Инна Соболева - Победить Наполеона. Отечественная война 1812 года
Но и на этот раз счастье Марии длилось недолго: она умерла в конце 1817 года. Ей было двадцать восемь лет. Изгнанник узнал о её смерти почти через год. Скорбь его была неподдельной…
Но вернусь к Юзефу Понятовскому. На острове Святой Елены Наполеон говорил, что считал Понятовского рождённым для трона: «Настоящим королём Польши был Понятовский, он обладал для этого всеми титулами и всеми талантами… Это был благородный и храбрый человек, человек чести. Если бы мне удалась русская кампания, я сделал бы его королём поляков».
Так что поражение в походе против России стало причиной не только гибели наполеоновской империи, но и крушения надежды поляков на освобождение…
Тем не менее большинство польских солдат и офицеров, воевавших во французской армии, остались верны своему полководцу. Из них был сформирован эскадрон, сопровождавший Наполеона на Эльбу. Эскадрон этот участвовал в событиях 1815 года и погиб под Ватерлоо. Весь, до единого солдата…
Эрфурт
Наполеон не особенно скрывал, что, вернувшись из Тильзита, начал готовить армию для похода на Португалию через Испанию. Сегодня кажется странным, почему тогда многие удивлялись, зачем он это делает. Объяснить это удивление можно разве что полным отсутствием понимания главной цели, которую преследовал Наполеон и о которой много, подробно и доходчиво говорил. Этой целью – повторяю – было если и не физическое уничтожение Англии, то уничтожение её могущества. Самым надёжным для этого средством император считал континентальную блокаду. Ни один значительный поступок Наполеона невозможно правильно понять, если не связать его с этой блокадой. Только очень наивный человек мог удивляться: мол, какая тут связь? Где Англия, а где Португалия…
На самом деле всё становится ясным, стоит только взглянуть на карту. Протяжённость португальской береговой линии даёт возможность множеству судов привозить на континент любые товары из Англии и её колоний, а уж оттуда они легко разойдутся по всей Европе. Так что добиться соблюдения блокады, а значит, и полного удушения английской экономики можно, только взяв под контроль все порты Европы.
К решительным действиям Наполеон перешёл сразу после разгрома Пруссии. 21 ноября 1806 года он подписал свой знаменитый Берлинский декрет. Казалось бы, запрет торговать с англичанами – дело не новое. Ещё в декрете 10 брюмера V года республики (1796 года) этот запрет был изложен и мотивирован совершенно однозначно. Напомню, к тому документу молодой генерал Бонапарт отношения не имел, да и просто не мог иметь. Правда, став главой государства, он к этой теме обращался не единожды. Но все его предыдущие декреты имели силу только на территории Франции.
На этот раз он решил изгнать английские товары не только из своей империи, но из всей Европы. Первый параграф нового декрета гласил: «Британские острова объявлены в состоянии блокады», второй – «Всякая торговля и всякие сношения с Британскими островами запрещены». Декрет воспрещал почтовую и иную связь с Англией и повелевал немедленно и повсеместно арестовывать всех англичан и конфисковывать принадлежавшие им товары и любое их имущество. Помните, нечто подобное уже делал Павел? За что и поплатился.
У Наполеона были основания сомневаться, что правящие династии Португалии и Испании выполнят его указания. Он был убеждён в обратном: они не только не запретят своим подданным продавать англичанам необходимую им мериносовую шерсть и покупать продукцию английской промышленности, но и будут снисходительны к контрабанде. С их молчаливого благословения английские товары вновь появятся во всех европейских странах и все усилия по организации континентальной блокады будут сведены к нулю.
Значит, экономическая блокада Англии может привести к желанным результатам при одном условии: вся Европа должна находиться под прямой властью или, по меньшей мере, под жёстким контролем Наполеона. Вывод прост: нужно покорить не большую часть континента (что уже сделано), а всю Европу, захватить все европейские берега, установить везде французские таможенные посты, которые уничтожали бы контрабанду. Наполеон понимал, как прибыльна будет контрабанда и как непросто будет с нею бороться. Так что интерес императора к Португалии вполне закономерен.
Понимал он и то, сколь непопулярна блокада не только в Англии, в которой уже через год разразился кризис, но и в большинстве европейских государств: промышленность ни одного из них, в том числе и Франции, не была в состоянии заменить на рынке английские товары. Порты приходили в упадок. Особенно страдали европейцы от отсутствия привычных колониальных товаров: кофе, сахара, чая. Это коснулось и самого Наполеона: он с большим трудом обходился без кофе. А вот отсутствие сахара сумел преодолеть: установил огромную премию тому, кто изобретёт технологию производства сахара из свёклы. Стимул оказался действенным: скоро в Европе появился дешёвый свекольный сахар.
