Лев Кривицкий - Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции
Растения сражаются против растений оккупированием определённой территории, ростом и захватом ресурсов в виде солнечной энергии, влаги и питательных веществ, высасываемых корневищами из почвы. Растения используют против животных формообразовательные и химические средства защиты, в том числе отравляющие вещества. Перечень средств механического защитного вооружения растений включает всевозможные шипы, колючки, жёсткие кутикулы листьев, опушение, кору деревьев, режущие края стеблей и т. д.
Ещё шире перечень химических средств защиты. Сюда входят алкалоиды, гликозиды, терпены, синильная кислота, накопленные различными частями растений. При этом ряд растений увеличивает выработку и концентрацию отравляющих или причиняющих боль веществ в зависимости от нанесённых им повреждений. Но главным защитным вооружением растений является выработка избыточной зелёной массы.
В животном мире выработка военных и охотничьих приспособлений встречается практически повсеместно и составляет весьма существенную сторону адаптивной активности организмов. Ведь орудийная деятельность животных, выражающаяся в использовании внешних предметов, которая сыграла столь выдающуюся роль в происхождении человека, является лишь осуществлением иными средствами тех поведенческих реакций, которые формируются при использовании для защиты или нападения своей естественной вооружённости.
Естественные орудия безусловно выращиваются в процессе биологической работы многих поколений. С каждым поколением они оттачиваются, совершенствуются, пока не достигнут оптимума, присущего тому или иному виду. Вопрос о том, какая роль в этом процессе принадлежит работе наследственного аппарата и какая – работе фенотипа, для нашего времени остаётся открытым, и геноцентрические попытки «закрыть» его раз и навсегда неубедительны. Эволюционируют целостные организмы, а не мутирующие генетические структуры, случайно поддерживаемые отбором. И борются за существование прежде всего отдельные организмы, объединяющиеся для этой борьбы в группы, популяции и виды, создающие симбиозы и другие формы взаимной поддержки.
Направляя развитие, отбор сам направляется эффективной борьбой за существование, и чем эта борьба за существование, поддерживаемая биологической работой организмов, более эффективна, тем менее случайным становится отбор, тем чаще статистические закономерности его действия переходят в динамические.
Борьба за существование выступает в двух взаимосвязанных и перетекающих друг в друга формах: военной и мирной. Она осуществляется в «боевых» действиях и мирной конкуренции за постоянно ограниченные жизненно необходимые ресурсы. Вся жизнь животных проходит в постоянном поиске пищи и постоянной опасности погибнуть и быть съеденными. Эта борьба – несомненный аналог и эволюционная предшественница войны в человеческом обществе, которая, в отличие от войны в животном мире, всегда выражается в борении за собственность на ограниченные ресурсы и является продолжением животной борьбы за существование иными средствами.
Война для утоления голода в животном мире всеобща и выступает в качестве достаточно существенного фактора эволюции (как и война на определённых этапах развития человеческих сообществ). В сущности, половой инстинкт у животных, да и у человека, сформировался и действует по образцу и подобно потребности в пище: вслед за удовлетворением наступает пресыщение и временное угнетение потребности. Удовлетворение половых потребностей, как и удовлетворение пищевых, во многих отношениях напоминает сражения: это не только турнирные бои самцов за самок и грызня самок за обладание наиболее привлекательными самцами, но и схватки между самками и самцами в моменты совокуплений.
Мы удивляемся инстинкту паучихи, которая сразу по завершении полового акта откусывает голову самцу. А посмотрите на многие пары человеческих самцов и самок, которые в приливах нежности целуются и милуются, а через несколько минут готовы загрызть друг друга в бесплодных и пустяковых конфликтах. Животная война таится за тонкой плёнкой человеческой цивилизованности.
Геноцентрическая трактовка борьбы за существование нередко сводится к представлению о различии между геометрической прогрессией размножения и сопротивлением со стороны биотических и абиотических факторов среды, препятствующих выживанию и образующих дифференцированное умерщвление (элиминацию) генетически неудачных особей. Люди, называющие себя неодарвинистами, исчерпывают этим заимствованным у Мальтуса тезисом дарвиновскую концепцию борьбы за существование, не замечая, что они не столько осовременивают, сколько состаривают и примитивизируют эту концепцию.
