Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №08 за 1995 год
Известный английский ученый Гарольд Шерман выдвинул очень интересную гипотезу об электромагнитной природе филиппинского феномена. Он считает, что хилер в процессе операции не разрезает клеточную ткань, он просто отделяет ткани друг от друга посредством поляризации. При этом клеточная ткань со знаком « + » отделяется от ткани «-» которая удаляется хилером, и затем снова приходит в первоначальное состояние.
Немецкий ядерный физик Альфред Стелтер также считает, что «дематериализация, материализация и психокинез являются решающими факторами психических операций». Под дематериализацией Стелтер понимает распад органической материи, которая превращается в совершенно новое состояние энергии и которую нельзя отнести к уже известным нам четырем состояниям материального мира (твердому, жидкому, газообразному или плазме).
Но основным, пожалуй, при лечении остается не сама операция, а работа целителя с духовной энергией. Энергия астрального тела, которая излучается из середины пальцев и центра ладони хилера, проникает внутрь физического тела и устраняет пораженные участки. Причем последние исследования немецких ученых показали, что эта энергия способна проникать дальше, чем радиоволны. В общем, можно смело утверждать, что вопрос филиппинского целительства — это целый комплекс проблем, и именно так его и надо рассматривать.
Медицина должна отказаться от чисто материальной точки зрения на человека и признать право духовных методов воздействия на здоровье, хотя бы потому что они дают такой эффект. Духовные хилеры, в свою очередь, должны понять, — и понимают! — что человек — это не только дух, но также и тело и что некоторые болезни лучше поддаются комплексному лечению с использованием новейших достижений современной науки.
Не следует думать, что ситуация с целителями на Филиппинах всегда была такой радужной и оптимистичной. До всемирного признания филиппинского феномена прошли годы унижения и преследований. В конце 60-х была даже развернута компания судебного преследования, и некоторые хилеры были заключены в тюрьму за лечение без лицензии. Можно смело утверждать, что филиппинское чудо было сохранено лишь благодаря очень высоким покровителям.
Во время нашей поездки на Филиппины мы смогли встретиться и много разговаривали с целителем №1 и личным лечащим врачом нынешнего президента страны Фиделя Рамоса и даже побывать вместе с ним в президентском дворце Малаканьянг. Этот хилер является также личным врачом короля и королевы Непала, премьер-министров Японии и Малайзии, а также звезды Голливуда Чака Норриса. Но, несмотря на столь высоких пациентов, мы не заметили у него никаких признаков «звездной болезни».
Филиппинские хилеры очень просты и великодушны в общении с людьми, в быту, на работе. Их рабочий кабинет, рабочая одежда весьма скромны. Хилеры говорили нам, что это делается для того, чтобы бедные пациенты (даже нищие) не чувствовали себя здесь дискомфортно.
И действительно, любой человек — будь то президент или нищий — найдет у целителя понимание, сочувствие и пройдет курс лечения по первому классу. Но более всего нас удивил диапазон заболеваний, которые подвергаются лечению. «Мы не лечим только врожденную глухоту», — сказали нам целители.
К счастью, теперь такое лечение перестает быть привилегией граждан только стран Запада. Оно становится доступным и для жителей России. В феврале-марте этого года в рамках заключенного нами контракта группа россиян прошла лечение у филиппинских хилеров, в частности, у личного врача президента. О результатах лечения нужно говорить отдельно, скажу только, что они превзошли все ожидания. Сейчас готовится следующая поездка граждан России и СНГ, и мы счастливы, что имеем уникальную возможность познакомиться лично с этим явлением и испытать его на себе.
Александр Григорьев, биоэнерготерапевт
Бог велик — а лес больше. Часть II
Окончание. Начало см. в №7/1995
«Мы вернемся через две недели...»
Итак, все наши попытки выйти в первичную сельву окончились неудачей и, вероятнее всего, нам предстояло рубить тропу длиной шестьдесят-семьдесят километров. Решение пришло как бы само собой — спуститься до места впадения в Демини реки Куэйрас и, поднявшись к ее истокам, то есть почти на сто двадцать километров вверх по течению, вплотную подойти к Гвианскому нагорью немного западнее намеченного ранее района. Куэйрас, судя по карте, брала свое начало километров за двадцать пять до горного хребта. В тех местах никогда прежде не ступала нога белого человека, и там же, по рассказам Антонио, обитали спускающиеся с межгорных долин индейские семьи, не имевшие никаких контактов с внешним миром и не входящие в число объединившихся вокруг Давида яномамских племен.
