Алексей Олейников - Турецкий капкан: 100 лет спустя
Неудивительно, что третий пункт советских предложений, представленных в Потсдаме (о необходимости учреждения в Проливах совместной советско-турецкой оборонительной системы), в дальнейшем повторяемый в советских нотах как неотъемлемое условие обновления конвенции и подписания нового двустороннего договора, категорически отвергался Турцией и ее новыми союзниками.
Последняя советская нота по данному вопросу так воспроизводила этот ключевой пункт советско-турецких разногласий:
«Турецкое правительство возражает также против пункта 5 советской ноты от 7 августа, в котором предусматривается, что Турция и Советский Союз, как державы наиболее заинтересованные и способные обеспечить свободу торгового мореплавания и безопасность в Проливах, организуют совместными средствами оборону Проливов для предотвращения использования Проливов другими государствами во враждебных черноморским державам целях.
Турецкое правительство заявляет, что данное советское предложение несовместимо с суверенными правами Турции и что оно якобы ликвидирует ее безопасность. Турецкое правительство пришло к такому заключению еще до того, как оно выслушало какие-либо конкретные соображения советского правительства по этому вопросу, не сделав даже попытки совместного рассмотрения соответствующих предложений СССР. Огульно отклоняя всякую возможность совместного с советским правительством изучения этой важной проблемы, неразрывно связанной с интересами обеспечения безопасности СССР и других черноморских держав, турецкое правительство вступает в явное противоречие со своим собственным заявлением о желании восстановления дружественных, основанных на доверии отношений с СССР, находя при этом возможным высказывать такие подозрения, которые не имеют под собой никакого основания и к тому же несовместимы с достоинством Советского Союза.
Несмотря на высказанную в турецкой ноте точку зрения, советское правительство держится того мнения, что только совместными средствами Турция и Советский Союз могут обеспечить как свободу торгового мореплавания, так и безопасность в Проливах. При этом советское правительство полагает, что осуществление указанного советского предложения отнюдь не должно затронуть суверенитет Турции и вместе с тем должно в наибольшей мере соответствовать интересам ее безопасности, поскольку совместные мероприятия Турции и СССР могут обеспечить охрану Проливов в большей мере, чем мероприятия одной Турции.
Отказ Турции от совместной с Советским Союзом обороны Проливов лишает черноморские державы возможности гарантировать должную безопасность в этом районе. Во время последней войны страны оси использовали Черное море для своих военных операций против СССР, чему содействовало и то обстоятельство, что они имели возможность проводить в Черное море некоторые военные и военно-вспомогательные корабли. Хорошо памятен и такой факт, как внезапный проход через Проливы в Черное море в 1914 г. немецких крейсеров “Гебен” и “Бреслау”, которые, ворвавшись в Черное море, произвели нападение на русский флот и на черноморские порты. Все это учитывается предложением о совместной советско-турецкой обороне Проливов, имеющей целью обеспечить надежную оборону Проливов как в интересах Турции, так и в интересах других черноморских держав, что не может быть в полной мере обеспечено одной только Турцией.
С другой стороны, если бы Турция, отказавшись от предложения СССР, стала осуществлять военные мероприятия в Проливах совместно с какими-либо нечерноморскими державами, то это, разумеется, оказалось бы в прямом противоречии с интересами безопасности черноморских держав. Было бы неправильно забывать, что советское черноморское побережье, простирающееся на 2100 километров, открывает доступ к экономическим важнейшим районам страны, в силу чего необходимость обеспечения его безопасности при непосредственном участии Советского Союза в обороне Проливов вытекает из жизненных интересов СССР. Все это объясняет, почему советское правительство считает необходимым, чтобы оборона Проливов осуществлялась совместными силами Турции и СССР и имела бы целью обеспечить безопасность для всех черноморских государств».
Этот ключевой пункт советских предложений стал квалифицироваться турецкой дипломатией как категорическое требование, как угроза ее суверенитету и, безусловно, был отклонен. Последним ответом Турции на советские ноты по вопросу о Проливах стала ее нота от 18 октября 1946 г.
