Дмитрий Гурьев - Бог, Адам и общество
Будучи сравнительно крупными животными, дриопитеки не могли, подобно гиббонам, переноситься с дерева на дерево, с ветви на ветвь только при помощи рук. Они, очевидно, перемещались по деревьям наподобие современных орангутангов, горилл и шимпанзе, т. е. в вертикальном положении. При таком способе передвижения нижние конечности служили только для поддерживания тела, в то время как передние — охватывали ветви, помогали сохранять равновесие. Освобожденная от необходимости постоянного поддержания тела, рука могла широко использоваться для добывания пищи. А необходимость в этом была очень большая, ибо пищу нужно было достать и на верхушках деревьев, и на концах ветвей, и взять под деревьями. Кроме того, дриопитекам приходилось разбивать скорлупу орехов, вышелушивать семена, обдирать кожуру плодов, обрывать молодые побеги и т. д. А если добавить сюда нужды обороны и необходимость ежедневно строить гнезда, то станет совершенно ясным, что передние конечности дриопитеков должны были получить очень большое развитие. Этот вывод подтверждается и наблюдениями над устройством рук и их операциями у потомков дриопитеков — шимпанзе и гориллы.
Выпрямленное положение тела и свободная от функций передвижений развитая рука дриопитеков позволяли им, хотя бы временно, передвигаться по земле и притом в выпрямленном положении, т. е. на двух ногах, а также использовать руку для поисков пищи и обороны, как это делают, например, шимпанзе и горилла. А необходимость таких действий становилась все настоятельнее, так как вследствие усиленного размножения и увеличения веса тела растительной пищи на деревьях стало не хватать.
По мере увеличения времени, проводимого дриопитеками на земле в поисках там пищи, все большее развитие получали их руки, органы чувств, мозг, прямохождение, что в свою очередь не могло не способствовать дальнейшему совершенствованию использования ими палок, костей, камней для добывания пищи и обороны.
Кто знает, перешли бы наши предки к постоянной жизни на земле, если бы им не «помогли» в этом начавшиеся несколько миллионов лет назад грандиозные горнообразовательные процессы, сопровождавшиеся всеобщим похолоданием. Ведь другой-то их прямой потомок — шимпанзе так и остался лесным жителем. Сравнительно в короткий срок многие районы обезлесились, превратились в степи, полупустыни и даже пустыни. Вполне понятно, что очень многие из лесных обезьян вымерли. Но некоторые из них, очутившись на земле, смогли выжить. Одни из них стали быстро увеличиваться в размерах и превратились в гигантских обезьян (гигантопитеков), останки которых найдены на Яве, в Китае, Индии, Африке. Однако все они впоследствии вымерли. Но другие виды обезьян начали развиваться по другому пути. Вертикальное положение тела помогло им усвоить двуногую походку, которая давала возможность использовать и еще больше развить их способности употреблять окружавшие их предметы для добывания пищи и обороны.
Череп и голова ребенка-австралопитека из Таунгса (реставрация)
Вполне закономерен вопрос: на основании приведенных выше фактов можно ли предположить, что именно такими были наши предки, спустившиеся на землю? Чем можно доказать правильность наших предположений?
Наука уже дала такие доказательства и с каждым годом прибавляет к ним новые. Прежде всего к их числу следует отнести многочисленные находки черепов, челюстей, зубов и других костей австралопитеков («южных обезьян»). Рассмотрим эти находки, ибо они представляют собой именно ту последнюю ступень в развитии мира животных, после которой началась эпоха формирования людей, общества, длившаяся многие сотни тысяч лет.
Много книг написано о предках человека. Есть среди них строго научные, скрупулезно описывающие каждую деталь; есть художественные и даже фантастические, например роман французского писателя Веркора «Люди или животные?», в котором изображаются мифические полулюди-полуживотные; наконец, есть книги, которые волнуют читателя прежде всего новизной и важностью сообщаемых фактов. К таким произведениям относится книга известного южноафриканского биолога Раймонда Дарта «Приключения с недостающим звеном», вышедшая в 1957 г. Из нее мы узнаем действительно увлекательную историю приключений, связанных с поисками останков австралопитеков, а также историю борьбы идей, развернувшейся вокруг них.
