Гай Орловский - Ричард Длинные Руки - Король-консорт
Я приблизился и, склонив голову, поцеловал ему руку с перстнем, символом власти церкви, так что я выказываю уважение не человеку, а тысячелетней структуре, что преобразовывает мир к лучшему.
— Ваше преосвященство, — сказал я, — садитесь вот сюда... Вина?
Он покачал головой.
— Не стоит, я зашел попрощаться. Мое присутствие требуется и в Варт Генце, и в Скарляндии, не говорю уж о Ричард вилле. А вы, как я понял, отправляетесь усмирять восставшие королевства?
— Не усмирять, — возразил я. — Всего лишь выяснить, из-за чего недоразумения.
Он усмехнулся.
— Для того и двинули на юг две трети армии?
— Просто, — объяснил я, — для весомости аргументов. Самые разумные доводы звучат убедительнее, когда за спиной армия, победительница грозного Мунтвига.
Он снова перекрестил меня.
— Пусть Господь будет с нами. На своем пути, Ваше Величество, не только восстанавливайте церкви, но и сами заходите в них почаще. А то идут разговоры, что вы ведете себя двойственно: церквям и монастырям покровительство оказываете, но для общения с Господом не переступаете порога церкви!
— Если Бога нет в душе, — ответил я смиренно, — не встретишь его и во храме. Не так ли, ваше преосвященство?
Он возразил с неудовольствием:
— Но люди должны видеть вас посещающим церковь. Теперь на вас смотрят, Ваше Величество!
— Ваше преосвященство, — ответил я с неохотой, — в иных церквях священники... да что там священники, даже богословы могут заставить заподозрить, что Бог совсем дурак. Но это вовсе не так, я всякий раз в этом убеждаюсь, когда говорю с ним лично!
Он скривился.
— Ваше Величество, это близко к богохульству.
— Господь всех нас любит, — возразил я, — и не отгораживается от нас армией священников, а прихо-дить к нему можно везде и всюду, а не только в церкви, да еще в отведенные для этого часы!
Он взглянул строго.
— Ваше Величество, я понимаю вас... но вслух этого нельзя. Такое близко к ереси. Простой народ в силу своего невежества и дикости нельзя допускать говорить с Господом напрямую! Он такое услышит... Потому только через священников, что могут точнее пересказать ответ Господа и наставить на более верный путь.
— Может быть, — согласился я. — Господь был слегка огорчен мятежными ангелами, а тут еще и мужики с требованиями вернуть издохшую корову...
У него приподнялись брови, а взгляд стал острее.
— Слегка?.. Разве не он низверг их в ад...
— Слегка, — подтвердил я. — Или, по-вашему, всемогущий Господь не мог их уничтожить одним словом, как и создал?.. Но лишь назначил их на должность пониже.
Он хмыкнул.
— Куда уж ниже!
— Но не уничтожил, — подчеркнул я. — Падшие ангелы все так же служат ему, как и служили. Только не на небесах, а уже и на земле. Но это еще и потому, что мир расширяется. Раньше ада вообще не было. А сейчас, говорят, еще и какое-то чистилище, но то ли есть, то ли нет, только собираются, а уже отрапортовали...
Он посмотрел на меня с огорчением.
— Ваше Величество, ну зачем вы все усложняете?
— В смысле?
Он пожаловался:
— Для нормальных людей есть ангелы белые и есть черные. Черные вообще не ангелы, а уже черти рогатые, хвостатые и дурно пахнущие серой. А по-вашему, они работают на Господа, как и работали, только он перевел их заведовать постоянно расширяющимся адом и поддерживать в нем порядок!
— Примерно так, — согласился я. — Это говорит лишь о том, что Господь всемогущ. Все в его власти, как небеса, так и ад. Разве это плохо?
— Плохо, — ответил он.
— Почему?
Он вздохнул, посмотрел на меня несколько беспомощно.
— Размывая, — произнес он тихо, — грань между светом и тьмой, вы подходите к тому, что не зазорно общаться и с ангелами ада... дескать, мы все в одном войске Господа и все выполняем его указы.
Я пробормотал:
— Примерно так. А что вас тревожит?
— Это уже близко, — произнес он с трудом, — к отступлению от нашего Творца. Не влезайте в эти дебри, Ваше Величество! Там и опытные богословы теряют головы. Разве у вас мало житейских проблем?
Я поклонился.
— Ваше преосвященство...
Он улыбнулся, благословил меня и вышел из шатра. Я вернулся к столу и карте, но некоторое время мысль, угасая, трепыхалась насчет Бога, почудилось вдруг, что Бог-Творец раздробил себя на множество существ-людей, а сам перестал существовать, передоверив все нам.
