Лев Кривицкий - Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции
Развитие этой системы имеет свою историю, тесно связанную с историей самой генной инженерии. Уже в 1972 г. сразу же после сенсационного сообщения Х. Бойера и С. Коэна о получении технологии рекомбинантных ДНК, когда весь научный мир был потрясён открывающимися перспективами, их коллега Пол Берг, по праву считающийся одним из отцов-основателей генной инженерии, стал осознавать не только перспективы, но и возможные отрицательные последствия этих достижений.
Осуществив сложнейшие опыты по переносу генов из одного одноклеточного организма в другой, Берг сознательно приостановил последующие весьма обнадёживающие опыты, так как он не был уверен в их безопасности. Дело в том, что успех его опытов был обеспечен пересадкой гена вируса, заражающего обезьян, в геном бактериофага. Берг отказался от дальнейшей пересадки полученной таким образом рекомбинантной ДНК в геном кишечной палочки, поскольку им овладела тревога, что эта безобидная бактерия может обрести свойства нового болезнетворного микроба.
В 1973 г. Берг собрал подписи 77 молекулярных биологов под письмом, направленным затем в американский журнал «Наука», в котором содержался призыв разработать правила безопасности по проведению генно-инженерных экспериментов. В 1974 г. те же учёные опубликовали второе письмо, в котором призывали установить мораторий на такие эксперименты вплоть до принятия на государственном уровне программы контроля за безопасностью создания генно-инженерных конструкций для человека и окружающей среды.
Крупной вехой в процессе создания системы контроля явилась научная конференция, состоявшаяся в феврале 1975 г. в г. Асиломаре, штат Калифорния. Собравшиеся на конференцию 140 микробиологов обсудили создавшееся положение и выработали рекомендации по обеспечению безопасности. Они отказались от идеи моратория и предложили ряд мероприятий для предотвращения утечки генетически изменённых организмов из лабораторий и их распространение в природной среде.
В 1976 г. Национальный институт здоровья США, основываясь на рекомендациях Асиломарской конференции, принял правила безопасности, обязательные к исполнению для всех учёных, получающих государственное финансирование. При этом институте был создан Комитет по надзору за рекомбинантными ДНК. В обязанности Комитета входила организация экспертизы и выдача разрешений на эксперименты в области генной инженерии. Затем подобные организации стали возникать и в других странах.
За десятилетия, прошедшие с тех теперь уже давних 70-х годов, ожидания катастрофических последствий генно-инженерных экспериментов, характерные для участников Асиломарской конференции, не подтвердились. Будем надеяться, что так будет и дальше по мере углубления вмешательства науки в микромир жизни. Катастрофистские настроения во многом базировались на геноцентрических представлениях, широко распространённых среди генетиков. Преувеличение опасностей так же вредно для развития науки, как и их недооценка. К сожалению, той черты, которая отделяла бы преувеличение опасностей от их недооценки, никто не знает.
Ход нашего вмешательства в структуры наследственности таит в себе опасную непредсказуемость вследствие крайней ограниченности наших знаний. В то же время после открытия генетического кода среди генетиков широко распространилась также геноцентрическая по своему характеру недооценка этой ограниченности, преувеличенное представление о возможностях генетических и генно-инженерных методов в управлении жизненными процессами. Геноцентризм и геноцентрический фанатизм, по-видимому, представляют главную опасность в данной сфере деятельности.
Между тем широкая публикация и популяризация как достижений, так и предупреждений об опасностях генной инженерии вызвала в общественной среде наряду с гипертрофированными ожиданиями целый ряд разнообразных фобий, и прежде всего в отношении генетически модифицированных продуктов питания. Сотни фантастических романов, десятки фильмов рисуют ужасы распространения зловредных вирусов, вырвавшихся за пределы генно-инженерных лабораторий и вызывающих неизлечимые заболевания, превращающих людей в отвратительных зомби и т. д. Множество общественных организаций в разных странах требуют запретить исследования и производство генно-инженерных продуктов. Многие социально-психологические явления, связанные с подозрениями по поводу воображаемой вредности продуктов генной инженерии невозможно охарактеризовать иначе, чем формы массового психоза. Постоянно муссируемые страхи по поводу загрязнения биосферы и организма человека чужеродными генами, образования генно-инженерных мутантов и т. д. часто попадают на газетные полосы и вызывают у читателей состояния, близкие к неврозам. Откровенные запугивания нередки и со стороны религиозных кругов.