Нередко сам термин «борьба за существование» заменяют понятием элиминации, введенным в употребление Т. Морганом на заре развития генетики XX века. Но понятие элиминации значительно сужает дарвиновские представления о борьбе за существование. Оно, конечно, полезно при характеристике результатов борьбы за существование, но нередко связывается с представлением об организмах как пассивных объектах элиминации, тогда как у Дарвина они рассматриваются как активные субъекты эволюции, сталкивающиеся в борьбе за жизнь.
Достаточно обратить внимание на те места в «Происхождении видов», где Дарвин пишет о людях, которые умиляются пению птиц, рассуждая о мирной гармонии в природе, тогда как эти птицы ежеминутно подвергаются опасности нападения хищников, что приводит к их гибели и немедленному поеданию. Активное избегание опасностей и поиск удовлетворения жизненных потребностей выступают, по Дарвину, в качестве неотъемлемого фактора эволюции в животном мире.
«Военная» сторона борьбы за существование в дикой природе приводит к «гонке вооружений» между естественными приспособлениями организмов, являющейся аналогом гонки вооружений технического характера между военно-мобилизационными структурами человеческого общества. И для конкуренции естественных вооружений в животном мире характерно такое же соревнование «снаряда и брони», защитных и наступательных приспособлений, какое присуще конкуренции искусственных вооружений в военных действиях человеческих сообществ.
В истории жизни защитное вооружение жертв укреплялось и совершенствовалось в ответ на появление мобилизационных инноваций в наступательном вооружении хищников, а это последнее формировалось и совершенствовалось в ответ на вызовы и трудности в добывании пищи, обусловленные прогрессом в защитном вооружении и поведении жертв. Случайными наследственными изменениями, фильтруемым отбором, невозможно без натяжек объяснить тонкую подстройку «брони» под «снаряд» и «снаряда» под «броню».
Если бы жертвы не вырабатывали ежедневно, повсеместно своими усилиями, напряжениями, избеганиями, маскировкой, спрятыванием, огрызанием, другими поведенческими реакциями сопротивления отбору как избирательному умерщвлению, отбор действовал бы слепо, а защитные вооружения и способы защиты не успели бы сложиться, поскольку слабее защищённые виды уничтожались бы хищниками и некому было бы совершенствовать защищённость.
Главной защитой любого вида животных является его поведение, и полагать, что поведенчески обусловленные защитные модификации, повторяющиеся из поколения в поколение, не имеют существенного значения для выработки усовершенствованных защитных приспособлений, по меньшей мере безосновательно.
«Военная» сторона борьбы за существование направлена против естественных врагов – поедаемых против поедателей и поедателей против поедаемых, а также против конкурентов, занимающих ту же экологическую нишу и претендующих на те же ограниченные ресурсы.
Мирная сторона заключается в биологической работе по обустройству жизни, причём естественные органы и приспособления, используемые в созидательной работе по оптимизации жизнедеятельности легко переключаются на удовлетворение потребностей в защите или нападении. Военная сторона борьбы за существование имеет свою историю, весьма напоминающую военную историю борьбы социально организованных человеческих сообществ. Как и в сражении искусственно вооружённых отрядов, борьба за выживание каждого организма требует максимальной мобилизации сил и средств, использования всех возможностей для защиты или нападения, которые представляют имеющиеся вооружения, в данном случае естественные.
С переходом животного мира в первобытном океане от первичной мягкотелости к образованию твёрдых скелетов «военная» составляющая борьбы за существование выражается в столкновении между постоянно укрепляющимися панцирями потенциальных жертв и постоянно усиливающимися челюстями хищников. Наивысший прогресс панцирного вооружения был достигнут у панцирных рыб.
Недостатки сплошных панцирей были во многом аналогичны недостаткам панцирей воинов древних цивилизаций. Они сковывали движения, не могли покрывать многие уязвимые участки тела, а главное, не были достаточно прочными и давали трещины. У таких эволюционно продвинутых обитателей древних океанов, как рыбы, переход от сплошных панцирей к чешуе во многом напоминает изобретение кольчуги. Одновременно с появлением чешуйчатого покрытия у наиболее прогрессивных рыб развиваются позвоночники.
