Альберт Кан - Измена Родине. Заговор против народа
«Прежде всего нужно ответить на вопрос, можно ли добраться до уязвимых центров русской промышленности, — писал он. — В настоящее время это определяется радиусом действия бомбардировщика Б-29, который после усовершенствований, внесенных в конструкцию этого самолета после войны, превышает 2000 миль…» Тут же генерал подсказывал читателю ответ на свой вопрос:
«Возьмите глобус и бечевку, длина которой должна соответствовать по масштабу расстоянию в 2000 миль; затем закрепите булавкой один конец бечевки в точке, где находится Москва, а свободным концом очертите окружность. На западе в ее пределах окажутся Британские острова и часть Исландии, на юге — часть Северной Африки. Проделайте то же самое, взяв за центр Магнитогорск на Урале. На юге свободный конец бечевки захватит Ирак, Иран и северную часть Пакистана вплоть до Карачи. Если закрепить один конец бечевки где-нибудь между Украиной и Поволжьем, то другой ее конец пройдет через Англию, Францию и Северную Африку. Если проделать такую же операцию, взяв за центр Баку на Кавказе, в пределах круга окажутся часть Индии, Саудовская Аравия и часть Европы. Кроме того, новый быстро растущий промышленный район находится в Сибири, где проходит двухколейная Сибирская железнодорожная магистраль. Бомбардировщики Б-29 могут долететь до этих мест с баз, расположенных в Китае и Японии».
В каждом случае, как указывал генерал Спаатс, в пределах круга, очерченного «свободным концом бечевки», имеются авиабазы, с которых бомбардировщики Б-29 могут совершать налеты на намеченные «объекты, имеющие первостепенное значение».
Осенью 1948 г. полковник Дейл О. Смит, редактор теоретического журнала военно-воздушных сил «Эйр юниверсити куортерли ревью» и страстный проповедник спаатсовской теории воздушной войны, предсказал «атомный сверхблиц», который обеспечит Америке победу в несколько недель. «Если война продлится целый месяц, — писал Смит, — для нашей бомбардировочной авиации, пожалуй, не останется достойных целей». «Нужно также учесть, — продолжал он, — то влияние, которое окажут на исход войны бомбардировки мирного населения в городских центрах».[113]
29 декабря 1948 г. министр обороны Форрестол объявил, что американское командование изучает возможность создания «ракетной станции» в безвоздушном пространстве!. В сообщении, переданном агентством Ассошиэйтед пресс, говорилось:
«Находясь на высоте более 200 миль, такой спутник земли имел бы «на прицеле» весь земной шар. Наряду с возможностью создать «спутник», автоматически управляемый по радио, рисуется и возможность направить на такой «спутник» людей и оборудование, необходимое для того, чтобы атаковать ракетами любые цели на земле.
Некоторые ученые полагают, что государство, которое первым создаст межпланетную базу для ведения атомной войны при помощи ракет, сможет господствовать над всей землей».
«Но какой же народ хочет войны? — спрашивал бывший губернатор штата Миннесота Эльмер Бенсон. — Американский народ не желает войны, мы хотим мира. Некоторые утверждают, что войны хочет Россия. Но разве можно представить себе, чтобы страна, потерявшая во второй мировой войне около 10 млн. человек, страна, треть территории которой была обращена в пустыню, — разве мыслимо, чтобы такая страна стремилась к третьей мировой войне? Нет, это совершенно невероятно! Русский народ, как и американский, желает мира. А если народы мира не хотят войны, к чему тогда все эти безумные разговоры о войне, которые ведутся в нашей стране?»
Однако в этом кажущемся безумии была определенная система. За истерическими криками о войне крылись известные «практические» расчеты.
К началу 1947 г. скоротечный послевоенный «бум» закончился. Цены продолжали расти, покупательная способность населения падала, на складах росли горы непроданных товаров. В деловых кругах говорили о надвигающемся крахе. Но крах удалось предотвратить. «Угроза войны», «советская агрессия», вспышки шпиономании и «распространение коммунизма» послужили благовидным предлогом для перевода американской экономики на военные рельсы. В своей книге «Неизбежна ли гибель Америки?» Гершл Мейер писал[114]:
«Капиталистам было сделано «впрыскивание» — с ними были заключены новые миллиардные контракты на поставку вооружения. С поразительной быстротой стала возрастать «коммунистическая опасность» и параллельно с нею требования монополий, добивавшихся все больших заказов на вооружения. С каждым миллиардом, ассигнованным на самолеты, бомбы и винтовки, милитаристы все неистовее вопили о войне. В одном только 1949 г. предполагалось израсходовать на вооружение 20 млрд. долларов — больше чем США израсходовали за целое десятилетие с 1930 до 1940 г., когда Япония и Германия угрожали безопасности Америки и всеобщему миру. Огромные ассигнования на вооружения сразу же привели к повышению на биржах курсов акций и товарных цен».
