Борис Кагарлицкий - Сборник статей и интервью 2001г. v2
Алан Гринспен, руководитель Федеральной резервной системы и, возможно, самый лучший знаток американской экономики, говорит: это еще не спад, это только застой. Но именно нынешняя неопределенная ситуация по-своему невыносима. То нефть быстро дешевеет, то начинает опять дорожать. То акции падают в цене, то вновь приподнимаются. Как в анекдоте про человека, ждущего среди ночи, когда же сосед сверху бросит на пол второй башмак. Пусть уж лучше начнется кризис!
Апокалиптические прогнозы обычно оказываются столь же поверхностными, как и сверхоптимистические. Наших «патриотических» интеллектуалов, которые сейчас мечтают о «полном и окончательном» крушении Запада, ждет жестокое разочарование. Почему-то из всех возможных сценариев наши «патриотические» издания предвидят только один - крах доллара. То есть как раз наименее вероятный. Неприязнь ревнителей отечественных традиций к зеленым бумажкам с портретами иностранных президентов вполне понятна. Но их заявления о том, что доллар ничем не обеспечен, свидетельствуют о полном непонимании сегодняшнего положения дел в глобальной экономике. Ибо доллар - это давно уже не только «американские деньги», но и мировые деньги. И обеспечен он всем достоянием мировой экономики, а не только запасами золота или товаров в США. Американцы пользуются изрядным, незаработанным преимуществом. Это, конечно, очень несправедливо, но что есть - то есть.
Крушение доллара привело бы к некоему подобию русского дефолта, но уже в планетарных масштабах, и рухнула бы не только американская банковская система, но и европейская. Поскольку национальные валюты в большинстве случаев обеспечены долларовыми запасами центральных банков, никто бы не выиграл. А периферийные страны, подобные России, пострадали бы больше всех.
К счастью, финансового апокалипсиса не случится. Его предотвратят общими усилиями в любом случае любой ценой. Но именно поэтому на решение других проблем не останется ни сил, ни средств. Иными словами, худший вариант нам не грозит, но сие не значит, будто впереди - светлое будущее.
Конец экономического бума в Америке - еще не конец света. Но России, как и большинству периферийных стран, в любом случае придется заплатить дважды: за ошибки и просчеты собственных лидеров и за безответственность американцев, надувших грандиозный финансовый пузырь.
Как бы ни складывались дальше дела в Америке, остальному миру придется еще хуже. Мало кто любит кризисы. Но для России предстоящие глобальные неурядицы - новость вдвойне плохая. Ведь только два года назад благодаря девальвации рубля наша экономика начала расти. Этот рост на самом деле не решил структурных проблем, ибо инвестиций все равно хронически не хватает, чтобы заменить устаревающее оборудование; бегство капиталов из страны продолжается и даже нарастает.
Кто-то из западных журналистов даже ехидно заметил, что в России чем лучше идут дела, тем больше страну грабят. Рост производства основан на нищенской зарплате, а потому не ведет к заметному улучшению жизни большинства людей. И наконец, структура экономики остается крайне отсталой, в ней доминируют крупные сырьевые монополии, не заинтересованные непосредственно ни в развитии внутреннего рынка, ни в повышении жизненного уровня населения.
И все же трудно отрицать, что даже «плохой» экономический рост лучше «хорошего» спада. При стабильной мировой ситуации Россия могла бы по инерции, на остатках советского наследства как-то протянуть до 2005-2006 годов. В условиях мирового кризиса это маловероятно.
В 1998 году, объясняя крах рубля, английский экономист Джон Росс заметил, что в условиях общего подъема на мировом рынке цены на сырье растут быстрее, чем цены на готовую продукцию. Потому российская сырьевая экономика могла чувствовать себя относительно комфортно до тех пор, пока на Западе дела шли хорошо. Но в условиях спада все наоборот: цены на сырье снижаются быстрее, нежели на готовую продукцию. Если, кроме сырья, вам продать нечего, если ваша собственная технологическая база разрушена и разворована, вам грозят крупные неприятности.
Сейчас становится ясно, что кризис 1997-1998 годов был лишь «первым звоночком», предостережением. А заодно и шансом исправиться. Как часто бывает, этим шансом не воспользовались. Плоды неожиданного экономического роста были промотаны, разворованы. Никаких структурных реформ не произошло, ничего не было сделано, чтобы преодолеть технологическую отсталость России. Теперь придется платить по счетам.
