Пол Кривачек - Вавилон. Месопотамия и рождение цивилизации. MV–DCC до н. э.
В любом случае пиво проверяется в процессе питья, и недавно несколько раз попытались испытать методы, подробно описанные в гимне Нинкаси. В 1988 г. пивоваренная компания «Анкор» из Сан-Франциско стала сотрудничать с антропологом доктором Соломоном Кацем с целью возродить шумерский напиток, который оказался больше похожим на русский квас, чем на пиво: из части смешанного с солодом ячменя сначала выпекали буханки хлеба или даже дважды выпекали, получая сухари, прежде чем их раскрошить и заквасить. Приготовленный таким образом напиток был вполне вкусный, с концентрацией алкоголя 3–5 процентов от объема, как и во многих современных светлых сортах пива. Писали, что у него «сухой вкус и недостает горечи и он похож на крепкий яблочный сидр».
Во времена шумеров празднества сопровождались «питейной» песней. Теперь все вместе:
Бочка gakkul, бочка gakkul! Бочка gakkul, бочка lamsare!Бочка gakkul, которая приводит нас в веселое настроение!Бочка lamsare, которая заставляет сердце радоваться!Кувшин urugbal, процветание дома! Кувшин caggub, наполненный пивом!Кувшин amam, в котором несут пиво из бочки lamsare!..Когда я верчусь вокруг озера пива, я чувствую себя замечательно,Замечательно, когда пью пиво в блаженном настроении,Когда пью алкоголь и становлюсь хмельным,С радостным сердцем и удовлетворенной печенью,Мое сердце – это сердце, наполненное радостью!
«Что бы я ни предложил, будет неизменно»
В Шумере после потопа командная храмовая экономика предыдущей Урукской эры ушла в небытие и была забыта – что, разумеется, не означает, что священнослужители храма внезапно утратили все свое влияние. Но в это время частная собственность стала играть более важную роль в общественных и экономических делах. В середине 3-го тысячелетия в документах начинают появляться подробные описания продажи земель, полей и пальмовых рощ, а также появляются контракты и договоры, относящиеся к получению детьми – как мужчинами, так и женщинами – в наследство земельных участков от родителей. А там, где существует частная собственность с вытекающим из нее правом покупать и продавать, должен быть механизм определения цены. Кажется, что впервые в истории спрос и предложение стали приобретать особое значение.
Ученые много спорят о месте рынка в самом широком смысле слова в жизни Древней Месопотамии. Здесь больше, чем в других сферах исследования, политическая позиция играет главную роль в определении точки зрения. Марксисты и консерваторы интерпретируют прошлое очень по-разному: первые отрицают, что рыночные силы вообще играли какую-то роль в шумерской экономике, а последние убеждены, что они контролировали условия торговли с самого начала. Не многое можно найти в письменных документах в поддержку той или иной позиции. Профессор Моррис Сильвер из Городского колледжа в Нью-Йорке привлек в качестве доказательства литературу:
«В тексте, относящемся к третьему тысячелетию до н. э. … говорится о шумерском lu-se-sa-sa (по-аккадски «muqallu»), который жарил зерно и продавал его на рынке.
Литературный документ приблизительно того же времени рассказывает: „Купец – о, как он снизил цены!“
Чиновник сообщает в письме своему царю о том, что для отправки в столицу он закупил достаточное количество зерна (свыше 72 000 бушелей), но теперь цена на зерно удвоилась».
В ответ на замечание, что в шумерских городах не было площадей, на которых можно было торговать, или, по крайней мере, не говорилось ни слова о них, он привел доказательство «аж из третьего тысячелетия до н. э.» об уличных торговцах продуктами питания – солью, вином, домашним пивом, жареным зерном и щелочью (ее использовали вместо мыла). В документах часто можно увидеть слово «улица» (по-аккадски suqu), которое также имеет значение «рыночная площадь». В текстах второй половины 3-го тысячелетия до н. э. говорится о товарах «на улице».