Это всего лишь один пример того, как континентальная блокада стимулировала развитие промышленности на европейском континенте. Но оценить это смогли только промышленники, избавленные, наконец, от самого мощного конкурента. Впрочем, поначалу никто не осмеливался роптать: молниеносный разгром Пруссии поверг в ужас всех.
В Англии понимали: если Наполеону удастся задуманное, Британию ждёт крах. Оставалось в третий раз обратиться за помощью к России (пообещав, разумеется, Александру Павловичу беспрецедентную финансовую поддержку). В общем, всё, как всегда: за кровь русских солдат золото должен был получить самодержец – «хозяин земли русской».
А между тем Наполеон воевать с Россией не хотел. Его в тот момент интересовали западные соседи, а Александру он пока (!) верил: тот же обещал в Тильзите примкнуть к континентальной блокаде. В то, что слово своё русский государь сдержит, верил не только император – верила вся Франция, уставшая от непрерывных войн. Мирный договор, превративший вчерашнего врага в друга, французы называли Тильзитским чудом. Это чудо обещало покой и отдых.
Но Наполеон ждал от своего русского союзника реальной помощи. Именно Россия могла полностью закрыть для английских судов вход в порты Балтийского моря. Для этого нужно было не только не допускать англичан в свои воды, но и договориться с Данией (эта страна – давний партнёр Франции, так что особого сопротивления ждать не приходилось) и заставить Швецию порвать со своим союзником, Англией. Это – сложнее. Но не зря ведь в Тильзите договорились, что Россия может забрать себе Финляндию…
С этим Александр не замедлил. Пока он уверял шведского представителя в вечной дружбе и нерушимой приверженности миру, русские войска внезапно перешли границу и вступили в Финляндию.
Тем не менее выполнить то, к чему его понуждал Наполеон, Александру было непросто, даже если бы он этого искренне хотел. Мало того, что Тильзитский мирный договор в определённых кругах петербургского общества встретили в штыки. Это нетрудно понять: из тысячи двухсот судов, входивших ежегодно в Неву, более шестисот шли под английским флагом и везли в столицу и из неё огромное количество товаров. Континентальная блокада прервала этот поток и за короткое время успела нанести ущерб интересам весьма влиятельной публики, прежде всего землевладельцев и купцов, которые вывозили на Британские острова хлеб и лес, а взамен получали не только деньги, но и высококачественные промышленные изделия. Разрыв с Лондоном грозил разрушить привычный образ жизни, а многих и разорить.
Дошло до того, что один из самых знаменитых наполеоновских маршалов, Жан де Дьё Сульт, командовавший французскими войсками в Берлине, предупредил Александра, что какой-то прусский офицер задумал покушение на его жизнь и – это главное – уверенно рассчитывает на содействие недовольных русских. Не исключено, что это своевременное сообщение спасло императора.
А Наполеон тем временем старался подвигнуть своего русского союзника хоть на какие-то решительные действия, прежде всего – на разрыв с Англией.
Трудно сказать, подействовали ли уговоры Наполеона. А вот цинизм, жестокость и грубость английской политики подействовали. Дело в том, что англичане в знак протеста против континентальной блокады разрушили копенгагенский порт – подвергнув его беспощадной бомбардировке с моря. Александр был возмущён. В резкой ноте он напомнил о принципах морского права, провозглашенных его бабкой, и объявил Великобритании войну. Поход в Индию вполне укладывался в отношения, сложившиеся между Россией, Англией и Францией.
Этим и воспользовался Наполеон. 2 февраля 1808 года он написал царю: «Армия в пятьдесят тысяч человек, наполовину русская, наполовину французская… направившись через Константинополь в Азию, ещё не дойдя до Евфрата, заставит дрожать Англию и поставит её на колени перед континентом… Ваше величество и я предпочли бы наслаждаться миром и проводить жизнь среди наших обширных империй, оживляя их и водворяя в них благоденствие посредством развития искусств и благодетельного управления, но враги всего света не позволяют нам этого. Мы должны увеличивать наши владения вопреки нашей воле. Мудрость и политическое сознание велят делать то, что предписывает судьба, – идти туда, куда влечет нас неудержимый ход событий… Тильзитский договор должен регулировать судьбы мира…»