Платить ужасно не хочется. И это понятно. Тем более что, если кризис начнется, нам и вправду не расплатиться с долгами. Проблема, однако, не в самой попытке российского правительства добиться списания долгов, а в том, что попытка эта была заведомо с негодными средствами. Долги списывают довольно часто и не только самым бедным. Сравнительно недавно этой чести удостоилась Польша. К тому же кредиты МВФ предоставлялись России под определенные условия. То есть это не коммерческие кредиты, а «политические», подобные, по сути, военным кредитам, предоставляемым воюющей стране. Такие долги очень часто остаются невыплаченными.
Парадокс в том, что Касьянов потребовал скостить не политическую, а именно коммерческую часть долга, советские займы, которые ни с какими обязательствами не были связаны. Сознательно или нет, он пытался повторить трюк перуанского президента Анана Гарсиа, который сначала заявил, что полностью долги не оплатит, а затем тайком начал торговаться с кредиторами, обещая вернуть долг, если его хоть немного скостят. Гарсиа не был ни революционером, ни даже радикалом. Он, в отличие от Касьянова, пришел к власти на честных выборах. Он был обычным некомпетентным оппортунистом, и в этом он очень похож на людей, которые сегодня правят Россией.
И все же Гарсиа, в отличие от Касьянова, понимал элементарные правила игры. Прежде чем требовать списания долга, он всему миру рассказывал о бедственном положении своей экономики. Касьянов же, напротив, сначала долго хвастался, как у него все хорошо, как много в казне денег, как мы стремительно разбогатели, а затем заявил, что платить не будет. Это действительно оригинально.
И все же может статься, что астрологи в чем-то правы. Ведь кризис - это не только неприятности. Китайцы пишут слово «кризис» двумя иероглифами, один из которых обозначает «опасность», а другой - «возможность». Трудности, переживаемые экономической системой в мире и России, подтолкнут к поиску новых подходов, заставят прислушаться к альтернативным идеям. Самоуверенность и самодовольство элит будут поколеблены. Перемены неизбежны. И быть может, в конечном счете это пойдет на пользу обществу.
МЯГКОЕ МЕСТО КАСЬЯНОВА
Премьер упадет на хорошо подготовленные позиции
У нашего правительства есть удивительный талант устраивать кризисы практически на пустом месте. Вообще-то этим славился Ельцин, но, видимо, по наследству эта замечательная способность перешла к новой администрации. Вот и на этот раз Касьянов сначала внес и провел в Думе бюджет, где не были заложены выплаты по внешнему долгу, потом пообещал не платить кредиторам, а затем с такой же твердостью гарантировал им, что все до копейки заплатит. Но собственному народу сообщил, что надвигается катастрофа. И внес в Думу предложение отменить принятый бюджет.
Заявление правительства о том, что без пересмотра бюджета долги не заплатить - полная чепуха. Общая сумма платежей Парижскому клубу составляет порядка 6 млрд долларов. Частично выплата долга из дополнительных доходов бюджета предусмотрена, иными словами речь идет о сумме, не превышающей 3 млрд. долларов. Такие средства правительство может добыть, не залезая в бюджет. Во-первых, можно занять деньги у Центрального банка, который хвастается рекордными валютными поступлениями. Во-вторых, можно манипулировать обменным курсом рубля. Это метод для экономики не безболезненный, но вполне привычный: несмотря на рост инфляции, курс рубля по отношению к доллару держится стабильно (у Центробанка есть валютные запасы, которые гарантируют успех подобной операции). В итоге некоторое количество долларов будет получено с такой же легкостью, как если бы сами их печатали. Наконец, можно продать часть российской собственности за рубежом. Это вообще особая песня. После Беловежской Пущи, когда делили бывший Союз, российские власти с готовностью взяли на себя советский внешний долг в обмен на заграничную собственность, поскольку в тот момент стоимость этой собственности раза в три превышала сумму долга. Теперь долги выросли, а собственность разворовали. И наши политики с искренним возмущением говорят, как несправедливо, что мы платим долг за Украину. Однако советское наследство досталось новому режиму богатое. Даже после десятилетней вакханалии воровства стране есть что продать, если мы, конечно, всерьез озаботимся проблемой выплаты долга.
