Виталий Иванов - Глава субъекта Российской Федерации: политическая и юридическая история института (1990-2013)
Ко всему прочему, 3 июля того же года соответствующими законами РСФСР были удовлетворены требования четырех из пяти существовавших тогда автономных областей – Адыгейской, Горно-Алтайской, Карачаево-Черкесской и Хакасской – о преобразовании их в республики (еще одно нарушение Основного Закона СССР)[97]. Количество российских республик таким образом увеличилось до 20. Осталась всего одна автономная область – Еврейская (ЕАО).
9. С 1991 г. российские республики стали вводить посты президентов. Они, с одной стороны, продолжали повышать свой статус, а с другой, следовали новому общему курсу; заданному на вышестоящих властных уровнях.
Имеется в виду постепенный переход от централистской (советской) системы правления к основанной на принципе разделения властей (разделения законодательной и исполнительной власти, в частности) системе президентско-парламентской (смешанно-республиканской) или даже президентской (президентско-республиканской) и, следовательно, в утверждении в качестве высших должностных лиц глав исполнительной власти.
В 1991-ом же в Москве и Ленинграде были учреждены должности мэров. Города республиканского подчинения тогда еще были не субъектами Федерации, а лишь административными территориальными единицами РСФСР. Таким образом новый курс одновременно начал реализовываться и в унитарной части России.
КПСС, согласно первоначальному плану Горбачева, должна была «передать» («вернуть») власть Съездам и Советам, чтобы на деле сохранить и усилить ее. Но после реформ и выборов 1988–1990 гг. (а также ротаций в партийном и государственном руководстве), крайне ослабивших партию, власть просто «потерялась»[98].
Без партийного «стержня» Съезды и многие Советы сделались предельно политизированными и предельно же некомпетентными собраниями, неспособными реально осуществлять власть. Председатели, включая Горбачева и Ельцина, порой оказывались бессильны перед депутатской «стихией».
Единственным выходом объективно виделось усиление исполнительных органов и должностных лиц и, конечно, усиление персонального начала[99]. Выходит, что «передача» всей и всяческой власти от партии Советам, то есть, представительным органам, в конечном счете, обернулась креном в сторону персонализированной власти, персонализированной исполнительной власти.
Учреждение поста Президента СССР начали готовить осенью 1989 г. Когда стало ясно, что Съезд оказался «супердемократическим монстром»[100], а у должности Председателя Верховного Совета недостаточный «президентский потенциал». Сам Горбачев в мемуарах деликатно признается: «Исправно просидев на первой сессии Верховного Совета на председательском кресле, старательно вникая во все детали процедуры регламента, работы комитетов и комиссий, [я] понял, что просто невозможно физически сочетать непосредственное руководство парламентом с другими функциями»[101]. В начале 1990-го он форсировал реализацию президентского проекта. Горбачев рассчитывал избавиться от спикерской рутины и заново легитимировать свою власть[102]. Его подгоняло заявление Ельцина о готовности бороться за введение президентства в РСФСР и желание поскорее отстроиться от КПСС. Партия теряла популярность (что продемонстрировали выборы 1989 и 1990 гг.), одновременно в ней ширилось консервативное движение, считавшее генсека – совершенно справедливо! – разрушителем и даже предателем. Неудивительно, что президентскую реформу он совместил с изъятием из Конституции формулировки об особой роли КПСС[103].
Президента СССР нужно было избирать на прямых выборах. Но от них, однако, решили воздержаться – популярность Горбачева падала, и его победа отнюдь не была гарантирована. 15 марта «в порядке исключения» первого (и, как потом выяснилось, последнего) Президента Союза избрал III Съезд («за» проголосовали всего 1329 депутатов, 50,2 % их списочного состава). Причем избрал на безальтернативной основе. Инаугурация состоялась на Съезде же. Покидать пост генсека Горбачев не стал.
Первоначально Президент СССР был объявлен в Конституции главой государства. Но не главой исполнительной власти. Собственно, мартовскую реформу можно охарактеризовать как сугубо инкорпорацию президентства в централистскую систему правления.
26 декабря 1990 г. IV союзный Съезд (17–26 декабря) внес в Основной Закон новые поправки, усиливающие Президента[104]. В частности, было прописано, что он «возглавляет систему органов государственного управления», то есть исполнительную власть. И с этого времени союзная система правления приобрела явно переходный вид – элементы централистской системы стали сочетаться с элементами системы президентско-парламентской. Тогда же была введена должность Вице-президента СССР, по предложению Горбачева Съезд избрал на нее Геннадия Янаева, Секретаря ЦК и члена Политбюро.