«Все опасения по поводу возможного спада деловой активности, — ликовал еженедельник «Барронс файненшл уикли», — теперь, кажется, исчезли, раз стало известно, что план военной помощи, согласованный с трумэновской программой европейского сотрудничества, будет одним из первых законопроектов, представляемых на рассмотрение конгресса в январе. До тех пор, пока производство вооружений поддерживает деловую активность, трудно ожидать падения спроса».
Две недели спустя этот же орган Уолл-стрита заявил: «Значительное увеличение спроса на военные материалы полностью устранило бы опасность, которую представляют выросшие запасы товаров на складах. Если бы была принята программа значительного ускорения оборонительных мероприятий или если бы разразилась война, то проблема товарных излишков отпала бы окончательно».
14 января 1949 г. в журнале «Юнайтед Стейтс ньюс» появилась передовая статья под заголовком «Мы не готовы к внезапному миру». Автор этой статьи, Дэвид Лоуренс, писал:
«От нас требуют, чтобы мы тратили 15 млрд. долларов в год на вооружения и, кроме того, по меньшей мере 1 млрд. долларов на поставки оружия странам, вступившим в Северо-атлантический военный союз. Совершенно очевидно, что искусственное процветание американской экономики явилось следствием расходов на вооружение… Отсюда парадокс: величайшей из опасностей, которые угрожают американской экономике, является опасность внезапного поворота России к миру».
Консервативный французский журнал «Ви Франсэз» резюмировал все подобные рассуждения одним заголовком: «Лучше война, чем кризис».
Однако широкие массы американского народа отнюдь не разделяют удовлетворения, которое дает американским дельцам и промышленникам подготовка к войне.
25, 26 и 27 марта 1949 г. в Нью-Йорке состоялся «Конгресс деятелей науки и культуры США в защиту мира», созванный по инициативе более чем 600 выдающихся американцев, в числе которых были д-р Харлоу Шепли, епископ Артур У. Моултон, Томас Манн, Альберт Эйнштейн, Арон Копленд, Олин Даунс и Лилиан Хеллман. Организационная работа по созыву конгресса была проведена «Национальным советом работников искусств, науки и свободных профессий». Помещения, где происходили пленарные и секционные заседания конгресса, были всегда переполнены, а сотням людей вообще не удавалось проникнуть внутрь. На заключительном митинге 27 марта в «Мэдисон сквер гарден» присутствовало 20 тыс. человек. Государственный департамент ограничил число иностранных гостей делегатами из стран Восточной Европы, отказав в визах более чем 20 представителям стран Западной Европы и Латинской Америки; среди них были такие видные личности, как Поль Элюар, Дж. Д. Бернал, Карло Леви и аббат Жан Булье. В числе присутствующих на конгрессе были Дмитрий Шостакович, Хуан Маринельо, Олаф Стэплдон и Александр Фадеев.
В апреле того же года около 300 видных американцев организовали «Американский инициативный комитет по созыву Всемирного конгресса сторонников мира». Председателями «Американского инициативного комитета» были епископ Артур У. Моултон, доктор У. Дюбуа и О. Джон Рогге. На Всемирном конгрессе сторонников мира, заседавшем в Париже с 20 по 25 апреля 1949 г., среди 2000 делегатов от 72 стран, представлявших более 600 млн. человек, было 50 американцев. Более 200 делегатов США участвовало в работе Американского континентального конгресса в защиту мира, который происходил в начале сентября 1949 г. в Мексико.
1 и 2 октября 1949 г. в Чикаго состоялась Национальная профсоюзная конференция в защиту мира. На ней присутствовало более 1000 делегатов из 28 штатов, причем каждый делегат представлял не менее 25 сторонников мира — членов Американской федерации труда, Конгресса производственных профсоюзов, независимых профсоюзов и профсоюзов железнодорожников.
