Критика теоретических концепций Мао Цзэдуна - В. Г. Георгиев
Следует обратить внимание на следующее обстоятельство. В рассматриваемый нами период сам Мао Цзэдун и его ближайшее окружение не выступили, по крайней мере открыто, против критики идеологии и практики культа личности, а в определённый период времени могло даже создаться впечатление, что Мао Цзэдун согласен с этой критикой. Во всяком случае в конце февраля 1957 г. Мао Цзэдун выступил с речью перед Верховным Государственным совещанием, которая была опубликована затем в виде статьи под названием «К вопросу о правильном разрешении противоречий внутри народа». Мао Цзэдун довольно откровенно говорил о трудностях социалистического строительства, признал наличие противоречий в стране, критиковал бюрократизм в партийном и государственном аппарате, призывал к развёртыванию широких дискуссий в науке, литературе и искусстве (так называемый курс пусть расцветают сто цветов, пусть соперничают сто учёных)[137]. Он хотел создать впечатление, что он выступает не как руководитель государства и партии, а как отец большой семьи. Именно поэтому он по существу не осуждал участников забастовок и волнений, имевших место в Китае в 1956 г., а слегка пожурил их, объяснив всё бюрократизмом местных руководителей.
Выступление Мао Цзэдуна вызвало бурные отклики как внутри партии, так и вне её. Рядовые члены партии, трудящиеся массы поняли это выступление как призыв к утверждению ленинских норм в партии и государстве, во всех областях общественной и политической жизни. Началось широкое обсуждение статьи Мао Цзэдуна, в ходе которого по существу выдвигались требования осуществления в Китае мероприятий, аналогичных тем, которые проводились в жизнь в Советском Союзе в развитие решений ⅩⅩ съезда КПСС. В ряде выступлений рядовых китайских граждан содержалась критика культа личности Мао Цзэдуна и его отрицательных последствий.
В выступлениях многих ученых, преподавателей, студентов, рабочих затрагивался широкий круг вопросов, касающихся нарушения принципов социалистической законности, наличия бюрократического режима в партии, несоответствия заработной платы принципам оплаты труда при социализме, отсутствия демократических начал в работе вузов и научных учреждений и т. д.
Обсуждение статьи Мао Цзэдуна, в ходе которого были подвергнуты критике недостатки в различных частях социального механизма КНР, контрреволюционные элементы, особенно из числа членов буржуазных партий, а также их союзники как в рядах КПК, так и вне её, использовали для выступления против КПК, против Советского Союза, против социализма вообще. Они были справедливо осуждены как «правые элементы», однако маоисты расширительно трактовали понятие «правые элементы», включив в их число заблуждающихся, колеблющихся и просто сторонников утверждения ленинских норм партийной и государственной жизни не на словах, а на деле. Их совершенно незаслуженно объединили вместе с заклятыми врагами социализма Чжан Боцзюнем, Лун Юнем, Фэй Сяотуном и др.
Последовавшая в 1957—1958 гг. под видом борьбы против «правых элементов» расправа с противниками Мао Цзэдуна наглядно показала фальшь и по сути дела провокационный характер осуждения культа личности со стороны маоистов, явилась свидетельством того, что Мао и его окружение на деле не собираются отказываться от идеологии и практики культа личности.
Как известно, для нашей страны культ личности был временным явлением — КПСС нашла силы покончить с этим положением. «Жизнь подтвердила правильность политического курса партии,— говорится в Тезисах ЦК КПСС „50 лет Великой Октябрьской социалистической революции“, обобщающих опыт строительства социализма в СССР за пятьдесят лет,— показала её способность теоретически обобщать опыт масс и выдвигать правильные политические лозунги, вскрывать допущенные ошибки и исправлять их. Проводя курс на дальнейшее развитие социалистической демократии, партия на ⅩⅩ съезде решительно осудила культ личности Сталина, который выражался в чуждом духу марксизма-ленинизма возвеличении роли одного человека, в отступлении от ленинского принципа коллективности руководства, в необоснованных репрессиях и других нарушениях социалистической законности, нанёсших ущерб нашему обществу. Эти извращения, несмотря на всю их серьёзность, не изменили природу социалистического общества, не поколебали устои социализма.
Партия и народ глубоко верили в дело коммунизма, с энтузиазмом трудились, воплощая в жизнь ленинские идеалы, преодолевая трудности, временные неудачи и ошибки»[138]. Там, где партия находит силы и средства дать объективную оценку отрицательным тенденциям, где эти тенденции решительно пресекаются, там они не могут превратиться в угрозу строительству социализма и коммунизма.
В противоположность курсу КПСС и братских партий других социалистических стран на широкое развертывание социалистической демократии в Китае во всё больших масштабах насаждается культ личности Мао Цзэдуна. Он проявляется и в том, что вся полнота власти в партии и государстве фактически сосредоточена в руках одного человека, что его, и только его, указания являются истиной в последней инстанции, и в том, что в партии и государстве отсутствует свобода мнений, и идейные и политические противники «великого кормчего» и просто сомневающиеся и ошибающиеся зачисляются в число «врагов народа», и в том, что в стране царит политический террор, осуществляемый от имени Мао Цзэдуна, и в том, что марксизм-ленинизм подменяется маоизмом. В докладе Линь Бяо на Ⅸ съезде КПК утверждается: «Все достижения коммунистической партии Китая есть результат мудрого руководства председателя Мао Цзэдуна, есть победа маоцзэдуновских идей. В последние полвека председатель Мао Цзэдун в ходе руководства великой борьбой многонационального народа Китая за завершение новодемократической революции, в ходе руководства великой борьбой — социалистической революцией и социалистическим строительством в нашей стране, в ходе великой борьбы современного международного коммунистического движения против империализма, современного ревизионизма и реакции различных стран, сочетая всеобщую истину марксизма-ленинизма с конкретной практикой революции унаследовал, отстоял и развил марксизм-ленинизм в области политики, военного дела, экономики, культуры, философии и т. д., поднял его на совершенно новый этап».
Естественно, что подобная оценка «вклада» Мао Цзэдуна в развитие марксистской теории сочетается с замалчиванием или прямым отрицанием заслуг как всех остальных руководящих деятелей КПК в прошлом и настоящем, так и лидеров международного коммунистического и рабочего движения. С этой целью пересматривается история КПК до прихода к власти Мао Цзэдуна в 1935 г. и изображается как сплошная цепь ошибок и просчетов. Намеренно смешиваются правые оппортунисты (Чэнь Дусю), «левые» оппортунисты (Ли Лисань) и подлинные интернационалисты (Цюй Цюбо). «Наша партия,— писала газета „Жэньминь жибао“,— прошла через борьбу с право- или „лево“-уклонистской ошибочной линией Чэнь Дусю, Цюй Цюбо, Ли Лисаня, Ван Мина и в особенности через многократную длительную борьбу с буржуазной реакционной линией, представляемой Лю Шаоци»[139]. На Ⅸ съезде КПК данное утверждение было повторено в докладе Линь Бяо: «История Коммунистической партии Китая есть история борьбы марксистско-ленинской линии, борьбы председателя Мао Цзэдуна с право- и „лево“-оппортунистическими линиями в партии… Наша партия окрепла, выросла и возмужала в борьбе между двумя линиями, особенно в борьбе, разгромившей три предательские клики — клики Чэнь Дусю, Ван Мина и Лю Шаоци, которые нанесли партии самый большой вред».
По указанию группы Мао Цзэдуна в Китае в настоящее время развёрнуто
