Антропология. Секреты счастливых обезьян - Шляхов Андрей Левонович
Стопы начали «очеловечиваться» раньше рук, и это абсолютно закономерно, ведь наши предки ходили «на своих двоих» с незапамятных времен. Стопа человека умелого не имела свода, но пальцы уже были короткими, и большой палец был полностью приведен к остальным. Хотелось бы посмотреть на стопу человека работающего, но, к сожалению, подобного артефакта у нас нет, его пока еще не нашли. В распоряжении ученых есть только отпечатки ног в вулканическом пепле, оставленные около полутора миллионов лет назад, а отпечатки не могут рассказать столько, сколько расскажут кости. Но древние люди, жившие около 300 000 лет назад, имели изогнутые стопы, практически полностью схожие со стопами современного человека.
Прямохождение изменило не только стопу, но и все нижние конечности в целом. Ноги стали длиннее, изменилось строение коленных и голеностопных суставов, и очень сильно изменился таз, с которым эволюции пришлось изрядно повозиться.
У четвероногих таз узкий, высокий и длинный. Он служит опорой для задних конечностей, но не поддерживает внутренние органы. При вертикальном же положении тела на таз постоянно давят внутренние органы. Прямоходящим нужен крепкий, широкий и низкий таз, похожий на чашу.
Если что-то на самом деле нужно, то естественный отбор это обеспечит, в лепешку расшибется, но сделает. Однако при создании крепкого таза сужается отверстие, образованное тазовыми костями, то самое отверстие, через которое в родах проходит плод. Большеголовый плод, обратите внимание, ведь у человека до определенного момента происходило перманентное увеличение объема головного мозга. Получился условный «тупик» – голова плода к моменту рождения была крупнее отверстия, через которое ей предстояло пройти.
И род человеческий мог бы прекратиться, но, к счастью, проблема была решена при помощи трех «ухищрений». Во-первых, голова плода получила возможность сужаться при прохождении через родовые пути, потому что кости свода черепа плода в период внутриутробного развития не срастаются в монолитный череп. Во-вторых, сами пути к моменту родов становились немного растяжимыми, поскольку в результате гормональных изменений, вызванных беременностью, происходило размягчение хряща, соединяющего спереди правую и левую половины таза. В-третьих, человеческие дети стали рождаться раньше, пока голова еще не успела вырасти до непроходимых размеров. Новорожденный детеныш шимпанзе по своему физическому развитию соответствует пятимесячному ребенку, так что можно считать, что мы рождаемся на пять месяцев раньше положенного срока.
В строении таза хорошо прослеживаются половые особенности. У женщин таз более широкий, чем у мужчин, и несколько уплощенный. По тазовым костям можно устанавливать половую принадлежность найденного скелета так же точно, как и по половым хромосомам[26].
За прямохождение пришлось заплатить не только трудными родами, но и целым букетом болезней, начиная с артериальной гипертонии и заканчивая болезнями позвоночника. Но оно того стоит, поскольку четвероногие приматы не имеют шанса стать людьми. Почему? Да потому что развитие головного мозга тесно связано с развитием рук. Чем больше движений могут выполнять руки, чем точнее эти движения, тем развитее мозг, ведь для управления столь сложным инструментом нужен высокий уровень интеллекта. Руки, служащие опорными конечностями, ни за что бы не смогли стать такими, как наши. Чарльз Дарвин писал по этому поводу следующее: «Человек не мог бы достичь своего нынешнего господствующего положения в мире, не используя рук, которые столь восхитительным образом приспособлены служить для исполнения его Воли… Но пока руки регулярно использовались при передвижении, они вряд ли могли бы стать достаточно совершенными для изготовления оружия или прицельного метания камней и копий… Уже по одним этим причинам человеку было бы выгодно стать двуногим…»[27]
По какой причине наши древние предки стали двуногими, точно сказать нельзя, но в любом случае не из-за стремления к высвобождению рук, поскольку первые каменные орудия появились не сразу после перехода к прямохождению, а через несколько миллионов лет. Но то, что пока руки регулярно использовались при передвижении, они вряд ли могли бы стать достаточно совершенными, сомнения не вызывает. Сначала руки получили свободу, а затем уже начали совершенствоваться.
