Внутренний СССР - Фашизм идёт войною на фашизм: — Кто послал?
Христианские Церкви настаивают на священности этой мерзости, а канон Нового Завета, прошедший цензуру и редактирование ещё до Никейского собора (325 г. н.э.), от имени Христа провозглашает её до скончания веков:
«Не думайте, что Я пришёл нарушить закон или пророков. Не нарушить пришёл Я, но исполнить. Истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится всё» — Матфей, 5:17, 18.
Т.е. по существу это — та же сама доктрина, которая изложена в Талмуде и которая вызвала недовольство православной общественности тем, что политика государства российского на протяжении всего времени после краха СССР этой доктрине в основном соответствует, однако изложенная в иной редакции и пропагандируемая той самой церковью, учению которой привержены авторы письма на имя Генпрокурора РФ. Т.е. это — пропаганда того же самого библейского ветхозаветно-талмудического фашизма. Но в такой упаковке она не вызывает у них возражения. Однако согласие с нею в такой упаковке блокирует их интеллектуальную деятельность на бессознательных уровнях психики и обрекает их на творческое бесплодие в области создания адекватных жизни социологии в целом и экономических теорий:
Поскольку нельзя служить одновременно Богу и маммоне (Матфей, 6:24), то невозможно одновременно выражать в своём научном и ином творчестве Правду-Истину и служить лжи: Чтобы выразить Правду-Истину — надо освободить психику от власти над нею лжи.
Именно поэтому иной социологической доктрины, альтернативной приведённой выше в двух редакциях [19] и признаваемой Русской православной церковью в качестве боговдохновенной, нет. Этот факт отсутствия социологической доктрины прямо признаётся в одном из церковных катехизисов. Раскрываем “Православный катехизис” епископа Александра Семёнова-Тян-Шанского (Париж, зарубежная церковь, 1950-е — 1979 гг.) [20], Приложение 1, стр. 151:
«1 — Промыслительное отсутствие догматов по общественным вопросам при наличии основных данных для их решения.
Жизнь отдельных христиан влияет на общественную жизнь. Отсюда может встать вопрос: какими должны быть, с христианской точки зрения, государство, экономика, социальная структура, и могут ли они быть христианскими? Церковь не имеет догматических решений этих вопросов, и христианские мыслители решают их по-разному.
Но отсутствие догматов в этой области предохраняет, в некоторой мере, людей от худшей формы тирании во имя Христа, не исключая, впрочем, некоторые бесспорные данные, помогающие находить верные решения».
Но параллельно этому потоку многовекового социологического бесплодия церквей имени Христа, как можно понять даже из обращения в Генпрокуратуру “православных патриотов”, синагога имеет доведённую до детальности социологическую доктрину, которую и выражает в политике. И ничто иное как неразвитость в науке христианской культуры альтернативной социальной доктрины делает ветхозаветно-талмудическую доктрину порабощения всех — доминирующей в глобальной политике при наличии в мире множества других религиозных конфессий. Другими словами, ветхозаветно-талмудическая социология монопольно господствует в культуре на глобальном уровне, вследствие чего она и проводится в политику в общем-то беспрепятственно на протяжении нескольких тысячелетий, на что Сатановский прямо и недвусмысленно указал всем, включая и возбудившихся “православных патриотов”.
И “святая” инквизиция, иезуиты, гонения со стороны никонианской церкви (нынешней РПЦ) на старообрядцев, насильственное крещение инославных перед пугачёвским бунтом — исторически реальная тирания во имя Христа — прекрасно уживались с отсутствием упомянутых «догматов» в попытке породить их от себя вопреки внутрисоциальной справедливости и водительству Духом Святым. Да и верные решения, о свободном поиске которых в отсутствие социально-догматической «тирании во имя Христа» говорит епископ Александр, за 2000 лет так и не найдены: как до Христа одни насиловали жизнь других, так и сейчас во всех странах, где есть христианские церкви, социальная организация исходит из лжи и самообмана, подкрепляемых насилием, а экономика лежит под ростовщичеством, принявшим невиданные во времена Христа размеры и благообразные банковские, респектабельные формы.
