Сергей Кара-Мурза - Революции на экспорт

Поскольку в высокие моральные качества этих “бывших” верится с трудом – не далее как три года тому назад силовики того же Акаева вполне безнаказанно расстреляли мирную демонстрацию на юге страны, – приходится констатировать, что все дело заключается в позиции Вашингтона. Поскольку применение силы против “младенца”, выношенного американскими правозащитными группами, грозит виртуальному “диктатору” изгнанием из финансового рая. Не говоря уже о том, что построенная на “купленных” выборах демократия не подразумевает никакого долга правителя перед своим электоратом»175.

Таким образом, мы наблюдаем у близких соседей и скоро наверняка столкнемся сами с явлением, которое «не было ни предусмотрено, ни описано в классических теориях революций». Это значит, что классические теории устарели, и мы обязаны следовать не им, а выводам из эмпирических наблюдений, логического анализа и творческого поиска эффективных решений.

Среди институтов власти особую роль в проведении «бархатных» революций играют органы государственной безопасности.

В цитированном ранее руководстве Дж.Шарпа сказано: «Стратеги неповиновения должны помнить, что разрушить диктатуру будет чрезвычайно трудно или невозможно, если полиция, бюрократический аппарат и вооруженные силы останутся целиком на стороне диктатуры и послушными ее приказам. Поэтому стратеги демократического движения обязаны считать стратегию подрыва лояльности силовых структур диктаторов высоко приоритетной.

Демократическим силам не следует призывать солдат и офицеров к немедленному мятежу. Вместо этого, если имеются связи с ними, необходимо четко разъяснять, что существует множество сравнительно безопасных форм “скрытого неподчинения”, которые можно применять на начальной стадии. Например, полиция и военные могут выполнять приказы неэффективно, не находить людей, находящихся в розыске, предупреждать участников сопротивления о планируемых репрессиях, арестах или высылках, а также не представлять важную информацию вышестоящим начальникам. Недовольные офицеры могут по очереди игнорировать передачу команд по инстанции на проведение репрессий. Точно так же государственные служащие могут терять папки с делами и инструкциями, работать медленно, “заболевать” и сидеть дома до выздоровления»176.

Американский обозреватель К.Д. Чиверс пишет в «Нью-Йорк Таймс»: «Главную роль в победе оранжевой революции-путча на Украине сыграли офицеры госбезопасности, которые предпочли согласовывать свои действия с США»177. Приведем кратко главные факты и выводы, данные в этом обзоре, оставляя за скобками допущения и слухи.

Факты эти вполне согласуются с сообщениями российских и украинских наблюдателей. Как заявил корреспондент газеты «Коммерсант» С. Строкань, «Решающая роль украинских секретных служб в недавних событиях в Киеве подтверждена десятками документальных свидетельств – появившихся по горячим следам и изобилующих откровенными признаниями. В числе интервьюируемых, помимо самих сотрудников спецслужб, – парламентарии, лидеры оппозиции, высокопоставленные сотрудники президентской администрации, западные дипломаты. Эти свидетельства появились в украинской и американской прессе. Их подтверждают наши собственные источники в Киеве».

Решающие события с участием спецслужб произошли в Киеве с 21 по 28 ноября 2004 г. Но подготовлены они были заранее. Чиверс пишет, что в 2003 г. Кучма назначил председателем Службы безопасности Украины (СБУ) генерала Смешко, известного прозападными взглядами. Ранее генерал работал в Вашингтоне и Цюрихе. Многие силовики, действовавшие против Януковича, входили в окружение генерала Смешко и работали в странах Запада или осуществляли связь с западными правительствами. Юлия Тимошенко заявила, что многие сотрудники СБУ, включая Смешко, просто сделали свои ставки. «Это была очень сложная игра», – сказала она.

21 ноября, после второго тура президентских выборов, Центризбирком сообщил о победе Януковича с перевесом в 2,9%. В тот же день начались демонстрации протеста, причем у оппозиции были деньги и организационные структуры, необходимые для длительного гражданского неповиновения. 22 ноября Генеральная прокуратура выступила с заявлением, что власти готовы «решительно положить конец любому беззаконию». СБУ ответила на это контрзаявлением, в котором говорилось, что она не согласна с прокурором, что граждане имеют право на политические свободы, а политические проблемы должны решать исключительно мирными способами. Это был явный раскол в правоохранительных структурах Украины.

