Джон Кампфнер - Богачи. Фараоны, магнаты, шейхи, олигархи
Конго, в котором родился Жозеф-Дезире Мобуту в 1930 году, был классическим торговым форпостом в богатой сырьем земле — на территории более обширной, чем Франция, Германия, Италия, Испания и Британия вместе взятые. Во время борьбы за африканские колонии в конце XIX века Конго оказался под властью бельгийского короля Леопольда II, чей режим раздирали коррупция и жестокость (это описывается в романе Джозефа Конрада «Сердце тьмы» 1902 года). Ужасные условия труда привели к гибели миллионов людей, еще несколько миллионов стали жертвами португальской работоторговли. Подавляющее большинство переживших этот режим были совершенно нищими, хотя бельгийцы создали по своему образу и подобию тонкую прослойку местного среднего класса в высшим образованием, Эту прослойку называют évolués.
Когда-то Мобуту, сообразительного, но проблемного подростка, отправили на службу в бельгийские колониальные внутренние войска, где все офицеры были белыми. В такой системе местные жители, даже самые способные, как правило, не могли сделать карьеру. Дослужившись до сержанта, Мобуту взялся за административные задачи и стал работать телеграфистом, потом начал писать пробельгийские официозные статьи для военных газет. Его сочли заслуживающим повышения, но лишь до определенной степени, поскольку высшие должности были закрыты для африканцев[618]. В 1956 году Мобуту уволился из армии и стал журналистом. Тогда же он познакомился с несколькими молодыми интеллектуалами, агитировавшими против колониального правления. Одним из них был Патрис Лумумба — коммивояжер, торговавший пивом, и настоящий политический смутьян. Лумумба часто попадал в тюрьму и в промежутках между отсидками участвовал в основании Конголезского национального движения (MNC), одной из десятков политических партий, возникших в тот бурный и нестабильный период. Мобуту пригласил нового друга отобедать у себя дома. Услышав об очередной демонстрации, они прыгнули на мотоцикл Мобуту и вместе помчались в город по знойной дневной жаре, перекрикивая треск выхлопной трубы, опьяненные предвкушением политических перемен. Два года спустя один из них организовал убийство другого[619].
Но это случилось позже. В январе 1960 Мобуту выделили стипендию на поездку в Брюссель — это было значительное достижение в то время, когда университет удалось закончить лишь шестнадцати черным конголезцам. В Брюсселе проходила конференция колониального правительства и оппозиционных группировок: Бельгия начала планировать постепенный уход из колоний. Мобуту встроился в дипломатическую среду, обратив на себя внимание обеих сторон.
Лумумба был задержан и ждал суда за организацию очередных антиправительственных протестов, но его выпустили прямо перед началом переговоров. Он попросил Мобуту возглавить почти не функционировавшее брюссельское отделение MNC. Но Лумумба не знал, что его амбициозный друг и советник работает информатором бельгийских властей[620]. Американские чиновники между тем отметили интеллект и «большой потенциал» Мобуту[621].
Переговоры закончились неудачей бельгийцев. Понимая, что ни США, ни другие колониальные державы не помогут им удержать Конго, они согласились приблизить срок провозглашения независимости и назначить его на лето того же года. Лумумба и Мобуту вернулись домой, где разгорались новые и новые бунты. На майских выборах националисты взяли подавляющее большинство голосов; крупнейшей партией стала MNC. Лумумба готовился стать премьер-министром при умеренном президенте Жозефе Касавубу и назначил своего верного друга Мобуту главнокомандующим вооруженными силами.
Церемония провозглашения независимости состоялась 30 июня, это было тщательно продуманное представление. Король Бодуэн представлял уходящую имперскую власть, а Касавубу должен был выступить от имени новой нации. Предполагалось, что Бодуэн выступит в духе патернализма, а Касавубу — почтительного уважения, после чего бельгийский король достойно покинет сцену, осознавая, что в этой номинально независимой стране по-прежнему сохраняется экономическое и военное влияние Бельгии. Никто не мог предвидеть, что Лумумба, которого в официальном списке выступающих не было, схватит микрофон. А он произнес впечатляющую речь, в которой расписывал ужасы рабства и колониализма, пока Бодуэн нервно вертелся в своем кресле: «Кто забудет огонь ружей, от которого погибли наши братья, или тюрьмы, куда бесчеловечно бросили тех, кто не желал подчиняться неправедному режиму, гнету и эксплуатации, посредством которых колонисты господствовали над нами?»[622]
Бельгийцы предполагали, что будут уходить из страны постепенно. У Лумумбы были другие планы. Через несколько дней после объявления независимости колониальные войска, все еще под руководством бельгийцев, взбунтовались — Лумумба рассказал солдатам о радикальных переменах, которые собирался осуществить. Билл Клоуз, американский врач, лечивший семью Мобуту, наблюдал, как Мобуту крепил свою репутацию бесстрашного лидера. Добравшись до лагеря мятежных солдат, Мобуту набросился на них:
«Стоя перед ними с выпяченной грудью и сжатыми кулаками, он скомандовал: «Опустить оружие». Раздалось негромкое ворчание солдат. Ни один не двинулся с места. Их ружья были направлены на полковника. Я задержал дыхание. Два человека в первом ряду отпустили приклады своих винтовок, направив дула вниз, и ружья с грохотом упали на землю. В считанные секунды громыхание падающего оружия отдалось эхом по всему лагерю. С мятежом было покончено»[623].
