Петр Асташенков - Советские ракетные войска. 2-е переработанное и дополненное издание
Выдвигается требование о возможно быстрой подготовке ракет к пуску. Для этого возле них круглосуточно дежурят расчеты, а сами ракеты укомплектованы ядерными боевыми частями. Но безусловно, какое-то время потребуется для подготовки к пуску. Ракеты с жидкостно-реактивными двигателями должны быть еще заправлены компонентами топлива, проверены перед стартом. На это расходуется в США не менее четверти часа. Время подготовки ракет с ЖРД, хранящихся с полностью заправленными компонентами, может быть сокращено.
Испытывая неуверенность в безотказности своих ракет, руководители американских стратегических сил предусмотрели мобильные команды для устранения неисправностей. Но иногда на устранение дефекта требуется длительный срок, тогда неисправную ракету заменяют запасной. Для этого на каждые 9 — 12 боеготовных ракет хранится одна резервная, находящаяся всобранном состоянии.
Для ракет с двигателями на твердом топливе устанавливаются еще более жесткие временные нормативы подготовки к пуску. Но и здесь предусматривается резерв ракет взамен неисправных. Он составляет 10 процентов от числа ракет, расположенных на пусковых установках.
Боевое применение стратегических ракет военные круги США стремятся сочетать со стратегическими самолетами. В первом ударе не предполагается использовать все ракеты, часть их сохраняется в резерве. С одной пусковой установки рассчитывается запускать лишь одну ракету. Повторные пуски считаются маловероятными, так как базы подвергнутся сокрушительному воздействию со стороны противника.
Уже сейчас, и это не скрывают генералы из Пентагона, каждой ракете определяется цель. Этим занимается управление планирования стратегических целей, в котором в поте лица трудятся 180 генералов, адмиралов и офицеров — представителей разных видов вооруженных сил. В свою очередь прицельные данные готовит специальный вычислительный центр. Он же снабжает командование планами целей, разведывательными данными об их радиолокационной защите и т. п.
Чтобы ослабить впечатление населения США и их союзников от опубликования данных о непосредственной подготовке Пентагоном стратегических ядерных ударов, в американской печати появилось сообщение о пересмотре объектов, подлежащих таким ударам. Министр обороны Макнамара предложил даже ввести некие «правила» регулирования ядерной войны — наносить удары только по вооруженным силам, а не по населенным пунктам. Как будто министр США не знает о гигантской силе поражающих факторов ядерных взрывов, способных выводить из строя не только целые области, но и страны. Достойный ответ этому иезуитскому маневру дала советская общественность. В нашей печати подчеркивалось, что это чудовищное предложение пропитано от начала до конца ненавистью к людям, к человечеству, так как оно пытается узаконить ядерную войну и тем самым гибель миллионов и миллионов людей.
Да, забота о мирном населении проявляется военными кругами США только на словах. На деле, как сообщает печать, наиболее защищенные стратегические ракеты США нацелены именно на города. При этом военное командование рассчитывает, что город может быть поражен одной ракетой, тогда как военный объект, как правило, потребует нескольких ударов.
Сам процесс первого удара, который американская военщина для маскировки своих агрессивных замыслов именует ответным, рисуется в печати США следующим образом. Если президент разрешит использовать стратегические силы, то закодированный приказ на пуск межконтинентальных ракет с командного пункта должен поступить в центры управления ракетных баз. Управление этими базами осуществляется из подземного командного пункта. Боясь его выхода из строя от ядерного удара противника, специалисты США дублируют управление с самолетов, для чего один из них всегда находится в воздухе.
На ракетной базе приказ о пуске должен поступить операторам в закодированном виде. У них уже имеется пакет, который в таком случае вскрывается, и содержание поступившего приказа сравнивается с уже имеющимся. В случае совпадения данных операторы открывают ключами блоки кнопок пуска ракет. Кроме того, по словам Макнамары, с помощью дублирующего устройства может быть осуществлен пуск каждой отдельной ракеты по кодированному сигналу с воздушного командного пункта.
В одном из американских журналов был опубликован репортаж двух журналистов, побывавших в шахте во время дежурств стратегических ракетчиков. Характерно само название репортажа: «Мир, полный нервного напряжения». Действительно, у американских ракет как будто кем-то нарочно создается обстановка исключительно тревожная и беспокойная. Заступающим на пост у пускового устройства даются ключ и код на цепочках, которые вешаются на шею, а также заряженный крупнокалиберный пистолет с коротким стволом. «Он, — пишет журнал, — предназначен для защиты от любого незваного гостя». И это пишется о хорошо защищенных в укрытиях расчетах, — выходит, американские ракетчики боятся друг друга.
