Три битвы - Анатолий Тимофеевич Фоменко
Подчеркнем, что нам удалось прояснить исходный «пушечный смысл» знамени Константина (Лабарума) в частности потому, что ранее мы тщательно исследовали библейскую историю «медного змея» Моисея и османского = атаманского знамени. Как выяснилось, знаменитый Медный Змей (рис. 83, 84, 85) является символом пушки (см. книгу «Библейская Русь», гл. 4:9—11).
Рис. 83. «Медный Змей» Моисея в виде креста, обвитою змеей. Похожим образом изображали пушки — два колеса в виде распластанного лафета и ствол орудия. На орудийных стволах иногда изображали змей. Взято из [392:1], вклейка 132
Рис. 84. «Медный Змей Моисея». Гобелен. Duomo Museum. Palazzo Reale. Milan (Италия). Взято из Интернета
Рис. 85. «Медный Змей Моисея». Библия Пискатора
Современный монумент Медного Змея установлен в Иордании, на «Горе Небо», рис. 86.
Рис. 86. Современный памятник «Медный Змея Моисея» на Горе Небо. Фотография сделана А. Т. Фоменко в 2019 году
Здесь, в качестве наглядного пособия к скалигеровской версии истории, возвели внушительный «Мемориал Моисея»: Mount Nebo Siyagha Memorial of Moises. Christian Hole Place, рис. 87, 88.
Рис. 87. Памятная стела у входа в Мемориал Моисея на Горе Небо в Иордании. Фотография 2019 года
Рис. 88. Музей и Мемориал Моисея на Горе Небо. Комплекс построен как иллюстрация к скалигеровской версии истории. Фотография 2019 года
Отсюда видно, насколько причудливо отражались и переплетались реальные события на страницах старинных летописей. Теперь становится понятно, почему на монете Константина Великого у основания Лабарума изображен извивающийся змей (см. выше рис. 73). Фактически прямо указана аналогия с Медным Змеем Моисея, то есть с пушкой. Снова выходит, что Лабарум — это символ пушки. Наша реконструкция подтверждается.
Сближение истории Константина Великого с историей Моисея сквозит также у Евсевия. Когда он говорит о победе Константина над Максенцием, то тут же вспоминает о победе Моисея над войсками фараона. В частности, у него говорится о КОЛЕСНИЦАХ ФАРАОНОВЫХ [19:0], с. 264. Но мы уже показали в книге «Библейская Русь», что библейские «колесницы» — это опять-таки пушки, огнестрельное оружие (пушки на колесах, потому и колесницы). Таким образом, вероятно, в «Явлении Креста» Константину Великому переплелись две темы: сражение за принятие ХРИСТИАНСТВА и использование впервые в широких масштабах огнестрельных пушек в Куликовской битве.
12.5. Финал битвы
Граф Гильом окончательно крушит врагов «страшным колом». Неоднократно подчеркивается юность Гильома. Это прекрасно отвечает библейской версии, что Давид был юным по сравнению с Голиафом. Сказано: «Юнец Гильом соратников ведет. В руке он держит яблоневый кол, который заострен, тяжел и толст. Сильнейший из вилланов груз такой пол-лье — и то едва ли пронесет, но легче им орудует Гильом, чем лучник оперенною стрелой. Рек ГОЛИАФ: «Нам всем конец пришел. Не человек — сам черт нас подстерег. Жердь у него в руке тяжка, как воз. Не устоит пред ним из нас никто: кого он стукнет, тот не встанет вновь»...
Язычники бегут — испуг их гонит. Летит им вслед Гильом победоносный... Кому по голове колом ни грохнет — пусть даже недруг смел, и росл, и мощен, — тому ее раскалывает тотчас. Поубивал он басурманов столько, что груды трупов устилают поле... Ввязаться в бой и получить удар колом, который у юнца в руках: не человек он — сущий сатана» (стихи 1000—1011, 1020—1027, 1045—1047).
Итак, Дмитрий Донской (Давид), вооруженный пушками, громит Мамая (Голиафа). Библейские авторы уклончиво назвали пушку «пращой» в руках юного Давида. «Праща» (то есть порох, прах) выпустила камень (ядро, картечь), сразивший великана Голиафа. Французы описали это как удары страшным колом, которым Гильом крушил язычников-сарацин Голиафа. Этот «кол» (то есть пушка) тяжел настолько («как воз»), что сильнейший из вилланов не сможет пронести его на пол-лье. Постоянно говорится о грудах трупов неверных басурман, устилающих поле брани. Все понятно. Пушечная картечь выкашивала врагов целыми рядами. Противник охвачен паникой и бежит.
Затем, на протяжении всей поэмы «Отрочество Гиольма» постоянно упоминается этот яркий образ — юный Гильом со страшным острым колом в руке.
ВЫВОД. Все это прекрасно отвечает картине Куликовского сражения.
12.6. Дмитрий Донской был ранен, его потеряли соратники, но потом наконец нашли. Французы описали это как «ранение и пленение Гильома», из которого его, наконец, освободили
Дмитрий Донской лично сражался, был ранен, и солдаты потеряли его в гуще боя. Когда битва завершилась, все кинулись искать Дмитрия. Не то попал в плен, не то погиб. Владимир Андреевич «подождал час и не нашел великого князя, начал плакать и кричать, и по полкам ездить сам стал, и не сыскал, и говорил всем: «Братья мои, русские сыны, кто видел или кто слышал пастыря нашего и начальника?» И добавил: «Если пастух погиб — и овцы разбегутся» [771].
Наконец нашли. «Набрели на великого князя, избитого и израненного всего и утомленного, лежал он в тени срубленного дерева березового. И увидели его и, слезши с коней, поклонились ему, Сабур же тотчас вернулся поведать о том князю Владимиру и сказал: «Князь великий Дмитрий Иванович жив и царствует вовеки!»... Все князья и воеводы, прослышав об этом, быстро устремились и пали в ноги ему».
Франкские авторы описали этот важный сюжет вполне узнаваемо. Они сообщили, что Гильом был ранен, попал в плен, но потом его освободили. Сказано: «Гильом подъехал к нехристям поближе... и граф, об осторожности забывший, БЫЛ В ПРАВОЕ ПЛЕЧО ПОРАНЕН СИЛЬНО... С собой Гильома сарацины тащат: они его в полон обманом взяли... Услышали оруженосцы весть, что взят Гильом язычниками в плен, от гнева чуть не тронулись в уме. Поспешно всяк броню и шлем надел... и юноши вскочили на коней... И отобьем Гильома у врага» (стихи 1070, 1076—1078, 1105—1106, 1167—1171, 1215).
Франки напали на сарацин и освободили Гильома: «Когда от пут избавили Гильома, пообнимал он всех оруженосцев и молвил: «Вы спасли меня, бароны» (стихи 1276—1278).
Соответствие между жизнеописаниями Донского и Гильома налицо и достаточно яркое.
12.7. Победа апостольского христианства и Крещение Руси
Согласно нашей реконструкции, Куликовская битва была религиозной. В ней апостольское христианство одержало верх над царским и было принято в качестве государственной религии во всей Великой Империи. Это и стало вторым Крещением
