И. Родионов - Наше преступление

Еще издали изъ нея слышался бодрящій стукъ молотка по наковальнѣ; въ открытую дверь по верху валилъ наружу сйній дымокъ; мѣхъ весело шипѣлъ, мурлыкалъ и добродушно ворчалъ, какъ огромный, сытый, благополучный котъ. -

Ш.

— Богъ помочь! — привѣтствовалъ Иванъ, пере-ступая порогъ.

Кузнецъ даже не обернулся, а, Нйпруживъ суту-ловатую спину въ насквозь пропотѣлой и прокоптѣ-лой рубахѣ, проворно работалъ молоткомъ, закрѣпляя положенную на ободъ новаго колеса желѣзную шину.

Закончивъ приварку и погрузивъ массивное ко-лесо раскаленной частыо шины въ яму съ зашипѣв-шей водой, кузнецъ, отдуваясь, обернулся къ Ивану.

— Вотъ, Иванъ Тимофеичъ, покеда ты ходилъ въ городъ..."я сколько дѣловъ-то передѣлалъ... — гово-рилъ Барбосъ, тяжело, точно болыпимъ молотомъ, во-рочая языкомъ и сонно, тупо глядя на Ивана своими неподвижными, косоватыми глазами.

. іі

- Тепѳрича шину тебе приладил... - продол-жал он. - Такуіо шину... сноса ііе будет... иа сто годов...

- Вот так хороіпо! Мне так-то и нацоть, што-бы и на мой век хватила, и виукам, и правнукам досталась! - пошутил Иван.

Снаружи послишалсиь громкие, разухабистые крики,•частое тарахтение телег и стук копыт скачущих лошадей по каменной дороге.

і-Іван, гіригнув голову и плечи, выгляінул из двери и со смехом заявил:

- Сколько поиче вино новых дураков понаде-лало, страсть! Гляди, как лошзденок мучаіот!

Барбос вслед за ііваном выглянул на улллу.

Две телеги неслись по дороге.

- Это все наіші шаптаиовскке да озимовские ро— бята ко.іх)водятся, загужші, получку прошіваіот'. Нонче Ссішка с Серегой расчет за гнилу с Стреісу-на получили... все кабаки в городе обніохали..." Всю получюг решат... Это как есть... до дома не довезут. ІІе-е...

Парйи, свернув с дороги, бросили у конного сташса лошадеи с телегами и сами ввалились в кузницу.

Спняя рабочая куртка Сашки и Ларионова, их штаны, сапоги, да-се фуракски, руіш и лгща чуть не сплошь были перепачісаі-ш глииой. Остальные па-рни были одеты гораздо чище, а ІІваи в своем че-рном шцрхаке, жилетке и лакпрованных сапогах вы~ сматрпвал совсем щоголем.

іазану п в голову не приходило, что парни сос-тавили против него заговор и, как охотники на дичь, выслеживали его. Давешнтл прі;ц, .ркаіѵі Саш-ки ои не придал решителы-ю Шікакого значешш, однаісо подумал о том, что с пьяными вообще

— - №№№.еІап-кагак.ги

1. глина.

нѳпрштно имѳть дѳло и надо поскорѳѳ уходить домой.

- Братишка, - обратился он к Сашкѳ, - довѳзѳшь, ШТО--ЛИ, до дома мое колѳсо?

- Кладн к Сѳрѳгѳ. Чѳго? Еі-і один в тѳлѳгѳ.

Ііван расплатплся с кузнѳцом, взвалил в теле-

гу Ларпонова своѳ колѳсо и хотѳл уходить.

- Гіогоди. Чѳго? Вмѳстѳ поѳдѳм. Довѳзу. Ви-дишь? - сказал Сашка, идя с бутылкой в рукѳ в кузницу. «

"Да што, боюсь их, што ли?" - прдумал -хваи и остался.

У Ьарбоса нашлась чайная чашка с отломанной ручкой.

■°ѳ наполнили водкой и она пошла по рукам в круговуго. .

' Пили таіс усѳрдно, что чѳрѳз нѳсколько минут в бутылкѳ нѳ осталось ни кашш.