Там, где есть рынок – suqu, suq или souk, – существует и конкуренция, а значит, должны быть победители и проигравшие. А где есть таковые, там будут и богатые и бедные, работодатели и работники, предприниматели и пролетариат. Теперь, в отличие от предыдущего периода (в основном эгалитарного), начали выделяться общественные классы, как разноцветные чернила на промокашке. Глядя на своих спутников, идущих утром по дороге в поле, вы бы не увидели представителей состоятельных слоев общества, которые могли позволить себе платить другим за выполнение вместо себя сельскохозяйственных работ. Вы будете встречать главным образом арендаторов небольших земельных участков, наемных работников и немного рабов, попавших в рабство за долги или захваченных в плен на войне. Богатые люди оставались дома, наслаждались своим обретенным богатством и придумывали способы его приумножить, что влекло за собой открытие неподвластных храмовым священнослужителям частных мастерских, в которых можно было производить на продажу и на экспорт ткани, глиняную посуду, изделия из металлов и другие ремесленные товары. По сути, эти мастерские стали первыми в истории «промышленными фабриками», хотя, согласно более поздним документам, их лучше называть «потогонными мастерскими».
Последствия такого накопления имущества оказались серьезными. «Обменивая свои запасы на земли, которые они, возможно, распределяли между своими приверженцами, – пишет чешский исследователь Петр Чарват о шумерских нуворишах, – они становились господами для групп населения, которые были совершенно независимы от традиционных общин, центром которых был храм, и правителями доисторических штатов Месопотамии». Шел процесс создания новой властной структуры.
Итак, вы прошли не более нескольких миль от городских стен и добрались до конца обработанных полей и начала обширной степи, которая простирается от подножия Загросских гор до Аравийского полуострова – пространство, названное шумерами edin и, как думают некоторые, давшее нам название библейского сада, в котором жили Адам и Ева. Здесь находятся пастбища для стай домашней птицы и стад домашнего скота и есть множество дичи для охоты: кабаны, олени, газели, сернобыки, страусы, дикие ослы и быки. Но здесь также таится и опасность, так как по этой дикой местности бродят львы и гепарды, шакалы и волки. Охота на львов – знакомая тема в искусстве Междуречья – необходимость, а не потворство капризам, если вы не хотите регулярного истребления овец, коз и крупного рогатого скота. Популярное изображение на цилиндрической печати – лев, нападающий на быка или оленя, – не полет художественной фантазии, а, к сожалению, обычная картина.
Люди-хищники тоже регулярно создают риски: это налетчики с восточных гор или западных пустынь. Временами, особенно во время сбора урожая, поблизости должны быть вооруженные люди для его защиты. Самая большая опасность нападения – на севере аллювиальной равнины, где люди говорят на семитском языке. Долина реки Диялы, которая тянется на 400 км от своего источника высоко в Загросских горах и вливается в Тигр ниже того места, где сейчас стоит Багдад, представляет собой легкий путь для грабителей, спускающихся с Иранского нагорья. Поэтому нет ничего удивительного в том, что самое важное политическое событие 3-го тысячелетия – возникновение монархической формы правления – впервые случилось именно в этом регионе, в частности в городе, известном в истории как Киш. «После того как Потоп схлынул, царская власть снова спустилась с небес, – говорится в Списке шумерских царей, – царская форма правления была в Кише».
Не считая его стратегического местоположения, есть ли что-то в Кише, что выделяет его как особый город, отличающийся от других, расположенных на юге Месопотамии, говорящих на шумерском языке, вроде Эриду и Урука – места сосредоточения прошлой истории этого региона, где можно было бы ожидать события, имеющего такое важное значение? В настоящее время Киш (не путать с островом-курортом, носящим такое же название и находящимся у южного побережья Ирана) представляет собой, как и многие другие известные в Междуречье места жительства древних людей, не более чем несколько тысяч гектаров пыльных безлюдных холмов. Однако есть одна существенная разница между ним и развалинами, лежащими южнее: здесь не так сухо и местность почти не напоминает пустыню. Действительно, холмы или курганы окружают разбросанные там и сям зеленые поля, так как этот район очень хорошо снабжается водой. Он расположен недалеко не только от того места, где в Тигр впадает река Дияла, но и где Тигр и Евфрат максимально сближаются друг с другом на расстояние около 50 км. Уж если где-то и существовала опасность наводнения, то это здесь. Раскопки выявили, что Киш действительно затоплялся несколько раз. Однако средством предотвращения в нем опасности наводнения стала простая ирригация, а его окрестности благоприятствовали богатым урожаям и тучным стадам. Возможно, именно это побуждало варваров с восточных гор устраивать частые набеги с целью грабежа и поживы, похожие на бандитский налет на деревеньку в фильме Акиры Куросавы «Семь самураев».
