А. Фурсов - De Conspiratione / О Заговоре
В основании аргументов, высказываемых как pro, так и contra «Кимберлийского процесса», часто фигурирует цифра 4 %. Якобы именно такова была доля «кровавых алмазов» в мировом обороте алмазного сырья на момент старта этого движения и именно этот объем стал основой экономики «международного терроризма». Некоторые эксперты считали эту цифру внушительной, другие, подобно А. Эвояну — напротив, мизерной, но вряд ли кто может ответить на вопрос, откуда вообще она взялась. Почему 4 %, а не 14 или 0,4 %? В многочисленных публикациях есть ссылки на экспертные оценки, но нам не удалось найти никаких расчетных методик, сколь-нибудь убедительно обосновывающих этот загадочный показатель.
Здравый смысл заставляет предположить, что определить (хотя бы с точностью до процента) размер потока «конфликтных алмазов», потока, состоящего из очень многих крупных и мелких ручейков, могла только структура, которая специально ставила своей задачей этот поток как минимум «видеть» и как максимум контролировать. Такой мотив, а главное, такие возможности были только у одного участника мирового алмазного рынка — корпорации «De Beers». Действительно, в аналитическом бюллетене ПИР-центра «Вопросы безопасности», изданном в сентябре 2000 г., в разделе «Россия и проблематика конфликтных алмазов» именно эксперты «De Beers» называются в качестве авторов подобных оценок.
Парадоксально, но подлинную ясность в проблему внесла сама Global Witness, обвинив в декабре 1998 г. «De Beers» в закупках алмазов у африканских незаконных вооруженных формирований (НВФ) в период 1992–1998 гг. на сумму $3,7 млрд. Несложно определить, что эта цифра в пересчете на ежегодный объем рынка сырых алмазов в указанный период и дает приблизительно 4 %. Несмотря на то что «De Beers» публично отвергла сами обвинения, ее эксперты не оспаривали пресловутые 4 %, и все остальные участники рынка априори согласились с этой цифрой. Примечательно, что GW не раскрывает источники, сообщившие ей многолетние и точные данные о закупках «кровавых алмазов» «De Beers». Но совершенно очевидно, что эта информация не могла быть результатом собственного мониторинга GW, поскольку в начале исследуемого периода (1992) этой организации просто не существовало, да и алмазной проблематикой она занялась только с 1998 г. Остается предположить, что эта весьма скромная на тот момент неправительственная организация имела агентурные источники в недрах одной из самых закрытых транснациональных корпораций, известной среди специалистов соответствующего профиля выдающейся эффективностью своих превентивных служб. Причем эти источники находились в самой щепетильной и, соответственно, информационно защищенной области, где содержались данные о закупке сырых алмазов у африканских НВФ с целью регуляции давления на монополизированный «De Beers» рынок. Очевидно, это предположение невероятно. Гораздо более правдоподобна другая гипотеза — данные в $3,7 млрд. за период в 7 лет (или 4 % от ежегодного оборота рынка сырых алмазов) были любезно предоставлены британским правозащитникам самой корпорацией «De Beers» и реально характеризуют не объем трафика «кровавых алмазов», но долю «De Beers» в этом трафике, что, согласитесь, — несколько разные вещи.
Итак, 4 % «кровавых алмазов» на рынке — это то, что «De Beers» закупала у африканских НВФ. Исчерпывался ли реальный поток этой цифрой? На наш взгляд, — нет. На этом рынке работали (и что печально, продолжают интенсивно работать) десятки бельгийских, израильских, украинских и прочих компаний, а также предприятий неопределенной принадлежности, типа фирм легендарного Виктора Бута. Кто может с достоверностью определить объем этого трафика? Может ли, например, статистика правоохранительных органов лежать в основе таких определений? Что, разве всех поймали? Или кто-то (может GW?) имеет внедренную агентуру в десятки организаций, практикующих «серый» и «черный» алмазный бизнес? И эта агентура выдает данные в некий единый центр? Очевидно, что точный объем нелегального алмазного трафика не может определить никто.
В структуре мирового алмазного рынка существует много «серых» и «черных» каналов, финансовая энергия которых действительно активно используется криминальными и террористическими структурами. Но эти каналы странным образом ускользают от внимания «Кимберлийского процесса». В период 1996–1998 гг. в России произошел массовый сброс стоков Гохрана через систему так называемых «совместных ограночных предприятий», которые использовали для доставки этого сырья на мировой рынок полукриминальные и откровенно криминальные методы. Объем этих операций оценивался экспертами примерно в $ 0,3–0,5 млрд. в год и мог бы существенно повлиять на пресловутые 4 %, но не заинтересовал отцов-основателей «Кимберлийского процесса», несмотря на то что «De Beers» подвергла санкциям несколько сайтхолдеров, на которых пали подозрения по участию в «сером» экспорте из России.