Характерны слова, которыми начинается описание дежурства: «Наше добровольное заточение началось». Даже по внешности все там напоминало корреспондентам тюрьму. «Все стены и все оборудование окрашены в бледно-зеленый цвет. Этот цвет опротивел нам», — сказал Лямб (один из дежурных офицеров).
Предусмотрительное начальство убрало из-под земли буквально все соблазны. «Голос, записанный на пленку, — мужской. Специалисты решили, что женский голос может вводить в соблазн обитателей уединенной капсулы, что им захочется нажать на кнопки, чтобы послушать его».
Словом, ничего человеческого не оставляет Пентагон дежурным сменам у ракет. Больше того, вся их служба сопровождается нагнетанием страха. Каждый пустяк… превращается в происки невидимого врага.
«Вдруг с панели раздался пронзительный гудок, — пишут журналисты, — и вспыхнула красная лампочка, сигнализирующая о нарушении системы безопасности у ракеты номер пять… Наверху, по приказу снизу, ударная группа из двух человек, вооруженных пистолетами и карабинами, бросилась к машине для того, чтобы расследовать, что случилось с ракетой 5».
Читатель ждет: наверное, какие-то страшные диверсанты нарушили безопасность… Ho, сообщают журналисты, «на этот раз нарушителями оказались две белки». И далее без всякого юмора они добавляют по поводу прегрешения агрессивных белок: «Меры безопасности в отношении ракет «Минитмэн» очень строгие, и каждое нарушение расследуется со всей серьезностью».
Нервная обстановка повлияла на журналистов.
«Мы, — говорится об этом в репортаже, — были голодны, хотя не сделали и 50 шагов… Мы ели так, как будто копали канавы.
— Это нервы, — пояснил офицер».
Но поесть журналистам, как и дежурной смене, беспокойное военное начальство не дало. «Обеденный час внезапно был прерван сигналом по «красному телефону». Звонили из штаба. Звук раздавался высокий, дрожащий, словно голос козодоя, записанный на пластинку при 33 оборотах и проигранную со скоростью 78 оборотов. Он заглушил все другие звуки в капсуле».
Корреспондент поясняет: «Если приказ начать военные действия когда-нибудь поступит, то… раздастся этот дрожащий сигнал и затем послышится настойчивый трескучий голос».
Дрожащий, трескучий… Только такими эпитетами и можно, видимо, охарактеризовать систему оповещения, рассчитанную на то, чтобы держать людей у ракет в постоянном напряжении. Лихорадят их частые проверки, проводимые внезапно.
«В 12 часов 40 минут раздался пронзительный сигнал. Он исходил с борта самолета, летающего на большой высоте. Там постоянно находится один из генералов на случай, если штаб на земле будет уничтожен. Генерал проверял, все ли станции бдительно несут службу».
Через некоторое время снова «внезапный резкий сигнал».
— Трудная служба, — признался офицер корреспонденту. — Со всеми запретами и ограничениями мы вроде роботов.
И уже от себя корреспондент делает вывод:
«Пребывание в капсуле без сна может быть просто мучительным делом… Иногда офицер из другой капсулы усталым голосом жалобно говорит по радио: «Хэлло, Лима, поговори со мной».
А вот как корреспондент описал свое самочувствие после пребывания в этой атмосфере в течение суток. «Стрелка подошла к шести часам. Время подъема. Вид у нас был неважный. Одежда мятая, глаза красные, рты пересохшие, на щеках щетина. Мы двигались по помещению обессиленные. Заказали завтрак…
После завтрака часы, казалось, совсем остановились… Вдруг мне показалось, что я не смогу дождаться передачи дежурства, обмена ключами, револьверами и кодами. Мне страшно захотелось вырваться из этого ядерного спускового механизма и вернуться туда, где сияет солнце…»
И это пишет человек, пробывший под землей 24 часа. А что же сказать об американских офицерах, находящихся там регулярно? Лучше всего об их состоянии говорит строжайший контроль за ними. Американские журналисты пишут: «Их проверяют по крайней мере каждые 6 месяцев специальные группы, называемые комитетами стандартизации, часто к ним заглядывают инспекторы. Командиры и друзья следят за их душевными волнениями, за чрезмерным увлечением выпивкой, за несдержанностью в гневе и за ненормальными явлениями в поведении».
