С Максимов - Крестная сила, Нечистая сила
Для изобличения колдунов в некоторых Meciax (например, в Пензенской губернии) знают три средсша. вербную свечу, осиновые дрова и рябиновый прут. Если зажечь умеючи приготовленную свечу, то колду
* До двенадцати раз, как сообщаю1 из Пензенской губернии
ны и колдуньи покажутся вверх ногами. Равным образом - стоит истопить в великий четверг осиновыми дровами печь, как тотчас все колдуны придут просить золы. Рябиновая же палочка позволяет опознавать этих недоброхотов во время светлой заутрени: они стоят залом к иконостасу. Это повсюду считается самым верным средством, и если встречаются разноречия, то лишь в указании времени (например, в Орловской и Саратовской губерниях полагают более удобным моментом для наблюдений пение Херувимской за пасхальной обедней, причем советуют надегь на себя все чистое и новое до последней ниточки). В Новгородской же губернии колдунов опознают несколько иначе. Для этого советуют взять в руки первое яйцо молодой курицы и во время светлой заутрени стоять на чаком месге, откуда видно было бы всех молящихся; тогда у колдунов удастся замегить даже рога на голове. В Калужской губернии колдуны узнаются по тому, что на святую Пасху приходят в чужую избу огня просить и т.н. Наконец, есть и еще несколько способов, отличающихся большой странностью; в числе их один, например, чакого рода: надо положить нож острием кверху и прочитать воскресную молитву (Да воскреснет Бог) с конца: тогда колдун либо заревет, либо начнет скверно ругаться. В Вятской губернии указывают еще на "сорокаобсденный ладан" (пролежавший на престоле во время copOKoycia). Если такой ладан растереть в порошок и всыпать в вино, пиво и дать подозрительному человеку выпить, то он начнет ходигь по избе от одною угла к другому и дверей нс найдет. Этог способ тем хорош, что, если в это вр^мя дать колдуну напигься поганой воды, хотя бы из лоханки, он охотно выпьет и затем потеряет всю силу.
Все эти заботы о приискании предохранительных средств против колдунов вытекают непосредственно из непоколебимой народной веры "в порчу". Здесь, в этой порче, и сосредоточена собственно вся деятельность чародеев, и ею же объясняется их влиятельное значение в деревенской среде, наружное уважение к ним, почетные поклоны при всякой встрече и угощения водкой в виде отступного. Тем не менее под наружными признаками заискивающего почтения скрытно таятся зародыши глубокой ненависти, которая и вспыхивает всякий раз, как только отыскивается смельчак-обличитель, который выведет на свежую воду все чародейские штуки. Над опростоволосившимся колдуном охотно смеются, причем вслед за насмешками быстро наступает утрата всякого доверия к нему, полное равнодушие и невнимание. Это в лучшем случае. В тех же случаях, когда озлобление скоплялось долгое время и вызвалось неудачею злобных выходок чародея, - общее негодование сопровождается жестокими побоями, напоминающими расправы с конокрадами. Но есть способ и единолично расправиться с колдуном. Для этого достаточно бывает ударить его наотмашь левой рукой, не оборачиваясь назад. Если при этом прольется кровь, то чародей уже испортился и в колдуны больше не годится. Он перестает быть опасным и затем, конечно, теряется в самых задних рядах, пребывая в полном презрении и совершенном огчуждепии.
Темное дело "порчи" - в какой бы истерической форме она ни выражалась: в форме ли кликушесгва, падучей, беснования и даже пляски святого Би-па производится "сглазом", заговорами, "напуском" и "oiносом". Hai сваривают на хлеб, соль, воду и проч, напускают по ue-ipy и по следу, посылают порчу на
"относ"*, т.е. подкидывают наговоренные вещи, и кто их поднимет, ют и захворает. Примеров такого рода порчи рассказывают бесконечное множество: нашла баба наюворенное яйцо у колодца и начала на разные голоса кричать; подняла другая на дороге узелочек с рубахой, крестом, поясом, цепочкой и угольками - и лишилась еды, тоска напала, все немилы стали; о i несла назад 1ула, где нашла, и начала поправляться.
Приемы, к коюрым прибегают, насылая порчу, очень разнообразны. Сильному колдуну довольно взглянуть своим недобрым косым взглядом, чтобы заставить чахнуть. Колдуну послабее нужен заклятый порошок, чтобы бросить его в намеченную жертву по ветру: дело сделано, если хоть одна порошинка попадет на человека или скотину. Вынутый след, т.е. щепотка или горсточка земли из-под ног обреченного, в мешочке подвешивается в чело печи, а в трубе замазываются глиной волосы его; начнет земля и глина сохнуть - сухотка обуяет и того человека. Через наговоренную сильным колдуном вещь достаточно перешагнуть, на зачурованное место стоит сесть, чтобы захворать. Иной колдун только лишь слегка ударит по плечу, ан смотришь - человек испорчен.