И вот мы снова в пути. После почти недельного пребывания в базовом лагере спускаемся вниз по реке легко и с радостью. Недавние сомнения и неуверенность исчезли. К концу вторых суток высаживаемся на той же песчаной отмели, где более двух недель назад простились с Лопорино и Педро. Опять ставим базовый лагерь.
Здесь требуется небольшое отступление для того, чтобы объяснить наши дальнейшие действия. Куэйрас течет значительно быстрее, чем Демини, — и нам предстоял очень сложный подъем вверх по реке. «Нерпы», как мы уже успели убедиться, были мало пригодны для этого, да и груз оказался тяжеловат. Решили разделиться: Анатолий Хижняк, Александр Белоусов и я на «Таймене» с минимальным количеством вещей, аппаратуры и продуктов в три весла уходим вверх по течению, а Владимир Новиков и Николай Макаров остаются в лагере ждать нашего возвращения. За это время они должны, совершая короткие вылазки, отснять как можно больше фотоматериала о богатейшем растительном и животном мире, окружающем место слияния двух рек.
На следующий день мы с Макаровым отправились на разведку вверх по Куэйрас. Пробравшись через лабиринт затопленного леса, мы где-то через час вошли в русло шириной не более сорока метров и сразу же почувствовали скорость течения. Наш «Таймень» буквально вяз в нем. Но рулевая система байдарки работала исправно, и мы удерживали курс — можно было грести в полную силу обоими веслами. В целом вылазка оказалась весьма полезной: так, мы прикинули, что за день сможем проходить километров пятнадцать, по крайней мере, в нижнем течении, и, в принципе, подняться к истокам Куэйрос было делом вполне реальным.
Утром настало время прощаться. Загрузив в лодку багаж и пожав друг другу руки, мы отчалили. По предварительным прикидкам, мы расставались дней на двенадцать, на этот же срок был рассчитан и запас продуктов, который был взят с собой. Однако на самом деле судьба распорядилась иначе — природа внесла коррективы в наши планы.
Петли Куэйрос
Кругом — настоящий затерянный мир. Река, никогда не слышавшая шума мотора.
Непрерывные повороты русла, удлиняющие расстояние. Между тем они помогают двигаться против течения. Заходя по внутреннему радиусу, мы резко бросаем лодку наперерез струе и, изо всех сил работая веслами, смещаемся под защиту противоположного берега. Причем при выходе на стремнину нос байдарки нередко захлестывается потоком.
На ночь ставим сеть. Пока это возможно, нужно экономить продукты. Да и грести целый день против течения, усиливающегося с каждым километром, питаясь одной крупой, тяжеловато.
На следующий день находим единственный отмеченный на карте приток. Он сильно заболочен и почти неразличим, но, отыскав его, быстро определяем наше местоположение. Результат безрадостный: мы продвигаемся раза в два с половиной медленнее, чем рассчитывали. Совершенно ясно — достичь верховий Куэйрас за пять-шесть дней нам вряд ли удастся.
Отплыв чуть дальше, километра на полтора, начинаем подыскивать место для ночевки. Сидящий спереди Белоусов показывает на высокий обрывистый берег: похоже, в том месте сельва не подступает к самой воде, и, вероятно, там найдется какой-нибудь пятачок, чтобы установить палатку. Не без труда поднявшись по песчаной осыпи на почти четырехметровую высоту, глядим — и не верим глазам. За месяц пребывания в тропическом лесу так привыкаешь к отсутствию открытых пространств, что, возникнув вдруг перед тобой, они уже воспринимаются как что-то неестественное.
Джунгли
Географически мы находились в двухстах километрах севернее экватор а — в зоне сплошных экваториальных лесов. А перед нами, насколько хватало глаз, простиралась полупустыня с редкими деревьями и кустарниками, с жухлой травой, пучками торчащей из белого, а местами черного песка. Однако эта полупустыня образовалась не в результате бездумных вырубок или экологической катастрофы. Хозяйственная деятельность человека пока еще не коснулась этих диких мест. Здесь, судя по всему, произошли какие-то естественные разрушительные процессы. Но стоя именно среди пустыни, расположенной в самом сердце амазонских лесов, понимаешь хрупкость и ранимость этой древнейшей на земле экологической системы.
