Валентин Пруссаков - Так говорил Саддам
Земля, где явился на свет Саддам Хусейн, на протяжении всей своей истории была яблоком раздора между сильнейшими державами. За Месопотамию сражались Вавилония и Ассирия, империи Дария и Александра, Рим и Парфия, Византия и Персидское царство Ахеменидов. Из века в век богатейшая равнина Междуречья становилась полем битвы между народами и расами. Индоевропейцы по языку, по антропологическому типу, по психологическому складу, по культурным традициям — курды и персы — противостоят по всему периметру северных и восточных рубежей месопотамской низменности семитическим народам — арабам и ассирийцам. Но расово-культурные противостояния дополняются религиозными разделениями внутри семитической расы (арабы — мусульмане, ассирийцы — христиане), внутри самой арабской нации (60 % шииты, 40 % — сунниты). Национальные и религиозные меньшинства — турки (по-местному, туркоманы), сабейцы, евреи тоже вносили свои оттенки в пеструю палитру жизни Ирака.
IIIЧеловек, выросший в соседстве руин величайших столиц древнего мира (от родной деревни Сад дама Оуджи до Ассура и Ктесифона, стольного града Ахеменидов, — по сотне верст), каждый день черпавший воду из Тигра, из той самой реки, что поила райские кущи Эдема, — какие исторические амбиции мог он вынашивать в те годы, когда обрушилась империя, над которой еще недавно «не заходило солнце»?.. Как всякий грамотный араб, он знал, что именно в такую эпоху, когда ослабленные вековой враждой Византия и Персия были охвачены внутренней смутой, небольшой народец ворвался из Аравийской пустыни на тучные нивы Месопотамии и, овладев этой землей, положил начало новому мировому порядку, державной основой которого стал халифат.
В годы юности Саддама арабский национализм переживал время расцвета. По всему арабскому миру — от Марокко на далеком западе до южной оконечности Аравии — зарождались проекты слияния государств, населенных арабами. В 1958 году было объявлено о создании сразу двух объединений — Арабской федерации в составе Ирака и Иордании, а также Объединенной Арабской Республики (Египет и Сирия). Многим казалось, перспектива возрождения великой державы от Атлантики до Индийского океана становится реальной. Партия арабского социалистического возрождения (БААС), созданная в 40-х годах группой сирийцев-христиан, приобрела множество сторонников везде, где слышалась арабская речь. Появились региональные отделения, подчинявшиеся общеарабскому руководству в Дамаске. Одним из самых сильных отрядов БААС ста-ли иракские последователи Мишеля Афляка, главного идеолога панарабизма. Саддам уже 18-летним юношей был активным функционером партии, руководил массовыми политическими выступлениями молодежи, сидел в тюрьме по подозрению в убийстве крупного чиновника. С детских лет находясь под идейным влиянием своего дяди Хейраллаха Тульфаха, уроженец бедной деревеньки в среднем течении Тигра намного опережал сверстников в своем духовном развитии. Быть может, если бы среди его родни не было такого закаленного политического бойца, Саддам еще не скоро пришел бы в революционное движение.
Хейраллах в 30-х годах служил офицером в королевской армии. Именно в этой среде националистические идеи находили наибольший отклик. Протест патриотов вызывало фактическое господство Великобритании в стране, осуществлявшееся через посредство марионеточных правителей, таких как возведенный англичанами на иракский престол король Фейсал и его премьер-министр Нури Саид. Не случайно привлекла симпатии на Ближнем и Среднем Востоке новая политическая сила, пришедшая к власти в центре Европы. Пример гитлеровской Германии, сумевшей подняться после долгих лет оккупации и полуколониального грабежа со стороны держав-победительниц, вдохновлял Ататюрка, унаследовавшего обломки некогда великой империи, иранского шаха Резу и молодого иракского короля Гази, сменившего отца в 1933 году. Впрочем, рази оставался у власти недолго — в 39-м он погиб в загадочной автокатастрофе. Среди офицеров бытовало убеждение, что смерть Гази была подстроена английским прихвостнем Нури Саидом. Она, однако, не привела к переориентации иракской политики. Немцы подогревали антианглийские настроения — созданная ими в Афинах радиостанция «Свободная Аравия» извещала, что Гитлер — потомок Пророка, защитник ислама, борец против англичан и евреев. Германская пропаганда неустанно заявляла о поддержке идеи независимой арабской федерации.