Реальность далека как от преувеличенных ожиданий, так и от неумеренных опасений. Немногочисленные и не вполне проверенные факты свидетельствуют о том, что распространение генно-инженерных структур в природе действительно происходит, но отнюдь не влечёт за собой тех катастрофических последствий, о которых пророчествуют генофобы.
Учёные в большинстве своём признают, что распространение в биосфере генов, призванных обеспечить устойчивость сельскохозяйственных растений, может вызвать устойчивость сорняков к гербицидам и насекомых-вредителей к инсектицидам. При этом как бы забываются реалии того ужасающего воздействия, которое гербициды и инсектициды оказывают на окружающую среду. Об этих фактах в средствах массовой информации говорилось на протяжении десятилетий, но сейчас эти тревоги стали слишком привычными, и массовое внимание с присущими ему припадками панических настроений переключилось на возможные, но не существующие ужасы применения продуктов генной инженерии. Между тем при всех воображаемых ужасах использования этих продуктов именно они дают нам шанс избавиться от реальных ужасов применения сельскохозяйственной химии. И люди, охотно потребляющие огромное количество продуктов, буквально начиненных химикатами, сейчас в ужасе отшатываются от довольно качественных, дешёвых и лишённых химической начинки генетически модифицированных продуктов.
Не забудем, что именно химикаты наряду с научно обоснованной селекцией и агротехникой лежали в основе так называемой «зелёной революции», которая позволила избавить от голода огромное множество людей на всех континентах этой многоликой планеты. Продукты же генной инженерии являются порождениями ещё более глубокой, а значит, и в какой-то мере ещё более рискованной науки. Поэтому они имеют не только коммерческое значение, как утверждают сторонники их запрета по принципу «как бы чего не вышло», их появление несёт в себе громадный эволюционный смысл. Эти продукты способны поднять наше питание на более высокий уровень и избавить его от химических загрязнений.
Продукты из сои, в том числе и модифицированной, являются превосходными продуктами питания, источниками вегетарианских белков, необходимыми элементами современного здорового образа жизни, опасными конкурентами жирного мяса, которое так притягательно для клиентов медицинских учреждений. Такими же опасными в перспективе конкурентами станут и мясные продукты генетически модифицированных животных, у которых удаётся значительно снизить уровень ожирения. Конечно, было бы лучше снижать жирность мяса заботой о физических нагрузках для этих животных. Но современное животноводство с его погоней за коммерческой эффективностью и конкурентоспособностью пока ещё, к сожалению, не очень к этому склонно.
За многие годы, прошедшие с начала выращивания генетически модифицированных продуктов, особых «ужасов», слава эволюции, не случилось (тогда как ужасы химических загрязнений обнаружились сразу при их применении). В 1999 г. была обнаружена повышенная устойчивость рапса к гербицидам (она возросла приблизительно в 3 раза). Гены, обеспечивающие эту устойчивость, были вполне адресно переданы от генетически модифицированных растений обычным, немодифицированным
Обмен генами произошёл вполне естественным образом, поскольку рапс является перекрёстно-опыляемым растением. От этого обмена рапс только выиграл, но возможность подобного обмена с сорняками повергла специалистов сельского хозяйства в неописуемый ужас. К счастью, ни одного случая межвидовой передачи модифицированных генов пока не обнаружено. Возможно, что такая передача может осуществиться за очень длительный промежуток времени.
Но тогда у учёных достаточно времени, чтобы усовершенствовать методы генетической инженерии, что позволит вообще отказаться от гербицидов и инсектицидов. Кстати, устойчивость сорных растений к гербицидам и насекомых к инсектицидам за длительные промежутки времени возрастает за счёт естественного отбора наиболее устойчивых особей. Так что мораторий на генетическую модификацию может оказаться не просто бесполезным, он воспрепятствует выработке биологического оружия против вредителей урожаев, устойчивых к гербицидам и инсектицидам.
