Сергей Кургинян - Суть Времени 2012 № 9 (19 декабря 2012)
Буржуазному классу все эти сигналы нужны, как рыбе зонтик. Ему нужно совсем другое. Чтобы политик по фамилии Путин не мешал ему грабить лохов и прятать деньги за рубежом. Потому что только за рубежом их можно спрятать по-настоящему.
Кстати, единственный действительно политический сигнал, содержащийся в сообщении под названием «Послание», связан с темой «по-настоящему спрятать». Дума уже хотела принять закон о недопустимости для чиновников иностранных счетов и иностранной собственности. Фактически все первые лица государства отвергли этот закон публично. Теперь Путин бросает им вызов и говорит о том, что понимает, насколько им это не понравится. То есть бросает вызов сознательно. Если они будут и дальше сопротивляться — политический кризис перейдет в острую фазу. Путин не может этого не понимать и это делает.
Но, объявляя войну своим коллегам по политическому олимпу и креативным хомякам, Путин не затрагивает буржуазный класс в целом. И не раскалывает его. А только это может быть осью такого политического текста сегодня.
Буржуазный класс объявил войну Путину. Он сделал это по двум причинам.
Причина № 1 состоит в том, что буржуазный класс умеет только грабить. Сегодня грабить по-настоящему — это значит изымать средства из бюджета. Изымать их можно либо напрямую, либо за счет организации системы заказов, которые заведомо не будут выполнены. Потому что получившие заказы буржуа откатят часть средств чиновникам, а остальные средства уведут за рубеж. Благословить такой бал воров Путин не может. Потому что воры разграбят бюджет, а ограбленные массы разорвут на части не воров, а самого Путина.
Буржуазный класс пожимает плечами: «Ну и пусть Путина разорвут, нам-то что?»
«Вам-то это, понятно, в кайф, — отвечает Путин, — но меня такой вариант никоим образом не устраивает. И я, как вы видите, человек волевой, находящийся в хорошей форме и наделенный недюжинной волей к жизни. Кто думал иначе — полюбуйтесь».
«Ну, любуемся, — отвечают ему. — Но мы же буржуазный класс! И наша поддержка не может быть обеспечена, если наши интересы не учтены».
В итоге начинается сложный дележ бюджета. Причем Путин должен обеспечить согласование интересов крупной буржуазии и крупного чиновничества, которое, по сути своей, является все той же крупной буржуазией.
Нечиновные буржуа хотят изъять бюджетные средства, передаваемые на их предприятия, и перегнать средства за рубеж (то есть спрятать). А чиновные буржуа хотят сразу изъять бюджетные средства, не передавая их на предприятия. Изъяв же, перегнать за рубеж (то есть опять же спрятать).
К тому же чиновник хотел бы запустить руку в мошну буржуа, который с ним перестал делиться и заявил: «А зачем с тобой делиться, если ты можешь бюджет разграбить?»
Причина № 2 намного важнее причины № 1. Она состоит в том, что буржуазный класс хочет не только грабить, но и прятать деньги за рубежом. А за рубежом не любят Путина. И говорят буржуазному классу: «Если ты не уберешь Путина, мы начнем экспроприировать твои денежки». Об этом уже не просто говорят. Теперь уже и действуют. Например, принимая «акт Магнитского».
Ну, и что Путин на это ответит буржуазному классу? А также сросшемуся с ним чиновному племени?
Тут есть два варианта. Либо Путин раскалывает класс на компрадоров и национальную буржуазию. И, опираясь на национальную буржуазию и социальные низы, зачищает всех компрадоров. Либо необходимы еще гораздо более радикальные меры. Пока что никакой национальной буржуазии не видно даже в микроскоп. А значит, вся буржуазия объявила войну Путину. Чем ответит Путин? И на кого обопрется?
Мне скажут, что тут ответ вообще невозможен. Но это не так. Пока что у Путина есть несколько вариантов ответа. И каждый из них связан с определенным способом возвести на пьедестал человека труда. Да-да, именно человека труда. Здесь я возвращаюсь к той теме, с которой начал. Ибо она и есть главное. Я ведь всю эту статью так и назвал — «Главное».
