Галина Мельник - Общение в журналистике: секреты мастерства
– Значит, акционеры НТВ понимают, что быть рядом с расчлененными трупами и ведущим-трансвеститом не комильфо для компании, добывающей национальное достояние?
– Программная политика, выбранная НТВ при вашем руководстве, основанная на криминале, трэше и скандалах, выводит компанию на высокие экономические показатели. Ну а сами-то вы хотели бы смотреть такое телевидение, как НТВ?
– Это один из ваших известных тезисов про то, что холодильник или стиральная машина, пожалуй, даже важнее, чем телевизор. И, как вы говорили, если бы государство усилило контроль над холодильниками, то смогло бы лучше контролировать общество, чем посредством телевизора. Но почему-то каждую пятницу, а иногда и чаще, в Кремль вызывают вас – руководителей федеральных телеканалов, а не наладчиков холодильных установок.
– Чего же Кремль так жестко контролирует телевизор, если руководитель одного из федеральных телеканалов страны считает телевизор обычным бытовым прибором?
– Но если у нас такая либеральная власть во главе с главным либералом-президентом, то чего же они так боятся, как называет их Владимир Путин, «кучки маргиналов» из пары тысяч человек, которые выходят на абсолютно мирные акции – «Марши несогласных» в разных городах страны, а их методично под разными мыслимыми и немыслимыми предлогами запрещают или, того хлеще, разгоняют милицейскими дубинками, а федеральные телеканалы эти акции либо вовсе не показывают, либо кардинально искажают?
Провокационный вопрос умышленно вызывает собеседника на неподготовленный заранее ответ. Задаются такого рода вопросы, чтобы получить сразу больше информации, чем хочет сообщить респондент.
Журналист часто добивается саморазоблачения респондента. В данном случае автор выбирает агрессивную манеру поведения, а интервью напоминает допрос. Своими вопросами она пытается сбить собеседника.
Но ее визави опытный коммуникант. На вопросы отвечает спокойно и обтекаемо. И пафос журналиста не достигает цели.
Нередко прием используется в кульминационный момент интервью, он имеет поворотный характер, выполняет не только информационные, но и драматургические задачи.
Страницы желтой прессы наполнены кричащими, эпатажными, сенсационными интервью, которые касаются личной (и даже интимной) жизни собеседника. Ради популярности люди идут на такого рода интервью, отвечая на «неудобные» вопросы.
• Корректные и некорректные вопросы.
В интервью разных изданий журналисты проявляют разную степень раскованности.
Интервью с певцом и шоуменом Борисом Моисеевым в газете «Смена» [65] – пример доброжелательных отношений между журналистом и интервьюируемым. Однако из текста можно понять, что звезда с конкретным журналистом встречается не в первый раз. «Вы же сами однажды уверяли меня, что в России не существует голубой мафии?». Беседа в целом свободная – ни журналист, ни его собеседник не стесняются в выражениях и формулировках: «...Я же не буду писать бред вроде того, что я поступил в училище, где, выходя из класса, был зажат дверью, после чего мне прооперировали правое яйцо, и я стал геем...».
Некорректным выглядит вопрос, заданный актрисе Кэмерон Диас: «Ты долго снималась в Риме. Итальянцы любят ущипнуть красоток вроде тебя за мягкое место?» [66].
В интервью иностранному журналисту, автору книги о Кремле «Демократура Путина. Как Кремль учит Запад бояться» Борису Райтшустеру задают эпатирующие читающую публику вопросы [67]: «Не повредит ли Путину, если Кремль постоянно будут подозревать в убийствах?», «Как Путин, так и Литвиненко начинали свою карьеру в КГБ. В 1998 году случился скандал: Литвиненко сообщил, что его начальники приказали ему убить Бориса Березовского. Тогда его главным начальником был Путин. Можно ли говорить о запоздалой мести одного врага другому?», «Вы не боитесь оказаться на прицеле у тех группировок, которые пресекают критику убийствами, не боитесь повторения судьбы Анны Политковской, журналистки, критиковавшей Кремль?».
В интервью с артистическими звездами важно поддержать игровое состояние собеседника, чтобы придать беседе живой характер. В «Комсомольской правде» опубликовано интервью с Гариком Сукачевым «В Питере хорошо влюбляться или умирать» (1999. 26 марта). Интервью-импровизация, в которой журналист Дмитрий Жвания позволяет себе «поддеть» собеседника, задать каверзный вопрос («Разве Москва – не большая деревня?»), предчувствуя острую эмоциональную реакцию. Эмоциональность придают ироничные вопросы: «Вы снялись в клипе Аллы Пугачевой на песню „Мал-помалу“: Как вы попали в сонм мужчин, на которых пало милостивое пугачевское внимание?». Интервью получилось оригинальным и гибким благодаря игре, в которой участвовали оба собеседника:
• Вымогающий вопрос.