В этом документе также отвергались все претензии и упреки, высказанные советской стороной относительно случаев неисполнения турецкой стороной своих обязательств по контролю над режимом Проливов во время войны, в результате которых имелись случаи прохода через Проливы немецких судов. Случаи проходов объяснялись наличием пробелов в Приложении II конвенции, затруднявшей определение характера судов, и т. д. В заключительной части этого турецкого документа было сказано, что дискуссию можно вынести на рассмотрение третейского суда.
Были отвергнуты советские аргументы и в определении статуса Черного моря как особого закрытого моря и права только черноморских держав определять этот статус. Турецкой стороной подчеркивалось, что конференция в Монтре «уже установила режим, отдающий предпочтение прибрежным державам». Более того, принимая за основу дискуссии первые три пункта советских предложений, Турция этим признала в отношении черноморских держав преференциальный режим: «Турция ясно осознает свою роль черноморской державы. Но она не может в то же время забывать, что она является средиземноморской страной».
Тем самым взаимные упреки этой «нотной войны» так ни к чему и не привели.
По мере приближения победы стран антигитлеровской коалиции над очередным германским блоком в высшем эшелоне власти СССР усиливались настроения в пользу «кардинального решения» проблемы Проливов, что и привело к советским демаршам 1945–1946 гг. с требованиями к Турции предоставить Советскому Союзу возможность создать там свои военные базы.
Решающий вклад СССР в победу над фашистскими агрессорами в годы Второй мировой войны стал главной предпосылкой внушительного роста удельного веса и роли Советского Союза в международных делах к концу войны. И все же И. В. Сталин явно переоценил реальные возможности СССР в одиночку кардинально изменить режим черноморских Проливов.
И дело было не только в том, что советские претензии 1945–1946 гг., направленные на ликвидацию суверенитета Турции над Проливами, были для Турции неприемлемой платой за ее нейтралитет в годы войны (платой, которую она не могла себе позволить). Свою роль сыграло отсутствие конкретных договоренностей по этому вопросу между СССР, США и Великобританией на завершающем этапе войны. Хотя на встречах «большой тройки» в 1943–1945 гг. У. Черчилль, Ф. Рузвельт (а на Потсдамской конференции — Г. Трумэн), в принципе соглашаясь с необходимостью определенного пересмотра режима судоходства в Проливах, установленного в 1936 г. в Монтре, более чем сдержанно отнеслись к далеко идущим заявлениям И. В. Сталина, из которых следовало намерение советского руководства стать такими же хозяевами в Проливах, как и турки. Речь шла об усилении одной из великих держав, а на это ее «партнеры» не были готовы.
И когда СССР после окончания Второй мировой войны предъявил свои требования Турции, то теперь (уже в условиях начинавшейся холодной войны между бывшими союзниками) американцы и англичане заняли однозначную позицию — не допустить усиления военно-политического влияния СССР в зоне Проливов. Такую стратегическую позицию США и Великобритании, фактически означавшую прямую поддержку турок, СССР следовало заранее предвидеть и учитывать. Но этого не произошло.
Бывшие союзники не поддержали СССР на Потсдамской конференции, не удалось урегулировать статус Проливов и в ходе двусторонних русско-турецких контактов, превратившихся в «нотную войну».
В итоге советские демарши лишь подтолкнули Турцию в объятия американцев и не в последнюю очередь стали поводом для появления в 1947 г. известной доктрины Г. Трумэна, а впоследствии в 1952 г. для вступления Турции в НАТО.
Глава 7. Нерв мировой геополитики — Проливы во второй половине XX — начале XXI века
Между Турцией и США заключен ряд военно-политических соглашений — как в рамках НАТО, так и вне их, в соответствии с которыми США оказывают своему союзнику военную и экономическую помощь, а Турция, в свою очередь, предоставляет США возможность создавать и использовать на своей территории военные объекты различного характера.
Основополагающим является подписанное 29 марта 1980 г. Соглашение о сотрудничестве в области обороны и экономики, в соответствии с которым США вправе эксплуатировать военные объекты Турции. К ним относятся база ВВС, радиолокационные станции, радионавигационная станция, сейсмическая станция, объекты связи. Эти объекты обеспечивают наблюдение за запуском российских ракет и спутников, за передвижением кораблей и самолетов в Черном море, Проливах и Средиземном море — вплоть до прослушивания переговоров между экипажами самолетов и танков.