Я не буду перебирать несколько разных вариантов, позволяющих Путину опереться на человека труда — это требует отдельного обсуждения. Скажу лишь, что если вся буржуазия объявила войну Путину, то он может опереться только на труд против капитала. И не надо говорить о том, что-де, мол, «есть только один способ это сделать — именно тот, который люб товарищу Кургиняну, и потому товарищ Кургинян все под это подверстывает». Любой политически образованный человек понимает, что есть разные способы это сделать. Но если буржуазный класс действительно объявил войну Путину, то Путин может либо тем или иным способом сделать это — опереться на труд против капитала, либо умереть. Все видели, что Путин умирать не хочет. Но и реальных политических сигналов собственно мобилизационного характера не посылает. И уж тем более не обеспечивает взаимодействие этих сигналов с реальностью.
Путин слегка порыкивает, демонстрирует стать политического Акелы. Но за флажки не прорывается. Он вообще не движется. Он замер — и по сторонам озирается. Он слышит науськивание иноземных охотников и хриплый лай их местных овчарок. Но никаких реальных мобилизационных реакций это у него не вызывает. Даже на уровне текста. Ось отсутствует. Целостное содержание подменено суммой пиар-сигналов и символов.
Отсутствует не только тема отношений между ним и буржуазией. Отсутствует и тема отношений между ним и Западом. Между тем, нельзя запретить элите прятать деньги за рубежом, не разобравшись в историософии. Конечно же, историософией надо заниматься не потому лишь, что тебе надо удержаться у власти. Но если избежать восстания буржуазного класса против лидера можно, только положив конец так называемой счетократии (то есть зависимости нашей элиты от тех стран, где она хранит наворованное), то без историософии с этим классом не разберешься.
Начнешь без нее разбираться — тебе ответят: «Ну как же так, Владимир Владимирович! Вы нам говорили, что мы идем на Запад, поощряли это! Мы вам поверили, перевезли туда семьи, стали обзаводиться иноземными родственниками. Обросли собственностью. А теперь мы от всего этого должны отказаться только ради сохранения вашей драгоценной персоны? Так же нельзя! То есть так можно, если речь идет о нескольких «особых особах» — о том же Тимченко, например. Но системное решение, касающееся десятков тысяч людей, на такой основе, извините, не принимается!»
Именно так ответит Путину буржуазный класс, если он начнет с ним разбираться, игнорируя историософскую проблематику. И в этом случае буржуазный класс будет обладать легитимностью. А значит, он победит Путина, а не Путин его.
Для обеспечения легитимности самого Путина и его победы над буржуазным классом до зарезу нужна историософия. То есть нужно подвести черту под пакостной и несбыточной химерой нашего вхождения в Европу. И тут всё опять, как в «Двенадцати стульях»: утром подводим черту — вечером разбираемся с неприемлемой счетократией, вечером подводим черту — утром разбираемся с этой счетократией. Но сначала мы подводим черту, а потом разбираемся с историософски неприемлемой счетократией.
Можно сколько угодно пожимать плечами и говорить, что такой подход носит избыточно умственный и идеалистический характер. Но очень скоро станет ясно, что другого подхода нет. Что или-или. Или труд против капитала (еще раз подчеркну, что тут могут быть разные формы) и особизм против интегризма — или стремительное превращение Путина в Чаушеску.
Труд — вот главное, о чем сегодня стоит говорить и с политической, и со всех иных точек зрения. Оптимистические утопии, которые содержатся в послании Путина (станем главной сельскохозяйственной страной мира, утвердимся на рынке высоких технологий и пр.) нереализуемы при нынешнем отношении к труду, при сохранении за трудом недопустимого, унизительного места, задаваемого ему нынешним бытием. Нам нужно другое бытие и другое место труда в этом другом бытии. Или это — или смерть.
Другое бытие может возникнуть только по ту сторону мощного катарсиса. Катарсис невозможен без признания собственной вины. Надо признать, что не с кризисом мы имеем дело, а с глубочайшей катастрофой, устроенной врагами, которым не было оказано соответствующего противодействия.
Надо сказать: «Да, не оказали такого противодействия, но окажем. Да, проиграли войну, но возьмем реванш. И некого нам винить в том, что проиграли войну. Только самих себя. Очистившись в огне признания вины за поражение, мы придем к победе». И обеспечим то главное, о чем Сталин поведал Мао Цзэдуну.
«Главное — чтобы народ работал…»
Маяковский писал о том, что, видя свою фамилию в поэтической рубрике, он радуется: «Это мой труд / Вливается в труд моей республики». Но он радовался этому сразу по двум причинам.
Во-первых, потому что понимал высокое качество своего труда. Понимал, что в чистую воду моря под названием «труд моей республики» вливалась чистая вода из реки по имени «Маяковский».
