, либо к интроверсии, причем в первом случае интерес направлен на объект, а во втором – на субъект. Эти установки сознания определяют соответствующие способы компенсации со стороны бессознательного: в первом случае налицо возникновение бессознательных требований к субъекту, а во втором – наличие бессознательных связей с объектом. Такие отношения, частично дополняющие, а частично компенсаторные, осложняются одновременным действием дифференцированных и ориентирующих функций сознания, конкретно, мышления, чувства, ощущения и интуиции, которые все необходимы для целостного суждения. Наиболее дифференцированная («высшая») функция дополняется или компенсируется наименее дифференцированной («низшей») функцией, причем сначала именно в форме конфликта.
1158 Последующее изучение коллективного материала бессознательного у шизофреников, а также сновидений невротиков и нормальных людей, выявило типичные фигуры или мотивы, которые имеют свои аналоги в мифе и потому могут быть названы архетипами. Их не следует рассматривать как унаследованные идеи; скорее, они во многом сродни «модели поведения» в биологии. Архетип представляет собой способ психического поведения. По сути, это «непредставимый» фактор, который бессознательно располагает психические элементы так, что те составляют типичные конфигурации, подобно тому, как кристаллическая решетка располагает молекулы в насыщенном растворе. Конкретные ассоциации и образы воспоминаний в этих конфигурациях бесконечно варьируются от человека к человеку, но основной узор остается прежним. Одной из наиболее ярких архетипических фигур является анима, олицетворение бессознательного в женской форме. Этот архетип свойственен мужской психологии, поскольку бессознательное мужчины по своей природе женственно – возможно, благодаря тому, что пол определяется просто-напросто преобладанием мужских генов, а женские гены оттесняются на задний план. Соответствующую роль у женщин играет анимус. Фигура, общая для обоих полов, – тень, олицетворение низшей стороны личности. Эти три фигуры очень часто появляются в снах и фантазиях нормальных людей, невротиков и шизофреников. Реже встречается архетип мудрого старца и матери-земли. Также имеется ряд функциональных и ситуативных мотивов, скажем, восхождение и спуск, переправа (через брод или пролив), напряжение и ослабление притяжения противоположностей, мир тьмы, прорыв (или вторжение), добывание огня, дружелюбные или опасные животные и т. д. Наиболее важным из всех является условный центральный архетип, или самость, которую, по-видимому, мы вправе считать средоточием бессознательной психики (а эго – средоточие сознания). Символика, связанная с этим архетипом, выражается, с одной стороны, в круговых, сферических и четвертичных формах, в «квадратуре круга» и в символике мандалы; с другой стороны, в образах сверхличности (Бог и символика Антропоса[66]).
1159 Эти эмпирические данные показывают, что бессознательное состоит из двух слоев: поверхностного слоя, выражающего личное бессознательное, и более глубокого слоя, представляющего коллективное бессознательное. Первое обнимает личные содержания, то, что было забыто и вытеснено, стало подсознательным или «экстрасенсорным» восприятием[67], предвосхищением будущего развития, а также прочие психические процессы, никогда не достигающие порога осознания. Невроз возникает из конфликта сознания и личного бессознательного, тогда как психоз имеет более глубокие корни и представляет собой выход из конфликта с участием коллективного бессознательного. Подавляющее большинство сновидений содержит преимущественно личный материал, а их действующими лицами являются эго и тень. Обычно материал сновидения служит лишь для компенсации сознательной установки. Однако встречаются сравнительно редкие сны («большие» сны первобытных людей), в которых присутствуют отчетливо узнаваемые мифологические мотивы. Сновидения такого рода имеют особое значение для развития личности. Их психотерапевтическая ценность была признана еще в древности.
1160 Поскольку личное бессознательное содержит активные остатки прошлого, а также семена будущего, оно оказывает прямое и существенное влияние на сознательное поведение индивидуума. Все случаи необычного поведения детей должны быть изучены на предмет наличия психических «предков» через тщательные расспросы ребенка и его родителей. Поведение родителей, факт наличия у них явных или скрытых конфликтов и т. д. – все это оказывает непосредственное воздействие на бессознательное ребенка. Причины инфантильного невроза следует искать не в детях, а в родителях и учителях. Последним надлежит осознавать свою тень отчетливее, чем обычным людям, иначе, наставляя одной рукой, учитель будет губить другой. Именно по этой причине медицинские психотерапевты должны проходить обучающий анализ, чтобы получить представление о собственной бессознательной психике.
1160a Благодаря параллелизму между мифологическими мотивами и архетипами бессознательного глубинная психология применялась в самых разных областях исследований, особенно при изучении мифологии, фольклора, сравнительного религиоведения и психологии первобытного человека (Рихард Вильгельм, Генрих Циммер, Карл Кереньи, Хуго Ранер, Эрих Нойманн), как и ранее среди последователей фрейдизма (Карл Абрахам, Отто Ранк, Эрнест Джонс). Поскольку архетипы обладают «нуминозным»[68]качеством и лежат в основе всех религиозных и догматических идей, глубинная