В 1941 году на волне антианглийских настроений к власти пришло правительство Рашида апь-Гайлани, занявшее открыто прогерманские позиции. На аэродромах в окрестностях Мосула и Багдада начали приземляться германские самолеты, дело шло к постоянному дислоцированию частей люфтваффе. Британия поспешила отбросить всякие разговоры о суверенитете и демократических ценностях. В мае 1941-го ее войска вторглись в Ирак со стороны Персидского залива и Иордании.
Сопротивление слабо подготовленной иракской армии продолжалась около месяца. Захваченные в плен офицеры были заключены в концентрационный лагерь, среди них оказался и Хейраллах Тульфах.
Спустя три месяца британские войска совместно с советскими оккупировали Иран и заставили Реза-шаха отречься от престола. Что бы ни рассказывали о зверствах нацистов в Европе подконтрольные оккупантам газеты, они не могли Умиротворить людей, собственными глазами видевших английские бомбардировщики над Багдадом, патрули в иностранной форме на фоне мечетей, слышавших фальшивые Речи иностранных ставленников в «парламенте», знавших, что за колючей проволокой томятся тысячи соотечественников.
IVНо в этой войне родилась первая современная арабская армия.
То, что имелось у арабов прежде — даже многочисленные египетские вооруженные силы, прошедшие боевое крещение в трех скоротечных войнах с Израилем и в одной затяжной кампании в Йемене, — не может идти в сравнение с той военной машиной, которая была создана и отлажена Саддамом в ходе восьмилетней войны с Ираном. В 1973 году, когда иракский экспедиционный корпус был переброшен на сирийско-израильский фронт, эта сила принималась в расчет при рассмотрении баланса сил на Ближнем Востоке, более того, 20 тысяч солдат, прибывших на подмогу Сирии, существенно изменили ход событий на этом театре войны. А к моменту окончания боевых действий на ирано-иракском фронте у Саддама была миллионная армия, прошедшая школу, сравнимую со школой европейских армий в Первой и Второй мировой войне!
Понять суть происшедшего можно только через сопоставление с недавней реальностью. Полковник Т. Лоуренс, прославившийся как вдохновитель арабского восстания против турок в 1916–1918 гг., оставил в своих мемуарах выразительные картины «боевых операций» верблюжьей кавалерии арабов, разбегавшейся при звуках орудийных выстрелов и превращавшейся в орду грабителей, едва ей удавалось овладеть вражескими позициями. Двумя десятилетиями позже англичане с легкостью необыкновенной разгромили иракскую армию и свергли правительство Гайлани. То же повторялось и в 40-х, и в 60-х годах, когда вооруженные и обученные Западом израильские войска сметали численно превосходящие дивизии арабов. Отсутствие традиций и опыта борьбы с применением современных видов оружия не позволяло арабским армиям приблизиться к уровню вооруженных сил тех стран, которые прошли школу великих войн. Но к 1991 году на арабском Востоке появилась армия, которая могла стать не только серьезной угрозой западным интересам в регионе, но и явиться инструментом реального воссоздания халифата.
Армия, превратившаяся в ходе долгой войны с Ираном в Великую Армию, всегда была главным действующим лицом в иракской политике. Само возникновение нового государства на карте мира было связано с выдвижением на роль фаворитов Англии таких лиц, как Фейсал, сын шерифа (правителя) Мекки, и кадровый офицер Нури Саид, сначала служивший в турецкой армии, а затем перешедший под английские знамена и воевавший бок о бок с полковником Лоуренсом в Аравии и Заиорданье. Созданная ими иракская армия оказалась, впрочем, не столько инструментом британских интересов, сколько питомником арабского национализма. Разжигая этот самый национализм во время Первой мировой войны, Великобритания сумела нейтрализовать панисламистские призывы из Стамбула. Но после крушения Османской империи арабы осознали, что старый колониальный хищник использовал их в своих интересах и вовсе не собирается удовлетворить их вековые чаяния. (Кстати сказать, это прекрасно понял Лоуренс, раздувавший пламя «арабского восстания» в 1916–1918 гг., — до конца жизни его снедал стыд за свою вероломную родину, и он даже сменил фамилию, чтобы не служить живым олицетворением имперского коварства.)
Именно в военной среде вызрели те настроения, которые вынесли к власти Рашида аль-Гайлани. Именно армейские генералы решили судьбу монархии и Нури Саида в 1958 году. Партия БААС вела свою пропагандистскую работу прежде всего среди военнослужащих — об этом красноречиво свидетельствуют фотоснимки, относящиеся ко времени правления генерала-диктатора Касема (1958–1963), которые можно увидеть в багдадском музее истории партии. В решетчатых загонах посреди зала суда стоят шеренгами участники нескольких военных заговоров против Касема — все они были членами или сторонниками БААС.
