Иван Карнаух - Наука выбирать и поступать. Книга вторая
Конечно, такой человек «успешно» поступит, поставив в тесте нужные галочки или нарисовав нужные кружочки, но он наверняка получит «неуд» на первом же экзамене в сессию. Если быть последовательными, то и все последующие экзамены в вузе он должен сдавать только в форме тестов. Но тогда мы получим в итоге косноязычных гуманитариев, а преподавателей вообще можно будет заменить компьютерами с набором обучающих программ.
Таковы только некоторые вопросы, которые относятся к содержанию единого государственного экзамена.
Но вопросов окажется значительно больше, если мы задумаемся о технике его проведения и об организационных последствиях.
Первоначально реформаторам высшего образования казалось, что они нашли единственно верное, справедливое и достаточно простое решение той проблемы, которая осталась им в наследство от «общества реального социализма». Масштабы высшего образования в СССР определялись не только реальными потребностями страны в специалистах, но и соображениями пропагандистского характера. Родители нынешних абитуриентов еще помнят те времена, когда с высоких трибун с гордостью заявлялось, что у нас выпускается в несколько раз больше инженеров и врачей, чем в США, и это свидетельствует о неоспоримых преимуществах социализма над капитализмом.
Когда все, что производилось в стране, принадлежало «общенародному государству», можно было чисто волевым методом определять, сколько средств направить на обеспечение таких пропагандистских преимуществ. Да, именно пропагандистских, потому что никаких иных резонов часто найти было невозможно. Например, в моем родном городе Нижнем Тагиле, расположенном в Свердловской области, которая была закрыта для посещения иностранцами, в педагогическом институте существовал (и продолжает существовать) факультет иностранных языков. Его выпускники в абсолютном большинстве своем имели в советские времена только одну перспективу: стать школьным преподавателем. Но количество школ вовсе не было бесконечным. Своей очереди преподавать ожидали сотни подготовленных выпускников. Однако никому и в голову не приходило сократить прием или закрыть факультет. Это было невозможно, поскольку понижало бы культурный потенциал крупного социалистического города…
Сегодня, когда около 80 % предприятий в стране находятся в частных руках, государство не может содержать огромную систему высшего образования, сложившуюся в советскую эпоху. Конечно, оно собирает налоги, но этих налогов не хватает.
Поэтому реформаторы первых постперестроечных лет придумали такой выход. Надо распределить те ограниченные средства, которые государство сегодня может выделить на образование, справедливо. Они должны достаться самым лучшим, самым способным, старательным и талантливым. Все остальные должны были оплачивать свою учебу в вузе из собственных средств. Вернее, из средств родителей или иных спонсоров.
Один из самых первоначальных проектов, «подсмотренный» на постсоветском пространстве – в Казахстане – выглядел так. Вначале проводится одновременный и совершенно объективный выпускной экзамен по всей стране. Затем те, чьи знания были оценены на «отлично», получают от государства грант на высшее образование: ему выделяются средства, которые он не возвращает. Тот, кто сдал экзамен на «хорошо», получает льготный долгосрочный кредит на образование от банка и возвращает его после окончания вуза, когда начинает зарабатывать деньги сам. Тот, кто сдал экзамен на «удовлетворительно», не получает ничего и самостоятельно находит средства на образование.
По всей видимости, этот проект показался чересчур радикальным для России. Ведь средства, выделяемые государством на образование, были собраны благодаря налогам, которые платят все трудящиеся. Почему же их должны получать только отличники, а остальные не должны получать ничего?
Проект скорректировали. Единый государственный экзамен остался, но средства от государства должны были получить все, кто сдал его на положительные оценки. Разумеется, эти средства не должны были выдаваться наличными деньгами, чтобы их не потратили на иные нужды. Они, как предполагалось, будут выдаваться в виде ГИФО – государственных именных финансовых обязательств. Разумеется, сумма, указанная в ГИФО, должна зависеть от полученной на едином государственном экзамене оценки. За отличный результат она должна быть больше, за хороший – поменьше, за удовлетворительный – совсем небольшая.