1960-й год ознаменовался массовым движением за деколонизацию. Семнадцать африканских стран получили независимость, и во всех случаях переход к новой власти был непрост. Но нигде этот процесс не оказался столь хаотичным, как в Конго. Страна быстро разваливалась. «Кризис в Конго» стал главной международной новостью. Через одиннадцать дней после провозглашения независимости богатая сырьем юго-восточная провинция Катанга объявила себя независимым государством под руководством Моиза Чомбе. Это случилось при тайной поддержке бельгийцев, американцев и транснациональных горнодобывающих компаний, которые были встревожены планами Лумумбы конфисковать их прибыли. Администрация президента Эйзенхауэра уже поставила на Лумумбе крест — о нем говорили, что он как «Кастро или даже хуже». Велась подготовка к его убийству в связи с предполагаемой симпатией к коммунистам[624]. Возможно, эти планы санкционировал сам Эйзенхауэр, но благодаря доктрине «правдоподобного отрицания» в письменном виде ничего зафиксировано не было[625]. Эти действия поразительно контрастировали с похвалами, которые позже расточали в адрес Мобуту.
Лумумба, отвергнутый американцами, начал заигрывать с Кремлем, как того требовала логика холодной войны. Это еще больше разозлило американцев и встревожило Мобуту, который выступал против отношений с Москвой с националистической позиции, рассматривая их как колониализм второй волны — хотя собственные отношения с ЦРУ вовсе не считал таковым[626]. В августе 1960 года Лумумба принял предложение СССР помочь с усмирением отделившихся провинций. Это стало последней каплей для президента Касавубу, Соединенных Штатов и Мобуту. Правительство Лумумбы распустили, а через неделю солдаты Мобуту арестовали и самого Лумумбу. Это был, по сути дела, переворот, хотя Мобуту удержался от полноценного военного захвата власти. Касавубу дали второй шанс сохранить гражданское правительство. Мобуту и его спонсоры заняли выжидательную позицию. Он считал так: пусть страна скатится в хаос, а затем он предложит себя и армию в качестве спасителей нации.
Лумумба был помещен под домашний арест и вычеркнут из политической жизни. В ноябре он предпринял попытку к бегству, чтобы добраться до своих сторонников на востоке страны. Солдаты Мобуту поймали его, отвезли в Катангу и передали Чомбе. Войска Чомбе пытали и убили его в присутствии бельгийских офицеров и с ведома Мобуту. Смерть Лумумбы старались как можно дольше держать в тайне. Было решено выкопать его тело из могилы. Ходили слухи, будто бы его рука торчала из земли, так что заместитель начальника местных полицейских сил, бельгиец, распилил труп на части и растворил его в серной кислоте. Затем появилась и апокрифическая история о том, что Мобуту разбросал части тела Лумумбы над Конго с самолета, чтобы его дух не собрался воедино. Когда же о его смерти все-таки стало известно, в десятках мировых столиц прошли марши протеста. Лумумба мгновенно стал героем антиколониального движения, и советские власти назвали в его честь один из московских университетов.
ООН разместила в стране девятнадцать тысяч миротворцев, но им так и не удалось взять Конго под контроль. Они разрывались между интересами Лумумбы, Чомбе, Мобуту, американцев и бельгийцев. Изначально ООН считала намерения Мобуту благими. Он заработал себе репутацию надежного, умеренного потенциального лидера, с которым Запад может иметь дело. Полномочный представитель ООН в Конго Раджешвар Дайял характеризовал его как «довольно застенчивого, но патриотичного человека, оказавшегося бессильным перед лицом событий, которые он не мог в полной мере понять и на которые не мог повлиять»[627]. В посольствах по всему миру подозревали, что Мобуту состоял на содержании ЦРУ до того, как стал президентом, но такие мысли высказывались лишь в частных беседах. Потом Дайял вспоминала, что агенты приносили Мобуту «чемоданы, разбухшие от толстых коричневых конвертов, которые они услужливо выкладывали на его стол. Мы не знали, что в них, но могли догадываться»[628].
