Роман Степаненко - Особенности расследования преступлений, связанных с посредничеством во взяточничестве
Начиная процесс формирования любой частной криминалистической методики, а в данном случае это особенности методики расследования преступлений, связанных с посредничеством во взяточничестве, необходимо выбрать и охарактеризовать основание ее формирования, т. е. вид или группу преступлений. Данное основание всегда должно опираться на научно обоснованную и практически значимую классификацию или типологию преступных посягательств. В связи с этим, прежде чем перейти непосредственно к вопросу о криминалистической методике расследования посредничества во взяточничестве, полагаем целесообразным проанализировать понятие, признаки и классификацию взяточничества и сопутствующих ему преступлений.
Взяточничество как итог преступной договоренности, посягающее на нормальную деятельность публичного аппарата управления, в любых формах проявления всегда находится в генетическом единстве с дачей взятки и в известной степени подразумевает посредничество во взяточничестве[19]. Однако хотелось бы возразить по поводу мнения отдельных авторов о том, что получение взятки более вредоносно, чем дача взятки и посредничество во взяточничестве[20]. Общественная опасность преступного посредничества не менее, а может и более значительна, поскольку помимо непосредственного объекта преступного посягательства, наносит непоправимый вред авторитету государственных органов, судебной и правоохранительной системе, всему государству, а также чести, достоинству и деловой репутации тысяч добросовестных должностных лиц, государственных служащих.
Кроме того, в современной практике значительное распространение получило так называемое мнимое посредничество во взяточничестве[21]. В докладе Всероссийской антикоррупционной общественной приемной «Чистые руки», содержащем информацию об уровне коррупции в органах государственной и местной власти в России, отражены данные, полученные и обработанные в период работы приемной с 14 января 2013 г. по 31 августа 2014 г. По этим данным, в судах (равно как и правоохранительных органах) существуют так называемые «решальщики», «посредники», действующие следующим образом: создаются либо предпринимательские сообщества, либо «работают» бывшие сотрудники правоохранительных органов, военные, бывшие заключенные, которые берутся за определенное вознаграждение добиться положительного результата в суде. Однако подобного рода «представители» чаще всего являются мошенниками[22].
Актуальность проблемы подтверждают и результаты проведенного анкетирования граждан, в ходе которого было установлено, что на вопрос «Как Вы считаете, распространено ли мнимое посредничество во взяточничестве (мошенничество) в следственных и иных правоохранительных, судебных органах, в вузах?» 48,57 % респондентов ответили: «Да» и 26,67 % – «Да, но незначительно»; 38,19 % опрошенных следователей и оперативных сотрудников также дали утвердительный ответ. Кроме того, 13,3 % опрошенных граждан отметили, что в известных им случаях взяточничества взяткодатель так и не получал желаемого результата (Прил. 1).
Вместе с тем, на вопрос «Есть мнение ранее опрошенных должностных лиц, что большая часть всех слухов о том, что судьи, следователи, прокуроры, преподаватели берут взятки, – это ложь, которую распространяют мнимые посредники. Вы согласны с этим мнением?» большинство опрошенных граждан (50,48 %) ответили, что скептически относятся к данному утверждению (Прил. 1). Однако 65,20 % государственных обвинителей дали положительный ответ на указанный вопрос (Прил. 3). Сказанное подтверждает следующий факт: противоправные действия преступников данной категории приводят к тому, что в сознании миллионов российских граждан закладывается ложное убеждение в коррумпированности государственного аппарата, в том, что огромные теневые средства выводятся из законного оборота и передаются в качестве взяток, в основном оседая в карманах опаснейших преступников – мнимых посредников во взяточничестве.
