Мария Щукина - Психология саморазвития личности
Во-вторых, под саморазвитием понимается особая стратегия коррекционной работы, при которой на первый план выступает активность самого пациента, стимулирование и поддержка которой создают ситуацию личностной включенности в процесс выздоровления. В работе американских клиницистов [Peloquin, Ciro, 2013] описан опыт групповой терапии в приюте, где в цикле реабилитации женщин с зависимостью от психоактивных веществ саморазвитие сочеталось с трудотерапией. Авторами была реализовала концептуальная модель «человек – среда – занятость», позволяющая системно актуализировать группу факторов, стимулирующих прогрессивное развитие пациентов. Анонимный опрос пациенток показал их заинтересованность процессом и удовлетворенность результатом такой восстановительной практики. В своем исследовании К. Вивер с соавт. [Weaver, Wuest, Ciliska, 2005] на материале работы со страдающими анорексией пациентами показывают, что пройденная в клинике практика группового саморазвития не может заканчиваться с появлением у пациентов первых позитивных симптомов, а должна превратиться для них в стратегию жизни. Исследователи представляют модель саморазвития в виде динамической спирали, а не линейной прогрессии. Спиральное движение подразумевает не конечную самоуспокоенность в финале лечения, а стратегию длящейся информированной самопомощи, предполагающую постоянное прохождение витков, включающих самопознание, самодифференцирование (самооценку, самоидентификацию в сравнении с другими) и саморегуляцию в каждой новой жизненной ситуации. Главная задача психотерапевтической работы описывается авторами как помощь женщинам в осознании их потенций и ограничений, возможности управлять событиями и эмоциями и поддерживать подлинные отношения с самими собой и другими. Коррекционная работа в клинике в этом случае становится только толчком к серии изменений, которые начинаются в жизни женщины благодаря активизации ее рефлексивной позиции.
Отдельно следует коснуться разрабатываемой в США с начала 1990-х годов Л. Маккан и Л. Перлман [McCann, Pearlman, 1990; 1992 и др.] клинической теории конструктивного саморазвития (constructivist self-development theory – CSDT), которая основана на идеях психодинамической теории объектных отношений, Я-психологии и социальной теории познания. Данная теория не вписывается в современный тренд понимания саморазвития как организуемого личностью развития, а скорее воспроизводит исторически более ранний взгляд на саморазвитие как спонтанное разворачивание качественных личностных изменений. В CSDT развивается конструктивистский взгляд на травму, согласно которому уникальная история человека формирует его опыт травматических событий и определяет адаптацию к травме. Авторы предлагают применять CSDT для коррекционной работы с психотравмами различного генеза, уделяя внимание трем страдающим при травме аспектам личности: стойкости «Я», которая обеспечивает возможность противостоять сильным эмоциям и регулировать самоуважение; когнитивным схемам (убеждениям и ожиданиям относительно себя и других) в области базовых установок безопасности, доверия, уважения, близости, силы и независимости; наличию навязчивых воспоминаний о травме и связанной с ними тревоги. Примеры практического использования CSDT встречаются и в публикациях других авторов: например, М. Миллера с соавт. [Millera, Floresa, Pitcherb, 2010] проводит с помощью CSDT анализ травмы у судей, переживающих убийство их коллеги по мотивам, связанным с профессиональной деятельностью.
Существенный аспект исследований саморазвития раскрывается при анализе проблемы подготовки специалистов для работы в клинической сфере. В частности, Дж. Эдвардс [Edwards, 2013] обращает внимание на важность внедрения в процесс обучения студентов-психологов таких программ тренинговых практик и личной терапии, которые проходились бы не формально, но вырабатывали у студентов направленность на саморазвитие (личностное и профессиональное) и понимание его ценности на протяжении всей карьеры.
Широкий круг вопросов саморазвития личности затрагивается в эмпирических исследованиях психологии развития. Изучается социальное влияние на саморазвитие в период становления личности.