Ельцин с самого начала не собирался засиживаться в спикерах. Но он народных голосований не боялся. И для начала инициировал, как уже сказано, специальный референдум о введении поста Президента РСФСР. Его назначили на 17 марта 1991 г. (совместив с сомнительным горбачевским референдумом о сохранении СССР[105]). Своего Ельцин добился[106]. В мае в Конституцию включили главу о Президенте, высшем должностном лице России и главе ее исполнительной власти (глава 13-1)[107]. В ней предусматривались прямые выборы Президента и Вице-президента.
Никаких исключений делать не стали. Выборы состоялись уже 12 июня. Ельцин в паре с членом Верховного Совета РСФСР Александром Руцким без особого труда обошли тогда горбачевских выдвиженцев, набрали 57,3 % голосов. Если председатели Верховных Советов СССР и РСФСР обладали одинаковой степенью легитимности, то теперь российский Президент обошел союзного. 10 июля Ельцин вступил в должность (а 19 июля своим Указом образовал Администрацию Президента[108] – президентский аппарат, орган, которому во второй половине 1990-х гг. предстояло стать едва ли не главной властной инстанцией[109].)
Должность Президента Татарской ССР была учреждена Верховным Советом республики в мае 1991 г.[110] Соответствующий законопроект был подготовлен Конституционной комиссией, образованной депутатами в августе 1990-го. При обсуждении вопроса о статусе Президента были высказаны предложения определить его как высшее должностное лицо и главу исполнительной власти или как «главу государства»[111]. Приняли второй вариант.
Союзное президентство практически открыто вводилось персонально для Горбачева, российское – для Ельцина, а татарское – для Минтимера Шаймиева, Председателя Верховного Совета республики с
1990 г. В 1985–1989 гг. он был Председателем Совета Министров Татарской АССР, в 1989–1990 гг. – Первым секретарем Татарского Обкома. Шаймиев тогда стремился добиться для своей республики статуса союзной, вывести ее из состава России. А потому делал основную ставку на Горбачева, затеявшего подготовку нового Союзного договора. Тот же подталкивал председателей Верховных Советов к «переходу» в президенты, видя в этом способ подорвать позиции Ельцина[112]. Решив стать Президентом, Шаймиев рассчитывал не только увеличить свою власть и поднять легитимность, но и уравняться с Ельциным. И через это уравнять Татарстан с Россией.
Верховный Совет республики демонстративно назначил выборы на 12 июня. Российское руководство пыталось возражать, Союзный Центр, разумеется, поддержал Шаймиева[113]. Тот, кстати, как Горбачев, избрался на безальтернативной основе (получил 70,6 % голосов).
Москва и Ленинград выбрали мэров также 12 июня. 17 марта 1991 г. в Москве прошел опрос жителей о прямых выборах Мэра[114]. Результат был положительным. Руководствуясь им, Президиум Верховного Совета РСФСР в апреле учредил в городе выборные должности Мэра и Вице-мэра. В Ленинграде опрос не проводился. Но в мае Президиум принял по нему аналогичное решение (только не стал вводить там должность Вице-мэра), сославшись на предложение Ленсовета и необходимость распространить на второй город республиканского подчинения «принципы и подходы, принятые для структуры органов управления города Москвы». Оба мэра были определены как правопреемники горисполкомов и главы исполнительной власти в городах. Выборы в столице назначил Президиум Верховного Совета, в Ленинграде – Ленсовет (Президиум согласовал дату)[115].
И здесь победители были известны заранее. Должности мэров учреждались для председателей Моссовета и Ленсовета, соответственно, Гавриила Попова и Анатолия Собчака. Первый до начала политической карьеры был главным редактором журнала «Вопросы экономики», второй – заведовал кафедрой хозяйственного права юридического факультета Ленинградского университета. И того, и другого в 1989 г. выбрали народными депутатами СССР (Собчак затем также вошел в состав союзного Верховного Совета). Оба быстро сделались авторитетными лидерами «демократов», прославились как парламентские «трибуны». Оба в 1990 г. стали «советскими» главами. Оба к 1991 г. поняли, что исполнительную власть нужно отделять от Советов и всячески усиливать[116]. И оба к середине 1991-го оставались популярными настолько, чтобы гарантированно выиграть выборы. 12 июня они составили с Ельциным «демократический триумвират», уверенная победа которого стала очередным унижением Горбачева (Попов набрал 65,3 % голосов, Собчак – 66,1 %).
