Внутренний СССР - О текущем моменте №5(17), 2003г.

Аналитическая записка

«О текущем моменте» № 5 (17), май 2003 года

Обязательность “невозможного”

1. Глобальная цивилизация действительно столкнулась с вызовом порождённых ею же обстоятельств, беспрецедентным по отношению к тому, что знала в своём историческом прошлом: это угроза самоуничтожения в результате глобального распространения как бы идейного (т.е. мотивированного якобы политическими идеями) терроризма, реально сросшегося с обыкновенной безыдейной уголовщиной, поскольку:

· во-первых, в этой среде более высокая концентрация нравственно-психически дефективных субъектов, нежели в остальном обществе, которые прямо ориентированы на коллективное самоубийство или способны его совершить, сами того не ведая, под воздействием психобработки и сложившихся вокруг них обстоятельств;

· во-вторых, по мере совершенствования технологий и энерговооружённости террористически-уголовная среда в перспективе обретает возможности производить собственное оружие массового поражения и употреблять в качестве такового всё более опасные (вследствие их технологических особенностей и энергетической мощи) объекты техносферы.

В прошлом такого рода проблемы нравственно-психического несоответствия отдельных субъектов и социальных групп представлениям о нормальной жизни общества правящие классы решали путём порождения разного рода так называемых «тоталитарных режимов», суть которых оставалась неизменной вне зависимости от эпох, в которые они возникали, и идеологий, которыми они прикрывались и посредством которых властвовали над обществами.

В чём состоит эта неизменность? — Эта неизменность — фашизм.

2. Фашизм это — один из типов культуры общественного самоуправления, возможный исключительно в толпо-“элитарном” обществе. Суть фашизма как такового вне зависимости от того, как его называть, какими идеями он прикрывается и какими способами осуществляет власть в обществе, — в активной поддержке толпой «маленьких людей» — по идейной убеждённости их самих или безыдейности на основе животно-инстинктивного поведения — системы злоупотреблений властью “элитарной” олигархией [1], которая:

· представляет неправедность как якобы истинную “праведность”, и на этой основе, извращая миропонимание людей, всею подвластной ей мощью культивирует неправедность в обществе, препятствуя людям состояться в качестве человека — носителя человечного типа строя психики;

· под разными предлогами всею подвластной ей мощью подавляет всех и каждого, кто сомневается в праведности её самой и осуществляемой ею политики, а также подавляет и тех, кого она в этом заподозрит безо всяких к тому реальных оснований.

Толпа же по определению В.Г.Белинского — «собрание людей, живущих по преданию и рассуждающих по авторитету», т.е. толпа — множество индивидов, живущих бессовестно. И неважно выступает ли правящая олигархия публично и церемониально, превозносясь над обществом; либо превозносится по умолчанию, публично изображая смирение и служение толпе, именуя её народом; либо действует скрытно, уверяя общество в своём якобы несуществовании и, соответственно “несуществованию”, — в своей бездеятельности, в результате которой всё в жизни общества течёт якобы «само собой», а не целенаправленно по сценариям концептуально властных кураторов олигархии; либо действует скрытно, однако при этом публично распространяя и поддерживая в обществе веру в миф о своей властности и всюду проникающей заботе о «простом человеке».

3. Это определение-описание фашизма не включает в себя пугающих и бросающихся в глаза признаков его проявлений в действии: символики; идеологии, призывающей к насилию и уничтожению тех, кого хозяева фашизма назначили на роль неисправимого общественного зла; призывов к созданию политических партий с жесткой дисциплиной и системой террора, отрядов боевиков и т.п. О человеконенавистнической же сущности фашизма на основе урока, преподанного всем германским фашизмом, сказано после 1945 г. много. Вследствие ставших негативно культовыми ужасов времён фашизма 1933 — 1945 гг. приведённое определение кому-то может показаться легковесным, оторванным от реальной жизни (абстрактным), и потому не отвечающим задаче исключения угрозы фашизма для будущего.