• Вопрос-несогласие.
• Эпатирующий вопрос – «Сколько вам требуется травки, чтобы вы почувствовали себя брюквой?» (Вопрос Борису Гребенщикову о применении наркотических средств).
• Вопрос-капкан:
о контрвопрос («бумеранг», обратный удар) – реплика, аргумент собеседника возвращается к тому, кто его высказал, оборачиваясь против него;
о удар по системе демонстрации оппонента;
о доведение тезиса оппонента до абсурда.
• Провоцирующий вопрос. {«Скажите, а позже, когда появился Высоцкий, а вы как бы ушли на второй план, вы никогда не испытывали ревность к этому?» – вопрос был задан Б. Окуджаве.)
• Вопрос, заполняющий молчание («Андрей, несколько минут назад вы говорили, что... Как это согласуется с вашими последними словами?»).
Талантливый журналист Андрей Ванденко превращает сбор материала в философскую беседу. В интервью с Сергеем Юрским открывает все новые и новые грани творческой и духовной жизни актера. В ходе беседы журналист меняет свои роли, переходя от пассивного поведения к активному – после заявления собеседника: «Так зачем жить?» журналист атакует вопросом: «И как вы себе ответили на этот вопрос?». В этом интервью есть и наводящие вопросы с явной логической презумпцией: «Ведь был же в 70-е годы момент, когда вас по полной программе прессовали в Питере, добиваясь, чтобы все забыли об актере Юрском?», и с неявной логической презумпцией, нацеленные на уточнение факта: «Говорят, вы демонстративно провожали евреев, уезжавших на ПМЖ в Израиль, общались с опальным Солженицыным?». Имеют место и оценочно-эмоциональные вопросы: «И все-таки, если человек в 55 лет приходит к Богу, это, извините, напоминает капитуляцию?», а также нейтральные вопросы: «Вы ведь были в Праге, когда город оккупировали советские войска?». Важной отличительной особенностью этой беседы является высокая степень контактности интервьюера, готового вступить не просто в «словесное фехтование», но и поддержать сложный диалог с незаурядным собеседником...
Существует несколько приемов подготовки человека к завершению интервью, особенно если попался разговорчивый собеседник («В то короткое время, которое у нас осталось...», «Прежде чем закончить наш разговор...»). На всякий случай оговоривается возможность повторной беседы. Человек должен почувствовать, что потратил время не зря.
Специфика работы в узкоспециализированных изданиях – эрудиция и накопленный опыт. Процесс общения требует собранности, мобилизации психических и эмоциональных сил, умственной напряженности.
Линия журналистского поведения не прерывается с последним вопросом. Человек может в конце беседы припомнить что-то важное, обронить интересную фразу, сделать важную реплику. Положение интервьюера и интервьюируемого разное: преимущества – на стороне журналиста. При этом необходимо учитывать конкретную ситуацию. Приемы, которые работают в одной обстановке, оказываются абсолютно неприемлемыми в другой.
Большинство интервью базируется на обыденном сознании. Вряд ли нужно производить впечатление всезнайки. Важно знать предмет, а не производить впечатление. Если человек использует специальную терминологию, незнакомые аббревиатуры, нужно попросить разъяснить, что они означают. Не надо стесняться показаться несведущим, чтобы упущенные вопросы не пришлось задавать во время уточнения по телефону. Такое поведение может дискредитировать профессию.
Лучшая шпаргалка для определения компетентных и полномочных персон – телефонные справочники и досье.
Ответы также можно разделить на несколько видов:
• правильные и неправильные;
• позитивные и негативные;
• краткие и развернутые.
Социолог С. А. Белановский предлагает набор методических приемов, направленных на поддержание спонтанности [68]. Так, пауза и умолчание, подбадривающая и номинальная поддержка могут стать стимуляторами беседы {«Продолжайте, это безумно интересно», «Вот как?!»). Главное – не перестараться и не допустить ошибки. Перебор восклицаний опасен. Вас могут заподозрить в лести. Отражение (или эхо) – это открытая просьба расширить ответ, трансформировать вопрос, чтобы сделать более понятным для себя и будущего читателя. Изложить понятое более просто, доходчиво поможет парафраз.
