Сергей Кара-Мурза - Неполадки в русском доме
Мы наблюдаем небывалое в истории по своей интенсивности и длительности вымирание населения. Поскольку оно в наибольшей степени затронуло русских, – а это народ государствообразующий, – единство страны оказалось под угрозой просто-напросто по демографическим причинам. А ведь они дополняются резким расслоением населения регионов по доходам, уровню и даже типу жизни; распадом единой системы образования и единого культурного ядра; расчленением больших технических систем (транспорт, энергетика), которые скрепляли Россию.
Мы помним неопровержимый факт: на той же земле, с тем же народом мы совсем недавно были мощной державой, где были устранены главные источники массовых страданий – голод и безработица, культурная деградация и преступное насилие. Наш образ жизни по главным показателям отвечал уровню самых развитых стран или превышал его. Значит, наше нынешнее состояние не вызвано какими-то неодолимыми причинами. Оно – следствие серии неправильных выборов и решений в главных вопросах.
Все последние пятнадцать лет, в течение которых правящая верхушка ломает и «реформирует» страну, её идеологи уводят людей от главной мысли, что мы как страна стоим на распутье, что решается судьба народа на много поколений вперёд. Между тем, именно в связи с этим фактом и возникло нынешнее скрытое противостояние политических сил в России, тот конфликт идеалов и интересов, который не находит явного выражения в общественном диалоге, но сковывает нас по рукам и ногам. В чём же заключается этот выбор и связанный с ним конфликт?
Во времена Ельцина была неопределённость намерений власти. Было очевидно, что часть номенклатуры КПСС решила свергнуть тяготившую её советскую систему и завладеть накопленным к 1980-м годам национальным богатством. Обещания демократии и свободы после 1993 г. никто уже всерьёз не принимал, да и смысл этих слов слишком туманный, чтобы за ними видеть какой-то выбор. По речам и жестам Ельцина и Черномырдина было невозможно представить себе образ того будущего жизнеустройства, которое они мечтают создать в России. Они были типичным порождением номенклатуры – без идеалов, без проектов.
С приходом В.В. Путина эта неопределенность стала рассеиваться. Он сказал о своем выборе, о своих идеалах. Главное в его заявлениях состоит в том, что он привержен либеральным ценностям. Понятно, что речь тут идет не о сугубо личных пристрастиях типа хобби. Личные увлечения – дзюдо, горные лыжи, песни Булата Окуджавы – все это очень мило. Сталин курил трубку и любил вино «Хванчкара», а Горбачев без ума от пиццы «Хат». Ради бога, сильные мира сего могут позволить себе маленькие радости, на судьбе народа они не скажутся. Но когда президент заявляет, что он привержен ценностям иной цивилизации, причем именно тем ценностям, с которыми культура его страны на протяжении четырех веков была в конфликте, это проясняет очень многое. Представьте себе, что президент Ирана вдруг заявил бы, что он привержен ценностям иудаизма…
Прежде чем развернуть смысл этого заявления В.В. Путина, скажу сразу, что непрерывные исследования взглядов населения РФ отечественными и зарубежными социологами показали, что поворота к либеральным ценностям в нашем массовом сознании не произошло. Даже «новые русские», которые самим своим названием хотят сообщить, что они уже другие, что они отряхнули прах старых русских ценностей и стали «как на Западе», в глазах западных либералов выглядят дикарями, только разбогатевшими (каким-то сомнительным образом).
Те надежды, которые возлагала на поворот к либеральным ценностям «бригада» Горбачёва, были следствием невежества его консультантов с кафедры научного коммунизма. Ценности, то есть представления о добре и зле и о том, как надо жить человеку, входят в «культурное ядро» общества и определяют тип цивилизации. Они обладают исключительной устойчивостью, и в истории ещё не было случая, чтобы властям удалось политическими средствами заставить народ сменить его главные традиционные ценности на иные.
Надо сказать, что такую задачу в истории ставили себе только колониальные власти Запада в их программе вестернизации других народов. Эта программа провалилась, хотя целый ряд слабых культур она разрушила. При этом народы, лишившиеся своих культур, не превратились, например, в англосаксов, только смуглых или раскосых. Они просто угасли, исчезли с лица земли, как индейцы в США или аборигены Австралии. А сильные культуры, даже многое переняв у Запада, сохранили свои устои и ценности – индусы остались индусами, китайцы – китайцами, арабы – арабами.