Егор на сѳгодня закончил всю работу, но мѳд-лил заішрать кузницу, потому что разлакомился водкой и ожидал, нѳ пѳрѳпадѳт ли ѳще?

- Ну ты, богач, наіпѳ вино пил. спосылай. Че-го? - угрюмо глядя из-подлобья своими волчьими глазами, сказал Сашка Ивану.

ІТод дѳйствием вылитой водки Ивану стало ве-сѳло.

- Я - нѳ богач, ио малѳнькиѳ дѳнжонки водят-ся завсѳгда, - самодовольно ответил он, вынул

из кармана ішсѳт, достал оттуда серебряйый рубль и, тая ѳго Сашісѳ, сказая:

Теперь дѳньги потерялй в глазах Ивана ту вы-сокую ценность, какую только что имѳли, когда он был трезвѳѳ. Наоборот, ѳму захотелось своей іцедростью побольше пустить пыли в глаза паршм. Ег,/у было лестно сознавать, что здесь, среди окру жавдих, ок самый богатым и значитѳльный чѳло- “

вѣкъ. Думать такъ о ссбѣ Йвапъ имѣлъ иолное оспо-ваніе: онъ вмѣстѣ съ матерыо и двумя меныпими братьями имѣлъ двѣ хорошихъ избы, двѣ лошади, двѣ корсвы, полдюжины овецъ, да кромѣ полуторнаго об-щиппаго надѣла у него было десятинъ пятнадцать лѣсвой -пустоши, да столько же ходило подъ выго-номъ, лугами и пашнями. Вся эта земля — тридцать десятинъ, — была собственная, «купчая».

Ставъ на хозяйство со смерти отца восемь лѣтъ тому назадъ 18-ти-лѣгнимъ парнемъ, имѣя на рукахъ четырехъ малолѣтнихъ братьевъ и сестеръ, Иванъ не только не уронилъ хоаяйство, но даже прирастилъ. Въ страдную нору Иванъ работалъ у себя въ полѣ со страстью, съ увлеченіемъ, не покладая рукъ, во всякое же свободное время, когда другіе мужики от-леживали отъ бездѣлья бока или иьянствовали, Иванъ уѣзжалъ «въ дорогу», т. е. торговалъ въ далышхъ деревняхъ уѣзда «муравой»1), дегтемъ, натокой, кре-стиками, лентами, иголками, нитками и т. п. мелочыо, поэтому деньги у него никогда не переводились. Го-родскіе торговцы, у которыхъ Иванъ бралъ товары въ кредптъ, нахвалиться пе могли его честпостыо, акку-ратпостыо въ деиежныхъ расчетахъ, его нріятнымъ ха-рактеромъ и трезвостыо. .

Въ нослѣдніе годы мечты Ивана шли уже далеко: .онъ стремился сколотить торговлей столько денжо-нокъ, чтобы поставить хозяйство на всей своей землѣ.

Парни, во всемъ зависимые отъ своихъ отцовъ, завидовали Ивану, его достатку, его умѣнью заши-бить деньгу, его хозяйственпой самостоятельности, на-конецъ его чистой одёжѣ.

— Степанъ, Лёшка, чего сйдите? пойдемъ за ви-номъ. Вндишь, Ванюха цѣлый рупь далъ. И ты, Серега пойдемъ. Чего? — звалъ Сашка своихъ това-рищей.

*) глшіяная посуда.

Два озимовскихъ парня тотчасъ же поднялись съ корточскъ и вылѣзли изъ кузиицы вслѣдъ за Сашкой.

— Ну, Серега, глухой чортъ, пойдемъ. Чего? — кршснулъ съ улицы Сашка.

— Не донесете втроемъ-то, надорветесь. Подсобить надоть! — сказалъ Ларіоновъ, ухмыляясь и слѣдуя за товаршцами.

IV. •

Ближпяя казенная винная лавка, та самая, около которой, выслѣживая Ивана, иедавно бстанавливались парни, находилась всего шагахъ въ двухстахъ отъ кузницы.