Технология, с помощью которой «Кимберлийский процесс» борется с «кровавыми алмазами», также вызывает недоумение. Так называемая «система сертификации КП» по сути представляет собой бюрократическую процедуру, на самом деле эффективную только в развитых странах с законопослушным населением. Люди, знакомые с реалиями Конго, Анголы, Либерии, Армении и т. п. стран, согласятся, что подделка сертификатов КП и выстраивание соответствующего коррумпированного таможенного канала не представляет сколь-нибудь серьезной проблемы для действующих здесь мощных и энергичных криминальных структур. Позволим себе сравнение с наиболее бюрократизированным и контролируемым оружейным рынком — здесь действует «сертификат конечного пользователя», который в известной степени можно считать аналогом «сертификата КП». Но никто не будет оспаривать тот факт, что, несмотря ни на какие сертификации и контролирующие усилия национальных и транснациональных бюрократий, «горячие точки» планеты не испытывают ни малейшего недостатка в современном оружии. И это при том, что провести «черную» или «серую» оружейную поставку неизмеримо труднее, чем алмазную, хотя бы просто в силу физических характеристик товара. Бюрократизация рынка на самом деле всего лишь увеличивает его коррумпированность. Для того чтобы по настоящему эффективно бороться с теневыми потоками (не важно — оружия, алмазов, наркотиков), нужны политическая воля и соответствующим образом подготовленные спецслужбы — история с ликвидацией Жонаса Савимби блестяще подтверждает этот тезис.
Таким образом, следует признать, что подлинный интерес «Кимберлийского процесса» сосредоточен не на изучении реального мирового теневого алмазного трафика и разработке эффективных методов его блокады, но на регуляции стихийных поставок алмазов из совершенно определенных стран Африки, в первую очередь Анголы, Либерии, Сьерра-Леоне, ДРК, где запасы алмазов наиболее высоки, а добыча не подконтрольна «De Beers».
Если сопоставить хронологию (1998–2001) следующих событий:
— уход «De Beers» из этих стран;
— развитие проектов конкурентов «De Beers» в этих странах, прежде всего АЛРОСА, группы Леваева и группы Гертлера;
— получение GW данных о закупках «De Beers» «кровавых алмазов» у африканских НВФ;
— экспансию «De Beers» в Канаде, включая установление контроля над месторождением Снэп-Лейк;
— декларацию «De Beers» о прекращении монопольной регуляции алмазного рынка;
— энергичный старт «Кимберлийского процесса», то можно вполне сочувственно отнестись к эмоциональному утверждению крупного эксперта алмазного рынка Мартина Рапапорта: «GW с их шокирующе провокационной кампанией “Blood Diamond” буквально гонит клиентов к алмазам “De Beers” и Канады — прочь от старателей. Эта кампания GW убьет немаркированные алмазы, так что крупные горные компании смогут продвигать свои бренды и освободиться от мелких».
В период 2000–2006 гг. благодаря инициативам прежде всего GW были действительно в той или иной степени блокированы потоки алмазов из Анголы, Либерии, Сьерра-Леоне, Кот-д'Ивуара. Не подлежит сомнению, что эти алмазы связаны с конфликтами, коррупцией, эксплуатацией детского труда. Но по странному стечению обстоятельств, средняя стоимость одного карата алмазов, добываемых в этих странах, находится в том же диапазоне ($120–145), что и алмазов, добываемых «De Beers» на новых месторождениях Канады и в Танзании. Объективно получается следующая картина: интенсивный рост добычи на перспективных месторождениях, контролируемых «De Beers», одновременно сопровождался блокадой товара той же ценовой категории из стран Западной Африки, где присутствие «De Beers» практически равно нулю. Является ли это совпадение случайным? С кем на самом деле идет борьба — с гражданскими конфликтами и «международным терроризмом» или с конкурентами? За что идет борьба — за гуманитарные ценности или за удержание цен?
История алмаза насчитывает немало кровавых страниц. Так называемые «исторические алмазы», например «Шах» или «Регент», буквально выкупаны в человеческой крови. С алмазами прочно связаны захватывающие авантюрные истории, интриги, борьба, предательство, убийства, войны, стремительные и неправедные обогащения и катастрофические разорения. Эти камни — лучшие друзья не только девушек и королей, но и кинематографических, литературных и реальных шпионов, диверсантов, гангстеров и террористов. Аура интриги — неотъемлемое свойство этого кристалла, она творение самой Истории, она реальная и возможно, главная составляющая понятия «алмаз», эта аура создана десятками поколений, на нее поработал талант многих выдающихся мастеров пера и камеры. Если на одном аукционе выставить два практически совпадающих по оценочным характеристикам бриллианта, но к одному приложить красивую сказку в виде сертификата о древнем происхождении, романтических приключениях и трагических насильственных смертях десятка бывших владельцев, а к другому — справку, что он изготовлен в прошлом году на заводе «Кристалл» (г. Гомель) из алмаза, добытого на месторождении имени XXIII Съезда КПСС — какова будет разница в цене?