Тот колдун, который причинил порчу, снять ее уже не в силах, - надо искать другого, хотя бы и слабенького. И наоборот: если свой колдун успел обезопасить от всяких чар, то чужому тут нечего делать. Последнее всего виднее замечается на свадьбах, около которых
* "Относы", т.е. вещи, снятые с заразного больного и отнесенные на дорогу или повешенные в лесу на суке. Болезнь уходит в дерево или в того неосторожного, который поднимет или снимет те вещи Осторожные же никогда не поднимут находки, не перекрестясь и не обдумавши ее с молитвой.
i реимущесгвенно и сосредо-ючиваечся деятсльнопь колдунов.
Чтобы избавигь молодых от порчи, колдунов обыкновенно зовут на свадьбы в качестве ноче1ных гостей, причем прИ1лашенного еще в дверях встречает хозяин 1,изким поклоном, со стаканчиком иодки. Вторую ч^рку колдун попросит сам и зачем уже смело пачинаег кудесить с доброй целью предупредить возможHocib норчи: берет из рук хозяйки поднесенные хлеб II соль, разламынае) хлеб на кусочки, круто посыпаег солью и разбрасывает по сторонам. Плюнувши три раза на восток, входит он в избу, осмагривает все углы, дуст в них и плюет, потом в одном сыпле1 рожь, в ругом свою траву, в остальных двух золу: рожь прочив порчи, траву на здоровье молодых. Оглядит присчальпо пол: не набросано ли желтого порошка - ведомою, опасного зелья; заглянет в печь: не кинуты ли на за1 нетку с угольями такие травы, от которых смрад дурманит у всех головы, а у иных баб вызывает рвогу (бывали случаи, когда из-за этого смрада покидали избу и свадьбу отсрочивали). Затем колдун выходит на двор и три раза обходит лошадей, назначенных для поезда под жениха и невесту. Заглядывает под хомут: не подложил ли какой-либо недоброхот репейника или иных колючек. В избе обсыпает молодых рожью, заставляет проходить через разостланный под ноги черный полушубок и этим вконец изводит навеянную порчу. Провожая до церкви, он на каждом перекрестке и под каждыми воротами (которые считаются самыми опасными мес1ами) шепчет заклинания. Из-под венца велиг ехать другой дорогой. На свадебном пиру принимает первые чарки и напивается прежде всех до полного бесчувствия. Тогда только его увозят домой с выговоренными
подарками сверх денег: холстом и расшитыми в узор, но не в кресты полотенцами.
В лесных захолустьях еще живы рассказы о том, как целые свадебные поезда лихие люди оборачивали в волков, как один неприглашенный колдун высунул в окно голову и кричал ехавшему по селу поезду: "Дорога на лес!", а колдун приглашенный отчуровывался своим словом: "Дорога на поле!", и с соперником сделалось то, что у него выросли такие рога, что он не мог высвободить головы из окна, пока на обратном пути не простили его и не высвободили. Другой раз под ноги передней лошади колдун бросил рукавицу на волчьем меху, и лошадь зафыркала, остановилась как вкопанная и задержала весь поезд, который должен совершить свой путь без помех и препятствий. Против всех этих козней колдунов придумано бесчисленное множество самых разнообразных, хотя и малодейственных средств: тут и лук, и чеснок, и янтарь, и ладан, столь ненавистные чародеям, и крест, нашитый на головной платок невесте, и монета, положенная ей с наговором в чулки, и иголки без ушков, зашитые в подол платья, и льняное семя, насыпанное в обувь. Все эти меры прелосторожности обыкновенно составляют заботу свахи, хотя у колдуна, в свою очередь, припасен гороховый стручок о девяти горошинах - средство, перед которым ничто не устоит.
Колдуны большей частью люди старые, с длинными седыми волосами и нечесаными бородами, с длинными неостриженными ногтями. В большинстве случаев они люди безродные и всегда холостые, заручившиеся, однако, любовницами, которые к таким сильным и почетным людям очень прилипчивы. Избенки колдунов - в одно окошечко, маленькие и сбоченившиеся - ютятся на самом краю деревень, и двери в них
всегда на запоре. Днем колдуны спят, а по ночам выходяг с длинными палками, у которых на конце железный крюк. Как летом, так и зимой надевают они псе один и тот же овчинный полушубок, подпоясанный кушаком. По наружному виду они всегда внушительны и строги, так как этим рассчитывают поддерживать в окружающих то подавляющее впечатление, которое требуется их исключительным мастерством и знанием 1емной науки чернокнижия. В то же время они воздерживаются быть разговорчивыми, держат себя в стороне, ни с кем не ведут дружбы и лаже ходят всегда насупившись, не поднимая глаз и устрашая тем взглядом исподлобья, который называется "волчьим взглядом". Даже и любовниц своих они не любят и часто меняют их. В церковь они почти никогда не ходят и только страха ради заглядывают туда по самым большим праздникам. Все это, взятое вместе, с одной с'юроны, совершенно порабощает напуганное воображение захолустных обитателей, а с другой - придает самим колдунам необыкновенную уверенность в своих силах. Вот характерный рассказ, показывающий, как велико обаяние колдунов в народной массе и как самоуверенны в своей "работе" эти темные люди.