Далее предполагалось, что абитуриент, сдав единый государственный экзамен и получив ГИФО на соответствующую оценке сумму, сможет пойти в тот вуз, который он захочет выбрать. Он сдаст свое ГИФО в этот вуз – и станет его студентом.
Такой порядок должен был «подтянуть» и вузы. Они уже не будут получать деньги от государства «автоматически». Их финансирование должно следовать за студентами. Пришли абитуриенты в этот вуз, принесли свои ГИФО – на сумму, указанную в них, вуз и получит финансирование от государства. Не пришли абитуриенты – вуз, соответственно, никаких средств от государства вуз и не получит.
Это вызвало бы конкуренцию между вузами. Им волей-неволей пришлось бы освободиться от рутины, преодолевать инерцию и застой, учиться жить в условиях рынка. Вузы должны предлагать абитуриентам подготовку по новым, самым современным специализациям, должны давать именно те знания, которые реально нужны людям.
* * *Такой проект, если вдуматься, основывается на идеологии либерализма, которая предполагает, что человек сам должен стать полновластным хозяином своей жизни. Лозунг, что и говорить, красив. Но на практике он означает, что государству отводится всего лишь роль «ночного сторожа». В сфере экономики, как полагают либералы, все должен решать рынок, свободный от государственных вмешательств. И в образовании тоже все должно зависеть только от самого человека, от его индивидуального выбора и затраченных усилий. Поработал в школьном классе – получи высокую оценку на ЕГЭ. Получил высокую оценку – заработал средства на обучение. И теперь сам решай, какой факультет тебе нужен. Финансируй его своими, честно заработанными деньгами.
Если бы такой либеральный проект был реализован «в абсолютной чистоте», уже не государство, а само население России решало бы, каким быть высшему образованию в стране, чему именно должны учить вузы, какие нужны профессии, какие факультеты должны существовать, а какие– закрыться или в корне измениться. Государство совершенно утратило бы способность влиять на этот процесс, поскольку перестало бы определять финансовую политику в образовании. Вся его роль сводилась бы только к выдаче ГИФО.
Европа давно пережила увлечение таким «романтическим либерализмом». Ее опыт показал, что в экономике такая либеральная утопия приводит к анархии производства, при которой каждый предприниматель производит то, что, по его мнению, принесет прибыль ему лично. Интересы страны его заботят мало. И образование тоже становится точно таким же бизнесом, ориентированным на получение прибыли.
...История к теме
Родители нынешних абитуриентов уже успели познакомиться с анархией производства не только в теории. В последние пятнадцать лет каждый из них мог лично наблюдать за рынком печатной продукции – ведь киоски стоят на каждом углу.
С провозглашением свободы печати предприниматели начали думать, на чем легче всего сделать большие деньги – с наименьшими затратами. Самые бойкие из них поначалу бросились производить «эротику». Затрат – минимум. Девушку даже не надо одевать во что-то дорогостоящее – наоборот, ее надо раздеть и представить публике в том, в чем родила мама. Предложил девушке обнажиться, снял ее фотоаппаратом «Смена», тиснул фото в самой дешевой типографии – и продавай, пользуясь тем, что в пуританском СССР изображение обнаженной натуры никак не приветствовалось.
Первые дельцы, которые пошли по этому пути, сорвали солидный куш. Глядя их сверхприбыли, за ними бросились остальные. Возник классический кризис перепроизводства.
Я прекрасно помню потрясающую картину первых лет «дикого» капитализма в России. Стоит киоск «Союзпечать» около автовокзала. В нем сидит в высшей степени респектабельная продавщица предпенсионного возраста, видом своим напоминающая школьного завуча. А вокруг нее – сплошь черно-белые «эротические» газеты и журнальчики с фотографиями обнаженных девиц, причем печать – самого низкого качества. Никакого другого товара в киоске практически нет. Названия печатных изданий – соответствующие. И только одна газетка – на желтой бумаге, слепая печать, смазанные фото – нейтрально называется «Горизонт». На ней корявым почерком киоскерши написано – « О ротика ». Чтобы покупатель не имел никаких сомнений насчет того, что напечатано внутри.