Главным же нашим сокровищем является наш головной мозг, который отличается от мозга обезьян не только своими размерами, но и своим строением, а также качеством взаимодействия между нервными клетками. В сравнении с другими человекообразными обезьянами, у нас очень хорошо развита кора больших полушарий головного мозга и в особенности ее лобная доля, которая отвечает за мышление, сознание, осознанные движения, умение писать и разговаривать. А вот затылочная доля, в основном отвечающая за зрение, развивалась не так интенсивно, как лобная.
Давайте будем считать в литрах и округленно, так удобнее. Примерно 2 500 000 лет назад объем мозга наших предков составлял в среднем около половины литра. За полмиллиона лет объем вырос вдвое – до литра. Около 50 000 лет назад были индивидуумы, средний объем мозга которых составлял два литра, а к сегодняшнему дню этот показатель снизился до полутора литров. Если считать, что интеллект зависит только от объема головного мозга и ни от чего больше, то возникает вопрос – почему наши предки, имевшие тот же объем головного мозга, что и мы (не говоря уже о тех, чей объем был больше), не создали ничего выдающегося, к оседлому образу жизни не перешли, землю возделывать не научились и даже колеса не изобрели? А представляете, как бы пригодились телеги и тачки человеку во время расселения по планете? Эх…
Дело не только в количестве нервных клеток, но и в их качестве, точнее – в качестве их взаимодействия друг с другом. И этим же качественным взаимодействием можно объяснить уменьшение объема головного мозга, начавшееся примерно 40 000 лет назад. Но можно поставить вопрос ребром – почему естественный отбор был направлен на развитие головного мозга, если этот мозг миллионы лет почти никак себя не проявлял? Ну – сообразили разбивать кости, чтобы доставать из них мозг, ну – стали примитивные орудия труда немного совершеннее, ну – приручили огонь и начали готовить на нем еду, а дальше что? И не забывайте, что речь идет о наиболее энергоемком, самом прожорливом органе нашего тела. В наше время преимущества интеллекта бесспорны, но ведь естественный отбор не умеет заглядывать вперед, он действует здесь и сейчас. Вот как можно объяснить интенсивное развитие органа на протяжении миллионов лет, если орган этот начал использоваться в полную мощь примерно 15 000 лет назад? Если хотите более оптимистичной вехи, то можете считать, что «интеллектуальный бум» начался около 30 000 – 40 000 лет назад, когда каменные орудия стали снабжаться рукоятками из дерева или кости, но никак не раньше.
И знаете, что самое странное? Даже не странное, а просто крамольное? «Интеллектуальный бум» происходил на фоне тенденции к уменьшению объема головного мозга (как уже было сказано выше, в среднем мозг уменьшился на 10 %).
Следующая глава будет посвящена гипотезам, которые объясняют, а если точнее, то пытаются найти наощупь те преимущества, которые давал нашим предкам крупный головной мозг.
Вот интересный факт под занавес. В процентном соотношении вес нашего мозга составляет два процента от массы тела. Это много, но самой большой относительной массой головного мозга могут похвастаться колибри, у которых данный показатель имеет птичка, масса мозга которой составляет 8,3 % от массы тела. Однако же развитым интеллектом колибри не обладают.
Глава пятая
Парадокс Уоллеса
«Мало иметь хороший ум, главное – хорошо его применять», – сказал однажды французский философ Рене Декарт и был тысячу раз прав, потому что из всего нужно извлекать пользу. Тем более из такого прожорливого и опасного для жизни органа, как головной мозг. «Опасного для жизни» – это не опечатка, вспомните о сужении таза в результате перехода к прямохождению.
