Луи Шарпантье - Гиганты и тайна их происхождения
Легенды имеют свою особую логику, она может меняться с течением эпох, но в этой есть странные пробелы и, конечно, неправдоподобные детали, поскольку это легенда…
А что, если история правдива ровно наоборот? Все сразу становится намного логичнее!
Очевидно, что весь полуостров Арморик находится «под угрозой моря», тем более его оконечность фини-стер, и город Ис на самом конце был в еще большей опасности, могли случаться и оползни.
В очень древние времена посвященные умели с помощью стоячих камней укрепить почву и создать «дамбу» против вторжения волн. Дамбу, подобную той, что мы еще можем видеть в Карнаке, где среди камней находились камни-«ключи», которые нельзя было поворачивать, то есть опрокидывать. Эта дамба защищала древний священный город Ис, царь которого Хранил «чашу» (Грааль) знания, за что и был назван Градлоном.
Такова была традиция: камни дамбы, и особенно «ключи», считались священными, и люди поклонялись им.
Однако пришло время, когда галлы приняли христианство и стали преследовать друидов, хранителей знаний и традиций, и из Паннонии пришел тот кто окрестил страну.
Он не знал традиций и считал, что стоящие вертикально камни были языческими идолами. Возможно, намерения его были благими, но он ничего не знал о стране, а ведь у галлов не было идолов, — и побуждал новообращенных сокрушать древние камни, обожествлявшиеся местными жителями.
Святой Мартин и невежественный чужестранец Карл Великий были самыми рьяными сокрушителями мегалитов.
Итак, у царя Градлона в Исе была дочь Мают, по-видимому, ученица паннонца, поскольку в один прекрасный день по примеру своего наставника она приказала повалить священные камни, «повернув» и «ключи» дамбы.
Под напором моря суша начала «распадаться». Вся бухта Дуарнене с городом Ис исчезла под волнами.
Мне кажется, что этот вариант легенды намного правдивее.
Утешает то обстоятельство, что Градлон, избавившись от своей нечестивой дочери, сохранил лошадь. Или она его сохранила. Кому какая трактовка нравится.
Ряды камней существуют в другом месте в Бретани, которому тоже угрожает природа, поскольку, по данным геологов, там возможны серьезные подвижки почвы. Речь идет о Карнаке. Возможно, из-за того что не ко всем линиям относились с должным уважением, часть берега провалилась и образует теперь залив Морбиан.
Камни Карнака определенным образом ориентированы, что заставляет предположить что-то вроде храма Солнца: промежутки между камнями как будто выдержаны строго по технической инструкции.
Приписывать подобным памятникам одну задачу — явная ошибка. Земля — это единое целое, как и Солнечная система, включающая в себя Землю, система работает лишь в том случае, когда находится «в согласии» с земным и с солнечным «единствами». Дерево может быть деревом, лишь живя в согласии со всей Вселенной.
Как бы то ни было, с VIII века жители Бретани перестали разрушать «камни дьявола», удовлетворившись их освящением с помощью креста (кто или что научило их?), и с тех пор подвижки почвы прекратились. Впрочем, весьма вероятно, что в один прекрасный день эти камни помешают какому-нибудь строителю или архитектору, их разрушат и… интересно посмотреть, что тогда произойдет…
Кромлехи
Кромлехи — это ряды небольших камней, чаще поставленных в круг, но иногда и прямоугольником, причем совершенно не очевидно, что те и другие имели одинаковое назначение.
До сих пор никто не дал этим сооружениям достойного объяснения. Ясно одно: они окружают некое место, можно предположить, что именно это место было самым важным, именно ради него строился памятник.
Кромлехов должно было быть очень много, но большая часть исчезла. Камни, ограничивавшие место, были небольшими, унести их было нетрудно.
На месте кромлехов часто что-то строили, и камни шли на другие цели. Так, в Нантерре еще в XVIII веке из земли торчала половина одного камня, но позже она исчезла.
Кромлехи существовали повсюду, где были мегалитические памятники, что заставляет предполагать, будто они относятся к той же эпохе и играли определенную роль в жизни людей той эпохи.
Никто не дал разумного объяснения кромлехам, скорее всего, потому, что идея земных токов долгое время была чужда современной науке. Ученые современного мира — книжники, их образ жизни влияет на физическую чувствительность. В книгах не говорится, что земные токи существуют, следовательно, токов нет.