Данный вид преступной деятельности не является новым для нашей страны и имеет столь же многовековую историю развития, что и само явление взяточничества. Впервые ответственность за мнимое посредничество была закреплена в Соборном уложении 1649 г. Так, в ст. 8 гл. X «О суде» говорилось: «…а будет сыщется, что посул взят без судейского ведома, и тому, кто посул взял на судью, а судья того не ведает, учинити наказание, бити кнутом нещадно, а взятое на нем взяти в государеву казну в трое, да его же посадити в тюрму до государева указу»[23]. Подобная правовая норма содержалась также в Уголовном уложении 1903 г. Однако в советском и современном российском уголовном законодательстве такая специальная правовая норма предусмотрена не была[24]. В результате действия по мнимому посредничеству на сегодняшний день квалифицируются по ст. 159 УК РФ, что явно не соответствует степени общественной опасности последствий данного деяния[25].
Непосредственно посредничество во взяточничестве законодателем определено как способствование взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними о получении и даче взятки в значительном размере, выделен и один из видов такого способствования: непосредственная передача взятки по поручению взяткодателя или взяткополучателя. Этот, отделенный от прочих, вид посредничества принято называть посредничеством физическим, а все прочие – интеллектуальным[26]. Зачастую в преступной деятельности лица представлены оба эти вида, однако большая группа вопросов квалификации посредничества возникает и тогда, когда подлежащее уголовно-правовой оценке деяние состоит исключительно в непосредственной передаче взятки по поручению взяткодателя или взяткополучателя.
Посредничество во взяточничестве совершается во всех плоскостях общественной деятельности. По мнению опрошенных следователей и оперативных сотрудников, наиболее распространено данное негативное противоправное явление в сферах деятельности: муниципальных органов (77,5 %); субъектов госзакупок (55,8 %); здравоохранения (48,5 %); правоохранительных органов (21,7 %); образования (40,1 %); судебных органов (6,4 %) (Прил. 2). Схожие мнения высказали и государственные обвинители, принявшие участие в анкетировании (Прил. 3).
Для полного уяснения содержания посредничества во взяточничестве проанализируем классификацию таких преступлений. Как верно отмечает А. Ю. Головин, классификационный метод является одним из важнейших средств криминалистического изучения преступной деятельности. Именно в результате таких классификационных исследований формируется наиболее полная и разветвленная система криминалистических понятий и терминов, характеризующих преступление как объект криминалистического познания, создается база для последующих научных исследований преступлений отдельных видов, представления их результатов с использованием единой системной, понятийно-терминологической основы, разработки практических рекомендаций по их исследованию[27].
Вопросы криминалистической классификации преступлений стали предметом активных научных исследований с 70-х гг. XX столетия и не перестают волновать умы ученых до сих пор. Данной проблематике были посвящены работы В. И. Громова, Б. М. Шавера, И. Н. Якимова, Р. С. Белкина, И. А. Возгрина, Ю. П. Гармаева, А. Ю. Головина, И. Ф. Герасимова, А. Ф. Лубина, А. Н. Колесниченко, В. А. Образцова, С. Ю. Косарева, А. В. Шмонина, Н. П. Яблокова и других ученых.
Не вдаваясь глубоко в дискуссию по данному вопросу, следует отметить, что в научной криминалистической литературе неоднократно и последовательно указывалось следующее: только лишь уголовно-правовые критерии не в состоянии обеспечить учет всех особенностей преступных деяний, которые имеют значение для выявления и раскрытия преступлений[28], хотя основополагающий характер уголовно-правовой классификации посягательств неоспорим и в настоящее время признан большинством ученых. Во многих случаях запросы правоприменительной практики указывают на необходимость разработки криминалистических методик не только и не столько на основе уголовно-правовой классификации, а на основе других – криминалистически значимых – признаков. Криминалистический подход к классификации преступлений предполагает использования значительно более широкого перечня оснований и критериев, нежели уголовно-правовая классификация. При этом большинство из них являются производными от основных элементов структуры и механизма преступной деятельности.
Переходя к научной разработке, которая является непосредственным предметом настоящего исследования, укажем, что в качестве основания формирования настоящих особенностей криминалистической методики положена, казалось бы, исключительно уголовно-правовая категория – составы преступлений, перечисленные в диспозиции ст. 291.1 УК РФ.