Это былъ новенькій с.вѣже-выкрашешшй желто-сѣрый двухъ-этажный деревянный домикъ. Двери и переплеты оконныхъ рамъ били въ глаза своей бѣ-лизной; стекла были новыя, большія, свѣтлыя; крыша ярко-зеленая; крыльцо въ четыре широкихъ ступепи, сколочеішое изъ новыхъ тесаныхъ досокъ, заіцища-лось отъ непогоды павѣсомъ, поднятымъ на точоныо столбики. .

Среди грязпо-сѣрыхъ, хмурыхъ, подслѣповатыхъ мѣщанскихъ домишекъ опъ высматривалъ, каісъ раз-ряженнал въ пухъ и прахъ кокотка въ толиѣ полу-ниіцихъ бѣдняков-ь; фасадомъ онъ стоялъ на косыхт. къ улицѣ.

При, взглядѣ на него. приходила въ голову фан-тастическая мысль, что домикъ, устыдясь своего по-зорпаго ремесла, отвсрнулъ размалеванное, присты-женное лицо свое отъ ігеумытыхъ, но почтенныхъ со-сѣдей въ грязный, заброшенный закоулокъ и уперся скоифужениыми глазами въ пропшвшую, облѣплен-пуго зелеными лишаями глухую .стѣну кособокаго, безъ крыши, съ торчащими стропилами, амбара. И каза-лось, пѣтъ ему другого болѣе радостнаго вида, какъ вѣчно торчаіцій гнилой да оІ'Л:п-'клаглк(1'^‘

рога кровопролитныя драки озвѣрѣвшихъ отъ пере-поя мужиковъ, и казалось, никогда онъ ничѳго иного нѳ услышитъ, кромѣ нѳпристойныхъ выкриковъ, да рѣ-жущѳй непривычноѳ ухо, какъ ударъ кнута, мерзкой ругани, въ какой отводитъ свою безстыдную, темную душу, опустившійся нижѳ скота, разнузданный, спив-шійся русскій чѳловѣкъ.

0,.эти свѣтлыѳ домики съ вывѣсками «распивочно и на выносъ», торгующіе свѣтлою влагой, сотни тысячъ васъ, какъ капкановъ на звѣрьё, разставлено по всей необъятной шири великой зѳмли и слѣпо идетъ къ вамъ православный людъ, идѳтъ толпами, идѳтъ и старъ, и младъ и ужѳ тащитъ за хвостомъ своимъ и женщинъ, и дѣтей-подростковъ и на свѣтлую влагу, на больноѳ, тяжкое забвеніѳ промѣниваѳтъ свой до-статокъ, своѳ счастіѳ, своѳ здоровье, часто жизнь и все будущеѳ своего рода, а отъ васъ разноситъ буйство, пожары, преступность по роднымъ деревнямъ, нивамъ, лѣсамъ и дорогамъ и нѳ оставляетъ во всей великой, прекрасной землѣ ни ѳдинаго уголка, не огаженнаго сквернословіемъ, ни единаго дѣтскаго уха, не оскор-бленнаго' цинизмомъ мерзостной рѣчи... Да, при-детъ время, да, проклянетъ васъ русскій человѣкъ, когда, очнувшись отъ тяжкаго похмелья, навонѳцъ, пойметъ, какъ изуродовали вы его богоподобный обликъ, опоганили, опустошили и сокрушили его крѣпкую душу, и въ какую невылазную бездну низри-лулн его. Не добрымъ словомъ вспомянетъ онъ и тѣхъ, кто васъ выдумалъ, чьимъ властнымъ манова-ніемъ руки вы изъ ничтожества возникли, подъ чьимъ рачительнымъ попеченіемъ и покровомъ вы выросли и окрѣпли на горе, разореніе, позоръ и гибель вели-каго, взысканнаго Боясьими дарами, но нѳвоздержнаго племени!

Очнѳтся народъ и, указывая на васъ, скажетъ:

«вотъ гдѣ, вотъ въ ^щ^^етап-кжак.г

іб

гибѳль. Пожаромъ бы вамъ всѣмъ давно побратьея и нѳ возстать никогда уже болѣе изъ пепла!»