В действительности же именно это определение и есть определение фашизма по сути, а не по месту возникновения и не по особенностям его становления и проявления в жизни общества, что и отличает его качественно от “определения” «фашизма», даваемого “Большим энциклопедическим словарём”, и ему подобных “определений”.

Понимание сути фашизма как системы человеконенавистничества невозможно без понимания сути человека, т.е. без выявления тех особенностей, которые отличают состоявшегося человека от человекообразных людей; а также и без выявления тех особенностей, которые отличают вид «Человек разумный» во всех его расах от животных видов в биосфере Земли. Иными словами, если в культуре нет понятия о типах строя психики личности, то суть фашизма как системы человеконенавистничества не выявить, и общество остаётся беззащитным по отношению к угрозе перерождения его образа жизни в одну из разновидностей фашизма.

Что касается «мировой закулисы», то ей безразлична форма фашизма: важно, чтобы сложившийся на основе фашизма миропорядок раз и навсегда закрепил устойчивость толпо-“элитарной” пирамиды в преемственности поколений

Кроме того ужасы переходного периода к устойчивому в преемственности поколений фашизму — это ужасы переходного периода, а не ужасы установившегося фашизма как такового. Его ужасы — безысходность остановленного в развитии, отупевшего в зомбированности общества: даже каменные стены любой тюрьмы живее, нежели в культуре установившегося фашизма.

Поэтому неприемлемость для будущего человечества перспективы уголовно-террористического самоубийства и неприемлемость фашизма в качестве якобы лекарства от этой угрозы обязывает к тому, чтобы в этот угрожаемый период на Земле появилась жизненно состоятельная дееспособная альтернатива самому фашизму.

4. После того, как мы определились в сути фашизма, соотнесём с нею некоторые рецепты преодоления назревшего глобального кризиса, которые предлагают разные политологи.

«Так как Россия представляет собой масштабное стратегическое образование, то управление его стратегическим потенциалом должно быть сосредоточено в руках небольшой группы или отдельного лица, как бы он ни назывался — президентом, монархом, Высшим Советом, вождём и так далее… Понятие „народ“ должно быть взято как основная юридическая категория, как главный субъект международного и гражданского права… Гражданин, индивидуум юридически ответственен перед своим народом. Нечто подобное заявлял и Джемаль: „Нужно объяснить, что люди — исчезающие малые величины… Смертный человек должен быть инструментом“.

Это выдержки из статьи Никиты Каледина «Подполье выходит наружу» («Стрингер», май 2003 года), в которой анализируется политическая деятельность А.Г.Дугина, претендующего на новую государственную идеологию — идеологию «консервативной революции». Статьи этого идеолога российского «неоконсерватизма» в последнее время начали печатать газеты и журналы самой разной политической ориентации: от либерально-патриотической «Литературной газеты» до проправительственной «Российской газеты». Определив А.Дугина как «великого комбинатора» постсоветской эпохи, автор показывает, что тот, как и герой Ильфа и Петрова, «предлагал услуги и Ельцину, и Коржакову, и Куликову, и Лужкову. Но, увы, — делает поспешный вывод Н.Каледин, — как оказалось, революционеры-экстремисты никому были не нужны».

Так ли это на самом деле?

«Некоторая неготовность сделать евразийство официальной идеологией современной России оставляет свободное пространство для разнообразных демаршей вокруг толкования консерватизма. Так вчерашние либерал-демократы, привыкшие к интеллектуальным pret-a-porter из-за океана, явно намереваются предложить нам под видом консерватизма прямолинейный римейк с англосаксонского (точнее с американского) оригинала».

Это выдержка из «Российской газеты» № 94 от 20.05.03 г., в которой опубликована большая статья самого А.Дугина «Владимир Путин и консервативная революция», из которой можно понять, что «дух революции» не чужд кукловодам Дугина:

«Но куда девать дух революции, воли, раскаленное пламя восстания, которое тайным зноем копится в русском сердце, тревожит сны, зовёт в абсолютные дали? Я думаю, что мы должны вложить нашу континентальную силу в новый консервативный проект. И пусть именно он станет новым изданием русской революции, Консервативной революции, Национальной революции».