И такое соотношение культур иудаизма и христианства приводит к вопросу: А не земной ли это “промысел” “мировой закулисы” породил отсутствие «догматов по общественным вопросам» у всех христианских церквей и соответственно — отсутствие теорий, на основе которых, эти догматы по общественным вопросам могли бы выражаться в повседневной политической и экономической жизни общества без какой-либо «тирании во имя Христа»? — поскольку именно отсутствие исходных принципов социальной организации и ведения народного хозяйства — христианских догматов по общественным вопросам — расчищает место для беспрепятственного действия в обществе ветхозаветно-талмудических догматов по тем же вопросам, о чём свидетельствует вся история и современность, и на что указывает Сатановский, не давая однако пояснений.
И далее епископ Александр, расчищая место для действия ветхозаветно-талмудической доктрины, провозглашает принцип неотмирности церкви:
«2 — Господь Иисус Христос и устроение общественной жизни.
Христос пришёл основать не земное, а Небесное Царство: “Царство Моё не от мира сего” (Иоанн, 18:36), ответил Иисус на суде Пилату”. Он не учил и не заботился об устроении общественной жизни. Но, открыв людям законы нравственной жизни, тем самым Господь их установил. Во многом Господь Иисус Христос подтвердил ветхозаветный Закон. Апостолы и Отцы Церкви утверждают поэтому, что закон (нравственный, во всяком случае) лучше беззакония».
Что, епископ совсем ничего не понимает из того, что он пишет? — Христос пришёл на землю «основать не земное» — «земные царства» уже существовали к моменту его прихода, — «а Небесное Царство». Стало быть, если в этом вопросе епископ Александр не ошибается, то Христос не мог не оставить в обществе информации, распространение и освоение которой людьми преобразило бы жизнь общества с течением времени. Но за 2000 лет изменилась только техносфера, а “элитарно”-невольничий рабовладельческий строй благодаря росту производства на основе научно-технического прогресса получил возможность закамуфлироваться под демократию, в которой почти все — бездумные невольники печатных и электронных средств массовой информации, вытеснивших церковь с поприща насаждения единомыслия и бездумья. Если мир не изменился нравственно-этически, то вопрос может быть только в одном: Как и в чём преобразующая общество информация Христова учения была сокрыта от паствы и извращена?
И вследствие этого сокрытия и извращения Христова учения дары Святого Духа в исторически обозримые времена предстают как обращённые к личностям, индивидам, но не затрагивают в библейской цивилизации жизни общества как целостной системы. И в соответствии с этим епископ и говорит, что закон лучше беззакония. Но в умолчаниях остаётся, что закон в действительности это — ветхозаветно-талмудический закон — закон расово-мафиозно организованной власти ростовщичества, поскольку в силу многовекового бесплодия христианских церквей в области социологии именно он стал законом-монополистом. А того, что ростовщический закон и римское право, лежащие в основе современного “элитарно”-невольничьего строя, проистекают из злонравия их авторов — этого епископ не понимает по своему злонравию или всё понимает, но сказать боится “страха ради иудейска”?
И далее епископ Александр пишет о должном с его точки зрения отношении к земным законам (стр. 152):
«В мире, кроме нравственных, имеются и правовые отношения. Евангелие нигде их не отрицает и не отвергает Права. Господь сказал: “Отдайте кесарево кесарю, а Божие Богу” (Матф. 22:21). Человеческое общество управляется на основании Права, и „сыны Царства“ подчиняются ему, но поскольку оно не противоречит закону евангельскому».
Ну, а если “мировая закулиса” пожелает выйти на историческую сцену в роли мирового надгосударственного правительства ростовщиков и “элиты” рабовладельцев, заняв вакантное место “кесаря”, — тогда как? — ведь управленчески законодательство представляет собой выражение концепции управления, проистекающей из объективной нравственности носителей концептуальной власти, — в рассматриваемом случае нравственности, подменяющей своею отсебятиной Божий Промысел.
Тем самым круг замкнулся, поскольку земной промысел “мировой закулисы” породил “промыслительное” отсутствие христианских догматов по общественным вопросам, на соответствие которым можно контролировать Право, т.е. Законодательство, проистекающее из ПРОИЗВОЛА концептуальной власти “мировой закулисы”.