Обнаружено, что стремление к саморазвитию, развитое чувство собственного достоинства, высокий потенциал к самостоятельному социальному функционированию наблюдаются в семьях, где родители обладают в глазах подростков авторитетом и одновременно обеспечивают атмосферу теплоты и принятия [Dusek, McIntyre, 2003; Trumpetera et al., 2008]. Активное поощрение индивидуальности подростков и их тесные связи с родителями приводят к формированию более позитивных форм саморазвития [Cooper, Grotevant, Condon, 1983; Grotevant, Cooper, 1985]. При этом установлено, что родительское влияние опосредовано теми социокультурными установками, носителями которых являются родители. Так, при сравнении американцев, являющихся выходцами из европейских и китайских семей, у европейских матерей прослеживается ориентация на трансляцию в ходе социализации ценностей саморазвития, а у китайских матерей – ценностей коллективизма на фоне более высокого уровня авторитарности воспитания [Li, Costanzo, Putallaz, 2010]. В то же время исследования китайских семей в их аутентичном культурном контексте дают противоречивые результаты относительно одобрения родителями стремления детей к саморазвитию [Grusec, Rudy, 2001; Tamis-LeMonda et al., 2008]. По мнению Кьян Ванг с соавт. [Wang, Chan, Lin, 2012], расхождения в результатах можно избежать, если учесть такую важную для сознания ответственного китайского родителя переменную, как академическая успеваемость детей, которая во многом определяет их карьерные и жизненные перспективы. Проведенное авторами эмпирическое исследование показало, что родители поддерживают стратегию саморазвития у подростков при наличии позитивных результатов в учебе. Если же ребенок учится плохо, родители повышают степень социального контроля и ограничивают зону автономии ребенка.
При изучении саморазвития в период взрослости прослеживается, как интерпретации целей, действий и образа «Я» изменяют друг друга с течением времени, приводя к преднамеренному развитию собственной личности. Исследователями установлено, что мотивация роста личности, содержание жизненных целей, уровень их личностной значимости и осознанности, отношение к жизни и выстраиваемые личностью ретро- и перспективные модели жизни связаны с уровнем личностной зрелости и скоростью ее достижения [Bauer, McAdams, 2004b; Bauer, 2009; Burton, King, 2004; Sheldon et al., 2005], с возможностями личности по преодолению стрессов, травм и потерь [King, 2001; Neimeyer, 2001]. В то же время показано, что выбор неадекватных, недостижимых ориентиров саморазвития приводит к снижению самооценки и самоуважения. Например, сверхценность сексуализации женского тела в американской культуре и транслируемые СМИ нереалистичные идеалы физической красоты при их усвоении в качестве моделей для саморазвития приводят к развитию у женщин неудовлетворенности, снижению чувства собственного достоинства и искажению Я-концепции [Stice, Spangler, Agras, 2001]. В целом, как продемонстрировано в исследованиях Дж. Бауера и Д. Макадаме [Bauer, McAdams, 2004а], цели развития определяют меру достигаемой в ходе саморазвития социально-когнитивной зрелости и меру социальноэмоционального благосостояния, а сформированность осознанных иерархических отношений между приоритетными жизненными целями и повседневными целями является важным показателем высокого уровня развития индивидуальности.
1.4. Исследования саморазвития личности в отечественной психологии
В истории становления проблемы саморазвития в отечественной психологии можно выделить три основных этапа. Концептуальные основы психологии саморазвития личности были заложены в 1920-1960-х годах. Характерной чертой публикаций этого периода является практически полное отсутствие самого понятия «саморазвитие». Однако в это время складываются представления о личности как активном начале, как субъекте развития, которые, как правило, выражаются термином «самодвижение».
В своей ранней работе 1922 г., анализируя свойство самостоятельности систем, С. Л. Рубинштейн, в сущности, дает философское обоснование идеи саморазвития как самодвижения, где все элементы детерминированы внутри самой системы, а не заданы извне. Исследователь предлагает ключ к основной проблеме саморазвития, связанной с тем, как возможно саморазвитие, инициированное внутри системы, а не вне ее. «Самостоятельна такая совокупность содержаний, все отношения между элементами которой сами суть элементы той же совокупности, так что она замыкается в законченное целое, каждый элемент которого совершенно определен в пределах того же целого. Тогда, – заключает автор, – это целое не имеет предпосылок вне себя; все ее предпосылки включены в самое систему, и эта система имеет в себе обоснованное существование» [Рубинштейн, 1989, с. 92]. Л. С. Выготский отмечает, что взгляд на развитие как на самодвижение «находит воплощение в теориях творческой эволюции, направляемой автономным внутренним жизненным порывом целеустремленно саморазвивающейся личности, волей к самоутверждению и самоусовершенствованию» [Выготский, 1984, с. 248]. Б. Г. Ананьев, определяя жизненный путь человека как историю личности и субъекта деятельности, указывает, что человек «не является пассивным продуктом общественной среды или жертвой игры генетических сил. Создание и изменение обстоятельств современной жизни собственным поведением и трудом, образование собственной среды развития посредством общественных связей – всё это проявления социальной активности человека в его собственной жизни» [Ананьев, 20016, с. 134]. С точки зрения А. Н. Леонтьева, «всякое развитие представляет процесс самодвижения, т. е. имеет спонтанный характер, которому свойственны внутренние законы» [1957, с.94], поэтому ребенок рассматривался автором не только как объект внешних воздействий, но прежде всего как субъект жизни, субъект развития.