Или другой вариант, еще хлеще и дурнее: половину себя отдал на частицы для людей, и потому мы все такие амбивалентные...
За пологом шатра послышались голоса, вошел Норберт, хмурый и сосредоточенный.
— Сэр Норберт, — напомнил я, потому что он застыл и ждет, пока я по этикету изволю заговорить с ним первым, — мы не в зале на торжественном приеме, где вы каждым взглядом выказываете, что я — самый замечательный и великий король!.. Так что давайте без этих вот, а то заподозрю, что и вы начинаете издеваться над моим Величеством!
Он сдержанно улыбнулся.
— Простите, сэр Ричард, просто я еще не отошел от великолепия коронации... Спешу доложить, что отряд посольства уже достаточно близко. Но там одна странность...
— Слушаю, — сказал я.
— Почему-то, — ответил он, — вперед вырвалась небольшая группа всадников. В смысле, все расположились на отдых, а эти не стали расседлывать коней, галопом ушли в нашу сторону. И продолжают путь, хотя кони, видно издали, уже устали.
Вошел Альбрехт, я лишь кивнул ему и перевел взгляд на сосредоточенного Норберта.
— Полагаете, там раскол? И кто-то хочет кого-то опередить?
Он кивнул, уточнил бесстрастно:
— Похоже на то. Главное, что тревожит... король с ними.
Я нахмурился, переспросил:
— Сколько в той группе? В которой король?
— Всего пятеро, Ваше Величество. С королем.
Я махнул рукой.
— Тогда примем сразу. Похоже, у короля помимо официальной версии есть и тайная миссия.
Альбрехт сделал шажок вперед, лицо недовольное, искривил губы.
— Ох, не нравятся мне эти неофициальные. Вы правы, Ваше Величество... ух ты, сразу выговорил!., у нас своих дел, как вы говорите, выше крыши да еще и там аист в гнезде. Может быть, как-то узнать заранее, чего он хочет?
— Вряд ли успеем, — сказал я. — Те спохватятся и пустятся вдогонку. Повод предельно ясен, с которым не поспоришь: не хотят, чтобы Их Величество подвергало себя опасности.
— Хорошо, — ответил он, — я скажу, чтобы Зигфрид и его спутница проверили этого короля.
— Они даже вас проверяют, — сказал я ехидно, — так что им такое напоминать не надо.
Он нахмурился и вышел, сделав вид, что громко хлопнул пологом.
Глава 2
Норберт то и дело докладывал о передвижении пятерки всадников во главе с королем. Меганвэйл выставил элитную группу тяжеловооруженных всадников из числа простых воинов, те всегда моментально выполняют приказы, и сейчас выстроились в красивую линию, держа длинные копья остриями кверху, конские морды на одном уровне, начищенные бляхи ярко блестят на упряжи, а на доспехи вообще больно смотреть.
Уже видно, что всадники несутся во весь опор, я уже различал взмыленные конские морды, впереди двое рыцарей в одинаковых плащах, но у одного на стальном шлеме золотая корона в виде блестящего обруча с небольшими и явно не очень дорогими камешками на зубчиках, такие не жалко потерять при ударе палицей по голове.
Я оглянулся на своих, одеты пышно, но с небрежностью боевых лордов, что немалую часть жизни проводят в седле, а в ладони чаше держат рукоять меча, чем трепетные женские пальчики.
Навстречу же приближаются именно вельможи. Хотя различия сразу и не уловить, но они заметны, как в одежде, посадке и даже как смотрят в нашу сторону.
— Всем стоять, — распорядился я. — Они прибыли с каким-то делом, им и вся инициатива.
— Так удобнее, — согласился Альбрехт.
Прибывшие перевели коней на шаг, те моментально послушались, измученные настолько, что спотыкаются на ровном месте, все в пыли, у переднего коня, у которого всадник с короной на шлеме, морда в пене, что желтыми хлопьями срывается под копыта.
Я пустил коня вперед, краем глаза видел, как тяжеловооруженные всадники Меганвэйла по взмаху его руки с двух сторон широкими дугами окружили приближающихся всадников.
Сам я двигался медленно, всего лишь выказывая учтивость хозяина, повод в левой руке, правая ладонью свободно лежит на бедре, вид спокойный и благожелательный. '
Король, как вижу с каждым конским шагом, достаточно молод, во всяком случае, возраст не Шарлегайла, Гиллеберда или Барбароссы. Уже знаю, тридцати-сорокалетние не совсем еще древние старики, смотрится достаточно хорошо. Хотя видно, как смертельно устал, но в лице сдержанное достоинство, как и в каждом жесте.
Длинный плащ, что накрывает спину коня по самую репицу хвоста, прячет его одежду, так что смотрится просто богатым путешественником на добротном коне.