В конце 1924 г. близ железнодорожной станции Таунгс, расположенной в восточной части пустыни Калахари (Южная Африка), в известковых разработках вместе с двумя черепами взрослых павианов была обнаружена почти полностью сохранившаяся лицевая часть детского черепа (4–5 лет), похожая одновременно и на человеческий и на обезьяний череп. Здесь же была найдена массивная нижняя челюсть с восемью сохранившимися зубами, сходство которых с человеческими еще более ярко выражено. Находка попала в руки тогда еще безвестного Раймонда Дарта, который сразу же определил ее огромное значение для науки о происхождении человека. Это побудило его уже в начале 1925 г. опубликовать описание черепа и даже (вопреки давней традиции) сразу же сделать выводы из нее. Объем мозга (500–650 см3) и другие особенности черепа дали ему основание предположить, что это существо представляло собой «исчезнувшую расу крупных обезьян, промежуточных между человеком и обезьяной», которая, очевидно, была близка к одному из предков человека. Однако такой вывод вызвал враждебные и даже насмешливые отклики подавляющего большинства ученых. Они обвиняли молодого исследователя в весьма тяжких прегрешениях: торопливости, невежестве и даже… незнании латыни.
Череп и голова плезиантропа (реставрация)
Череп парантропа массивного. Голова парантропа массивного
В завязавшейся дискуссии череп австралопитека оценивался очень различно, но верх одержало мнение известного немецкого антрополога Ганса Вейнера, что это был шимпанзе, случайно забредший в столь далекий от постоянного места его обитания район. Спор затянулся на многие годы, и, казалось, он так и не будет разрешен. Но Дарт и его ближайшие коллеги не сдавались и продолжали поиски. И вот совсем в другом месте Южной Африки в 1936 г. другой крупный южноафриканский биолог, Роберт Брум, напал на след еще одного ископаемого существа. Близ фермы Стеркфонтейн, расположенной в 58 км от г. Претории, он нашел в пещере хорошо сохранившийся череп взрослой особи. Отличительной чертой черепа было то, что, несмотря на общее сходство с черепом шимпанзе, зубы его были похожи на человеческие. По объему черепа он не превосходил таунгский (450–500 см3). Брум назвал существо, которому принадлежал этот череп, плезиантропом, т. е. существом, близким к человеку.
Но все это, как оказалось, было только началом. В 1938 г. в нескольких милях от Стеркфонтейна школьник нашел окаменевшую челюсть с зубами, которую доставил Бруму. Обрадованный Брум после тщательных поисков сумел восстановить весь череп, который оказался совсем новым типом австралопитека: он отличался большими размерами и потому был назван парантропом робустусом, т. е. обезьяной, стоящей рядом с человеком, массивной. Бросалось в глаза большое сходство черепа с человеческим как по объему, строению, так и по некоторым деталям. В то же время малый объем мозга (примерно 650 см3) и многие черты строения черепа, челюсти и зубов показывали его большое сходство с шимпанзе.
После всех этих открытий многие ученые пересмотрели свое отношение к австралопитекам и стали их рассматривать как существа, более близкие к людям, чем к современным высшим обезьянам.
Война прервала дальнейшие поиски. Но сразу же по возобновлении они привели к новым сенсационным открытиям. В 1948–1949 гг. в каменоломнях Макапансгата (Центральный Трансвааль) Брум нашел останки еще одного типа австралопитека, который был назван прометеем. Вскоре ученому посчастливилось откопать, на сей раз опять около Стеркфонтейна, в пещере Сворткранс, еще один тип австралопитека, а затем останки существа, похожего на уже известного нам питекантропа. Ему дали имя телантроп. Все эти поистине замечательные открытия раскрыли общую картину непосредственной предыстории человека, показали, каким должен был быть его предок, живший примерно миллион лет назад.
Но значение открытия австралопитеков не ограничивалось только тем, что оно помогло выяснить телесное строение наших непосредственных предков.
Нижняя челюсть парантропа крупнозубого
Как и дриопитеки, австралопитеки не могли с помощью своих, почти таких же, как у нас, зубов обороняться от хищников, нападать на животных и разрывать добычу на части. На это указывает отсутствие резко выступающих клыков. В этом отношении они в значительной степени отличались от дриопитеков и современных обезьян, более развитые клыки которых лучше приспособлены для этих целей.