На Западе либеральные ценности возникли в ходе катастрофической религиозной революции, получившей название Реформации. Какого масштаба это была катастрофа, видно из того, что Германия в её ходе потеряла 2/3 населения. Основанное на либеральных ценностях социально-философское учение, излагающее принципы «правильного» общественного строя и получившее название либерализм, в наиболее полном виде сложилось в Англии, а в самом чистом виде воплотилось в США, где меньше было влияние традиций. Там либеральные ценности можно было утверждать на чистой площадке, расчищенной от местного населения.
Россия со времён Ивана Грозного (когда на Западе как раз заполыхала Реформация) и до наших дней не была либеральным государством. Россия – многонациональная цивилизация, ядро которой составляет русский народ с очень ясными и высокоразвитыми представлениями о мире и человеке, о добре и зле. Русский образованный слой имел представление о западных взглядах и, можно сказать, находился в непрерывной дискуссии с либерализмом. В XIX веке у нас было влиятельное течение «западников», но и они не претендовали на то, чтобы русские сменили свои главные ценности на либеральные. Они лишь стремились, чтобы Россия как цивилизация теснее сблизилась с Западом, чтобы перенять его достижения.
Единственной либеральной партией в России были начиная с 1905 г. конституционные демократы (кадеты). Их утопические планы предусматривали установление в России буржуазно-либерального государства западного типа. Они с помощью западных наставников возродили в России политическое масонство и стали главными организаторами свержения монархии в феврале 1917 г. Но практически все сословия России, за исключением части буржуазии, отвергли их проект. Зеркалом русской революции был выразитель крестьянского мироощущения Лев Толстой, а не кадеты. Либеральная государственность в России начала XX века оказалась мертворождённой, и Временное правительство сменила Советская власть, сохранившая важный принцип соборности: «Вся власть Советам!» Важная либеральная ценность – разделение властей – не привилась. Её и сейчас не видно.
Таким образом, вот главное основание для раскола и кризиса в России: правящий слой пытается перестроить всё бытие России в соответствии с либеральными ценностями, а подавляющее большинство населения этих ценностей не принимает и продолжает следовать своим ценностям, которые сложились за много веков.
Попытка переделать Россию по англо-саксонскому образцу настолько нелепа и утопична, что многие не верят в её искренность и думают, что это просто маскировка для создания общего хаоса, чтобы выловить всю рыбу в мутной воде. Но для нашей судьбы в принципе неважно, ломают устои России под знаменем либерализма искренне или ради воровства. Главное, что никаких шансов успешно завершить эту «реформу» нет. Не было в истории случая, чтобы успешно прошла реформа, противоречащая главным ценностям народа и изменяющая само ядро его культуры. Не было такого случая, и сейчас не будет.
Свою приверженность ценностям иной культуры и цивилизации наши реформаторы оправдывают тем, что якобы либерализм – высшее достижение всей мировой культуры, что он основан на общечеловеческих ценностях и отвечает «естественным» потребностям человека. А Россия, мол, уклонилась от столбовой дороги цивилизации, и теперь ей приходится расплачиваться за свою ошибку и навёрстывать упущенное через болезненные реформы.
Либерализм не несёт в себе никаких общечеловеческих «естественных» ценностей и не может предложить какой-то универсальной модели жизнеустройства для всего человечества. Либерализм – очень специфическая, неповторимая культура, которая сложилась в англо-саксонской части Запада. Более того, даже в этой части жители разных стран вовсе не привержены каким-то «ценностям либерализма», они просто любят свои конкретные страны, свою культуру и своих предков. Англичане любят Англию не за либеральные ценности. Французы и немцы, тоже называющие свои страны либеральными (это сегодня выгодно), недолюбливают Англию, родину либерализма.
Мы уж не будем затрагивать тут и другую важную сторону дела: на самом Западе либеральные ценности (прежде всего, индивидуализм) потерпели сокрушительное поражение, породив, в припадке отчаяния, неолиберализм – тупое фундаменталистское течение, разрушающее само либеральное общество. Допустим, хотя это абсурдное предположение, что В.В. Путин уважает не реальные современные ценности неолиберализма, представленные Рейганом и Тэтчер, а «седое предание» либерализма – философов типа Адама Смита, Гоббса и Локка.