Их нет, но чувствительные инструменты могут их обнаружить. Долгое время «водоискательство» считалось мошенничеством и суеверием, хотя вся Европа покрыта колодцами, вырытыми по указаниям «водоискателей», чувствующих воду.
Для людей с сохранившейся чувствительностью важно было отметить место, если оно обладало особенными свойствами или значением.
Считается установленным, что ограды были как-то связаны с религией, с каким-то суеверием, проистекавшим из «доисторического страха», и с какой-то «магией».
Я уверен, что речь идет о религии, притом о религии в полном смысле этого слова, то есть воинствующей.
Мы часто забываем о том, что большинство сохранившихся кромлехов часто называют «танцевальными залами». Танцы гномов, танцы фей или, как в Стоун-хендже, который по-гэльски называется Cathoir Ghall, танцы великанов.
Иногда ограды из камней нет, ее заменяют насыпь или ров, а называется все это кругом фей.
Менгиры и ряды камней оказывали «магическое» воздействие на землю, а кромлехи — на людей.
Любой обрядовый танец связан с «танцем» Вселенной, то есть подражает ему, а разница между профаном и посвященным проявилась очень рано и ознаменовала начало отдаления человека от Природы.
Древние не устанавливали такого различия, для них все, что было живым, в том числе камень, имело священное содержание как носитель жизни, и в этом они, с точки зрения философской, были более «продвинутыми», чем мы. Фаллос имел для древних людей божественное значение, был символом, не имеющим ничего общего с порнографическим эротизмом некоторых современных извращенцов.
Танец был священным занятием, приобщавшим человека к жизни всей Вселенной.
Не следует понимать слово «танец» в том смысле, который мы вкладываем в него сегодня, считая его «бесплатным удовольствием», развлечением. Хотя ритмичные движения всегда доставляют удовольствие.
Мне неловко говорить банальности, связанные со словом «ритм», но разве жизнь во Вселенной не есть ритм? Когда мы говорим о законах, управляющих звездами и планетами, мы лишь описываем — в современных терминах — солнечные, лунные, планетные, галактические ритмы.
Год, месяц, время года, сутки — все это ритмы, в которых проявляется жизнь земли, неба, Вселенной.
Мы все, от камня до человека, вовлечены в ритм. В нашей жизни есть весна, лето, осень, зима. Мы живем по ритмам. Пора спаривания животных не может уклониться от этого сезонного закона, и в этом смысле эротизм имеет свой священный аспект.
Каждое живое существо имеет свои собственные ритмы — сердечный, дыхательный и другие, все они взаимозависимы.
Жизнь на другой планете потребовала бы приспособления персональных ритмов к ее ритмам. То же происходит при смене места жительства. Безукоризненное равновесие существа требует точного приспособления его личного ритма ко всем ритмам, управляющим данным местом.
С этой точки зрения танец становится попыткой включения в ритмы местности, более общие, чем личные ритмы каждого человека.
Танец есть религиозное средство связи, устанавливающейся между человеком и жизнью Вселенной в целом. Это может быть йога, а может быть и то, чем считала его суфийская секта,[31] «дервиши», которые использовали танец для вхождения в экстаз.
Все религии использовали этот способ, более чем эффективный. Танцевали во время элевксинских мистерий, ро время вакханалий, где вино помогало перейти «во второе состояние», танцевал Давид, причем не один.
Женщины-друиды на острове Сены танцевали, чтобы впасть в транс. Пока все христианские обряды не были сметены, словно наводнением, в XIV веке, танцевали в церквах, или в круге, как в Шартре, где танцующих возглавлял епископ, или в процессии; шабаш ведьм был прежде всего объединением в танце на избранном месте.
Во время группового танца и даже во время современных танцев возникает вполне естественное явление: под воздействием единого ритма возникает единство танцующих. Одним словом, рождается «эгрегор».
Даже современные танцы, мало связанные с ритмами природы, дают такой результат. Гораздо «сильнее» воздействуют танцы, подражающие ритмам природы.
Кино достаточно познакомило нас с ритуальными и племенными танцами черной Африки, каждый мог уловить, как возникает «эгрегор», о котором я говорил, когда речь идет о танцах плодородия, несомненно эротичных, или о «военных» танцах, когда нужно превратить в «войско» несколько человек с копьями.
