Святослав Рыбас - Московские против питерских. Ленинградское дело Сталина
Называя «утерянным раем» расколотую в культурном плане, полуфеодальную Российскую империю, чей государственный долг был самым большим в мире, а скрытая безработица превышала 20 млн. человек, писатель стремился принизить достижения СССР, но в отношении «детей» все же был прав.
А пока молодые кадры начали свое триумфальное восхождение. На пленуме ЦК 21 февраля 1941 года кандидатами в члены Политбюро по предложению Сталина были избраны Вознесенский, Маленков и Щербаков.
Тридцативосьмилетний Вознесенский сделал очень быструю карьеру, ему благоволили Сталин и Жданов. Сын служащего лесной конторы из Тульской области, секретарь уездного комитета комсомола в годы Гражданской войны, Вознесенский работал в Донбассе, был секретарем парткома Енакиевского металлургического завода, затем учился в Коммунистическом университете им. Свердлова и Институте красной профессуры, после чего несколько лет работал в Комитете советского контроля старшим инспектором, руководителем группы планирования и учета. После убийства Кирова был переведен в Ленинград председателем городского комитета по планированию, стал там заместителем председателя горисполкома. В 1941 году Вознесенский занимал посты председателя Госплана СССР и заместителя председателя правительства, курировал оборонную промышленность. Его выдвинул Жданов (после ареста В. Межлаука) с должности председателя плановой комиссии Ленинграда.
Как раз Вознесенский внес решающий вклад в гармонизацию экономики СССР, сбалансированного развития отраслей и территорий. На базе системы, подготовленной при выдающемся его участии, Госплан стал разрабатывать баланс народного хозяйства как самостоятельный раздел пятилетних, годовых, квартальных и месячных планов. Можно сказать, Госплан начал строить будущее страны из сотен и тысяч разрозненных производств. На XVIII съезде партии Вознесенский обнародовал беспрецедентный в мировой истории пятнадцатилетний макроплан развития экономики.
«Предусматривалось, в частности, возведение новых металлургических гигантов; завершение реконструкции железнодорожного транспорта и строительство Байкало-амурской магистрали; сооружение Куйбышевского, Соликамского и Ангарского гидроузлов; создание мощной топливной и металлургической базы на севере европейской части страны; ускоренное развитие ряда конкретных экономических районов. Генеральным планом одновременно намечалось решение крупнейших социальных задач исторического масштаба, сопоставимое с теми, что были в послевоенный период поставлены в проекте новой Программы партии. Так, „перегнать главные капиталистические страны „планировалось“ в производстве на душу населения“ не только „чугуна, стали, топлива, электроэнергии, машин и других средств производства“, но и „предметов потребления“. Согласно предварительным проектировкам в результате реализации генплана главные показатели народного благосостояния должны были возрасти более чем вдвое». (Вознесенский Н. Военная экономика СССР в период Отечественной войны. Предисловие Ю. Якутина. М., 2005. С 17–20.)
Сорокалетний А. С. Щербаков был из той же команды и даже свояк (брат жены) Жданова. Во время Гражданской войны тоже, как и Вознесенский, был на комсомольской работе в Рыбинске (где начнет свою карьеру и Юрий Андропов, руководитель СССР в 1982–1984 гг.). Работал при Жданове в Нижнем Новгороде. Щербаков стал известен как 1-й секретарь Союза писателей СССР, созданного при непосредственном участии Сталина и Жданова. Потом он был заведующим отделом культурно-просветительской работы ЦК ВКП(б), вторым секретарем Ленинградского, первым секретарем Восточно-Сибирского, первым секретарем Сталинского (Донецкого) обкомов партии. С 1938 года — первый секретарь Московского областного и городского комитетов партии. Вскоре (4 мая 1941 г.) Щербаков станет секретарем ЦК.
Обратим внимание на то, что оба выдвиженца прошли школу управления в крупнейшем промышленном регионе страны Донбассе.
Возник новый центр влияния, что не могло не отразиться на распределении сил в правящей группе. Речь идет о группе Маленкова — Берии.
Глава 3
Главный кремлевский дуумвират Маленков — Берия
Георгий Максимилианович Маленков (родился 26 декабря 1901) был одной из крупнейших фигур в сталинском окружении. Имел хорошее образование: гимназия и Московское высшее технологическое училище, где был секретарем общевузовской парторганизации. Среди его однокашников — будущие наркомы М. З. Сабуров, В. А. Малышев, М. Г. Первухин.