Затем в «Украинской правде» были опубликованы данные «прослушки» СБУ разговоров в штабе Януковича, из которых следовало, что при подсчете голосов были фальсификации. В ночь с воскресенья на понедельник, 22 ноября, один сотрудник штаба якобы сказал другому: “У нас негативные результаты, 48,37% у оппозиции и 47,64% у нас”. По словам начальника избирательного штаба Ющенко (ныне вице-премьера) О. Рыбачука, эти данные ему предоставило СБУ178.

25 ноября на Майдане рядом с Ющенко появились пять офицеров СБУ. Они обнародовали заявление, излагающее позицию СБУ и его обращение к коллегам из силовых структур – милиции и военным. «Не забывайте, что вы призваны служить народу. СБУ считает своей главной задачей защиту народа вне зависимости от того, откуда исходит угроза. Будьте с нами!» На следующее утро к толпе «оранжевой» оппозиции присоединились курсанты Академии МВД – они строем пришли на баррикады.

27 ноября состоялось совещание Кучмы, Смешко, Януковича и главы МВД М. Белоконя. Янукович потребовал назначить дату инаугурации, объявить чрезвычайное положение и разблокировать правительственные здания. Смешко изложил позицию СБУ и предупредил премьера, что мало кто из военных, если будет такой приказ, станет воевать с народом. Он сказал, что даже если солдаты выполнят приказ, разгрома не получится, так как демонстранты окажут сопротивление. Решением правительства было: военного положения не объявлять и силовых мер не принимать. О нем официально объявили на следующий день, 28 ноября, когда Совет по национальной безопасности и обороне проголосовал за урегулирование кризиса мирным путем.

Однако вечером 28 ноября на загородных базах под Киевом был по тревоге поднят и приведен в полную боевую готовность спецназ. Приказ выдвигаться в Киев отдал командующий внутренними войсками МВД в ранге замминистра генерал-лейтенант С. Попков. Сообщения о тревоге были переданы командованию СБУ, которое проинформировало оппозицию, своих офицеров на Площади Независимости и американское посольство. Представители оппозиции позвонили американскому послу Джону Хербсту. Вскоре госсекретарь Колин Пауэлл позвонил Кучме (который не взял трубку).

Одновременно с этим руководители СБУ предупредили офицеров спецназа, что применение силы против мирных демонстраций незаконно, и если войска МВД войдут в Киев, спецслужбы будут защищать демонстрантов. Их предупредили также, что подразделения СБУ ведут наблюдение за Киевом и все действия будут сниматься на видео, а затем будут представлены в виде доказательств. Среди звонивших в тот вечер Попкову были глава ГУР А. Галака и начальник отдела военной контрразведки СБУ В. Романченко, который действовал по приказу главы СБУ Смешко. Спецназ вернулся на базу, и исход «оранжевой» революции был решен.

Глава 14. Уроки «оранжевой революции» на Украине: технология и участники

Историк А.Тойнби писал, что целые цивилизации погружались в тяжелый кризис оттого, что господствующее меньшинство вдруг начинало верить в мифы, которые оно само внедряло в сознание масс, чтобы ими манипулировать. Это и произошло в постсоветских государствах. Сначала властная элита внедрила в массовое сознание предельно примитивный миф о западной демократии с ее якобы честными и равноправными выборами – чтобы добиться пассивного согласия на ликвидацию советской государственности. Потом та же самая властная верхушка нагло манипулировала выборами, зачастую этого даже не скрывая, так что большинство граждан просто плюнуло на этот «демократический институт». И вдруг, когда эту верхушку стали свергать, используя выборы всего лишь как момент дестабилизации власти, эта самая верхушка почему-то решила, что выборы всерьез.

Никаких логических оснований для такого странного выверта не было, это надо считать болезненным приступом аутистического сознания. Вместо того, чтобы готовиться к реальной борьбе с конкурирующей политической силой, власть и ее кандидаты создают себе иллюзорную защиту в виде избирательного права и обслуживающих его органов. То есть начинают видеть в этих выборах действительный механизм конкуренции на «политическом рынке», который функционирует в рамках права.