Критика теоретических концепций Мао Цзэдуна - В. Г. Георгиев
Именно в ходе творческого исторического созидания нового мира происходит процесс формирования гармонически развитой личности, становится возможным всестороннее развитие её творческих потенций, способностей и талантов, что и является главной целью культурной революции. При коммунизме это свободное и гармоническое развитие каждого человека станет условием свободного и гармонического развития общества, неограниченного роста творческих сил народа. Культурная революция, которую начинает народ, строя социализм, имеет, следовательно, своей высшей целью всестороннее развитие духовных творческих сил человека, снятие отчуждённых форм человеческой деятельности, характерное для всех антагонистических формаций, превращение каждого человека в сознательного творца истории.
Что общего имеют с марксистско-ленинским пониманием сущности культурной революции события, которые под названием «культурная революция» происходят ныне в Китае?
Марксизм-ленинизм исходит из того, что культурная революция невозможна без овладения всем запасом знаний, материальных и духовных ценностей, накопленных человечеством, а Мао Цзэдун и его приближённые начали «великую пролетарскую культурную революцию» в Китае с того, что провозгласили чуждой и враждебной пролетариату всю культуру прошлых веков и развязали поход хунвэйбинов против святынь мировой цивилизации.
Марксизм-ленинизм исходит из того, что культурная революция, пронизывая все стороны жизни общества, преодолевает разделение общества на творцов и потребителей культуры, даёт простор сознательной инициативе и социальной активности масс, а Мао Цзэдун и его единомышленники насаждают культ личности, означающий превращение масс в обезличенные толпы, призванные слепо выполнять распоряжения «вождя».
Что общего имеет «революционность» хунвэйбинов и цзаофаней, подменяющих освоение культуры заучиванием наизусть цитат из статей Мао Цзэдуна, с подлинной культурной активностью трудящихся масс?
Провозглашённый руководством КПК ещё в конце 1965 — начале 1966 г. курс на осуществление «великой пролетарской культурной революции», будучи официально закреплен в решениях ⅩⅠ Пленума ЦК КПК (1966 г.), является откровенной ревизией с «левых» позиций марксистско-ленинского учения о культуре и культурной революции. Эта ревизия, затрагивающая буквально все основные положения марксистско-ленинской теории культурной революции, нашла, пожалуй, наиболее яркое выражение в решении руководством КПК таких коренных проблем культурной революции, как 1) отношение к культурному наследию; 2) отношение к культуре современного буржуазного общества; 3) отношение к интеллигенции.
1. Культурная революция и культурное наследие
Проблема преемственности всегда являлась актуальной для прогресса человечества. Если попытаться представить в самом общем виде диалектику развития общества, то мы обнаружим противоречивое единство двух взаимосвязанных моментов. С одной стороны, каждое новое поколение никогда не начинает с пустого места, а усваивает те культурные (материальные и духовные) ценности, которые были накоплены предшествующими поколениями. Извлекая из ценностей культуры прошлых эпох сконцентрированную в них творческую энергию человеческой мысли и труда, люди имеют возможность превратить её в своё сегодняшнее достояние. С другой стороны, усвоенные материальные и духовные ценности прошлых эпох являются для тех, кто их усваивает, лишь «сырым материалом для нового производства» (Маркс), для производства новых ценностей и, следовательно, для новых рывков в будущее.
По этой причине культура каждой новой формации необходимо оказывается в преемственной связи со всей совокупностью ранее возникших отношений духовного производства, распределения, обмена и потребления. Объективной основой этой преемственной связи является развитие материального производства, ибо в конечном счёте изменения духовного производства определяются изменениями, происходящими в сфере общественного бытия. Но, будучи детерминирована производством и воспроизводством действительной жизни, духовная культура вместе с тем всегда зависит в своём развитии как от ранее возникших отношений самого духовного производства, так и от уже имеющихся в наличии результатов предшествующей духовной деятельности человечества, существующих в виде определённого комплекса культурных ценностей.
Вопрос об отношении коммунизма к культурному наследию приобрёл в последнее время особую практически-политическую и теоретическую остроту в связи с рядом дополнительных обстоятельств. Выход социализма за пределы одной страны, создание мирового содружества социалистических стран и крах колониальной системы империализма определили появление новых теоретических и политических аспектов преемственности. Возникла проблема отношения культуры одних социалистических стран к культурному опыту, накопленному другими социалистическими странами; проблема взаимоотношения культуры социалистического общества и культуры общества буржуазного в условиях мирного сосуществования противоположных социальных систем и усиления идеологической борьбы и т. д.
Чем шире становится круг стран, идущих по пути социалистических преобразований, чем быстрее развёртывается культурно-исторический прогресс общества, тем актуальнее становится вопрос о том, как следует относиться к культурному наследию прошлых поколений, что именно нужно брать из сокровищницы мировой культуры, каким образом народы социалистических стран и стран, идущих по некапиталистическому пути развития, могут использовать не только культурные ценности, созданные в далекие исторические эпохи, но и достижения культуры, имеющиеся в современном капиталистическом обществе.
Вопрос об освоении культурного наследия в наши дни объективно приобретает всё большее значение и в связи с непрерывным, необычайно быстрым ростом объёма информации, накапливаемой человечеством в ходе бурной научно-технической революции ⅩⅩ в. Вместе с тем имеются и причины субъективного порядка, требующие дальнейшего углубленного исследования проблемы преемственности в развитии культуры социалистического общества. Укажем лишь на две из них: а) попытки современных правых и «левых» ревизионистов подвергнуть пересмотру основные марксистские принципы в отношении к культурному наследию; б) новый поток обвинений в нигилистическом отрицании культуры прошлых эпох, идущий из лагеря антикоммунизма в адрес марксистов-ленинцев (причём оживление деятельности антикоммунистов в этом направлении в значительной мере связано как раз с антиленинским отношением к культурному наследию со стороны маоистов).
За десятилетия строительства социализма в СССР и странах народной демократии накоплен колоссальный практический опыт культурного строительства, опыт, имеющий международное значение. Один из важнейших уроков, вытекающих из анализа деятельности коммунистических партий по реализации ленинского плана культурной революции, состоит в том, что осуществление этого плана было бы невозможно без борьбы марксистов-ленинцев на два фронта: как против попыток огульного, безоговорочного восприятия всей прежней культуры, так и против попыток огульного ее отрицания.
В. И. Ленин неоднократно подчёркивал, что в буржуазном обществе, раздираемом классовыми антагонизмами, нет и не может быть никакой внеклассовой идеологии и, следовательно, внеклассовой культуры, критиковал «философских безголовцев», отрицавших партийность философии, клеймил «учёных приказчиков класса капиталистов», отстаивал тезис о партийности литературы и искусства и т. д. В. И. Ленин учил, что пролетариат не может безоговорочно воспринять старую культуру, что встать на такую позицию означало бы потерять классовые критерии в оценке культурного наследия. Эти ленинские мысли имеют непосредственное значение и в наши дни для борьбы с современным ревизионизмом, призывающим к «деидеологизации культуры», к «мирному синтезу» культуры социалистической и культуры буржуазной (А. Лефевр, Э. Фишер и др.). Но, борясь с правооппортунистическим отношением к культурному наследию, марксисты-ленинцы всегда вели борьбу и со всякими проявлениями левооппортунистического, анархистского отношения к культурному наследию.
Культурная революция ничего общего не имеет с нигилистическим отношением к