В 1920–1930-х годах — сотрудник организационного отдела ЦК ВКП(б), с 1927 года технический секретарь Политбюро ЦК. В 1930–1934 годах Маленков заведовал организационным отделом Московского комитета ВКП(б), первым секретарем которого был Л. М. Каганович. В 1934–1939 годах заведует отделом руководящих партийных органов ЦК ВКП(б).
В 1935–1936 годах Маленков проводит кампанию проверки и обмена партийных документов, в ходе которой было создано всеобъемлющее досье — составлены учетные карточки на всех членов и кандидатов партии — около 2,5 миллиона. Также были собрана информация о беспартийных руководителях и специалистах. Была построена система, сделавшая Маленкова незаменимым аппаратным руководителем и организатором многих кадровых успешных решений. Именно он был инициатором снятия Н. Ежова с поста наркома НКВД и выдвижения Лаврентия Берии, который зарекомендовал себя выдающимся работником.
В 1939 году Маленков, возглавлявший Мандатную комиссию XVIII съезда, был избран секретарем ЦК и членом Оргбюро (на XVIII партийной конференции в феврале 1941 года, на которой сделал главный доклад о проблемах промышленности и транспорта, — кандидатом в члены Политбюро).
Во время Великой Отечественной войны т. н. «Маленковская комиссия» Государственного комитета обороны решала важнейшие вопросы. Вот фрагмент одного из докладов Комиссии о положении на Западном фронте.
«…VIII. О положении в 33-й армии в период командования генерал-полковника Гордова
33-я армия во многих операциях на Западном фронте занимала центральное место, ей придавались значительные средства усиления, командование фронта уделяло армии большое внимание и считало командира Гордова лучшим командующим армии. Однако факты показывают обратное. Нигде так плохо не был организован бой, как в армии Гордова. Вместо тщательной подготовки операции и организации боя, вместо правильного использования артиллерии Гордов стремился пробить оборону противника живой силой. Об этом свидетельствуют потери, понесенные армией. Общее количество потерь, понесенных 33-й армией, составляет свыше 50 % от потерь всего фронта.
Вопреки указаниям Ставки, запрещавшим использование в бою специальных подразделений как обычную пехоту, Гордов нередко вводил в бой разведчиков, химиков и саперов.
К числу наиболее тяжких проступков Гордова следует отнести факты, когда Гордов весь офицерский состав дивизии и корпуса направлял в цепь.
В своем приказе от 4 сентября 1943 г., адресованном командиру 173-й стрелковой дивизии полковнику Зайцеву и командирам полков подполковнику Милованову, подполковнику Сизову, майору Гуслицер, Гордов требовал:
„Весь офицерский состав поставить в боевые порядки и цепью пройти лес, назначив небольшие отряды для выкуривания автоматчиков из их гнезд“.
И дальше Гордов в приказе писал: „Лучше нам быть сегодня убитыми, чем не выполнить задачу“.
4 сентября 1943 года Гордов приказал начальнику штаба 70 ск генерал-майору Иконникову:
„Немедленно все управление корпуса отправить в цепь. Оставить в штабе только начальника оперативного отдела“.
Такие недопустимые действия Гордова приводили к дезорганизации управления боем и ничем не оправдываемым потерям в офицерском составе. За последние полгода в 33-й армии под командованием Гордова убито и ранено 4 командира дивизии, 8 заместителей командиров дивизий и начальников штабов дивизий, 38 командиров полков и их заместителей и 174 командира батальона.
Гордов преступно нарушил приказ Ставки о запрещении прибегать к расстрелам командиров без суда и следствия. Так, 6 марта по приказу Гордова без суда и следствия был расстрелян майор Трофимов, якобы за уклонение от боя. На самом деле, как установлено следствием, майор Трофимов не был виноват.
Во время боевых действий управление со стороны Гордова сводилось к ругани и оскорблениям. Гордов часто прибегал по отношению к своим подчиненным к угрозам расстрела. Так было в отношении командира 277 сд генерал-майора Гладышева и командира 45 ск генерал-майора Поплавского. По заявлению ряда командиров, работавших с Гордовым, нечеловеческое отношение к людям, сплошная истерика так издергала их, что были случаи, когда командиры не могли командовать своими соединениями и частями.
