Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №47 от 19.11.2013
Бывших военнопленных в количестве 450 человек, попавших в плен, будучи ранеными, больными или обмороженными, в отношении которых не имеется компрометирующих материалов, – освободить и передать в распоряжение Наркомата обороны”.
Обратите внимание – к попавшим в плен в беспомощном состоянии – никаких претензий! Тех, кто изменил, перешел на службу финнам, а сегодня финны сами подтверждают большое количество таких пленных, – в трибунал, так как они совершили контрреволюционное преступление.
А вот для остальных в Уголовном Кодексе была статья 19322 “Самовольное оставление поля сражения во время боя, сдача в плен, не вызывавшаяся боевой обстановкой, или отказ действовать оружием, а равно переход на сторону неприятеля влекут за собой – высшую меру социальной защиты”. Но это не контрреволюционное, а воинское преступление.
Не раненные, не контуженные, не обмороженные бросили оружие и сдались в плен. Почему? Было это умышленно или обстановка сдачу в плен оправдывала? Если следователи могли доказать, что обстановка не оправдывала сдачу в плен, то – в трибунал и смертная казнь. Во всех остальных случаях – Особое Совещание и от 5 до 8 лет. (Вероятно солдатам – 5, а командирам – 8).
Но вернемся к цифрам в таблице. Итак, за все годы “сталинских репрессий” в трибуналы попали 2218 офицеров и генералов, а не 40 тысяч, как у золотого медалиста. Но ведь и они не все расстреляны. К примеру, мой двоюродный дед по бабушке старшим лейтенантом в 1937 г. получил от трибунала 10 лет по статье, как он шутил, “сто шестнадцать пополам”, то есть ст. 58 “Контрреволюционные преступления”. Но с приходом Берии его дело пересмотрели, и в 1939 г. он был освобожден, возвращен в армию и закончил войну полковником.
Вы скажете – все же были “сталинские репрессии”, если твой дед сел безвинно. А вы посмотрите, что творилось и кто сажал.
Муранов и Звягинцев попутно плачут в своей книге о “безвинно” наказанных своих коллегах – судьях тогдашних трибуналов. Вчитайтесь в то, что они пишут.
“Одним из таких судей и был И.С. Чижевский. Его арестовали 17 июня 1938 года. К тому времени Чижевский отдал правосудию два десятка лет. Работал в реввоентрибуналах Петроградского военного округа, Туркфронта, Каспвоенфлота. В 1926 году, после реорганизации системы военно-судебных органов, был уволен из армии и стал народным судьей Ленинграда. В период нарастания массовых репрессий вновь призван на службу.
В трибунал ЛенВО пришел в самое мрачное время – в августе 37-го. Включился в работу. Рассматривал контрреволюционные дела, выносил по ним и смертные приговоры. Трудно понять причину, но по большинству из этих дел Военная коллегия приговоры отменила. Известно лишь, как расценили эти действия Чижевского органы госбезопасности – “провалил целый ряд дел на участников военно-фашистского заговора”.
Одним из последних процессов под председательством Чижевского было дело начальника политотдела 16-й стрелковой дивизии бригадного комиссара Идельсона. Согласно обвинительному заключению, он являлся злейшим врагом Советской власти – бундовцем и троцкистом.
В совещательной комнате Чижевский убедил народных заседателей в том, что дело следует возвратить на доследование. Они согласились и подписали определение.
Однако сразу после процесса один из них, политрук А. Фокеев, написал на имя начальника особого отдела Смирнова заявление, что Чижевский “не судил, а беседовал с врагом народа Идельсоном”, а также предложил ему написать на имя прокурора заявление о том, как его сажали в карцер, сутками мучили на допросах, лишали сна и избивали.
Это заявление народного заседателя послужило непосредственным поводом для ареста Чижевского”.
Обратите внимание – Чижевский помогает Идельсону выкрутиться: уговаривает членов трибунала не выносить приговор; учит Идельсона заявить прокурору, что его били на допросах. Ведь если бы Идельсона действительно били, то это было бы в протоколах заседания трибунала и ему не было бы нужды обращаться к прокурору. Чижевский сам как судья обязан был бы сообщить прокурору о нарушении законности. Вы скажете – вот молодец Чижевский, добрый судья. А как же этот “добрый” судья вынес смертные приговоры по таким делам, по которым вышестоящие инстанции, даже просто просматривая приговоры этого Чижевского, не нашли причин казнить людей?
Муранов со Звягинцевым прикидываются дурачками – им “трудно понять причину”.
Да причина аж кричит – Чижевский штамповал смертные приговоры невинным людям! А идельсонам помогал выкрутиться.
Вот такой чижевский дал срок и моему деду. Ведь фамилия у деда была Шкуропат, а не Идельсон.
Но вернемся еще раз к таблице “сталинских репрессий”. Как видим, за 5 лет с 1936 по 1940 гг. военными трибуналами было осуждено 67 210 военнослужащих, или 13 442 человека в среднем за год.
Умер Сталин. Как стали обстоять дела во время “хрущёвской оттепели”? По данным тех же авторов, за 4 года с 1953 по 1956 военными трибуналами было осуждено 20 012, 18 924, 22 711 и 29 362 человека, итого – 91 009 военнослужащих, или 22 752 в среднем за год. То есть почти в два раза больше, чем в период максимума “сталинских репрессий”.
В самый раз сказать: “Ни хрена себе – “оттепель”!!
Ю.И. МУХИН, №12, 1998 г.
ВОЕННОПЛЕННЫЕ
Одним из пропагандистских стереотипов, использовавшихся во время кампании шельмования Сталина и до сих пор назойливо внедряемых в общественное сознание, стал миф о судьбе советских военнопленных после их освобождения из немецкого плена. “Демократические” историки и публицисты рисуют некую душераздирающую картину, как бывшие советские военнослужащие, освобожденные из немецких концлагерей, чуть ли не поголовно отправлялись в колымские лагеря или, как минимум, в штрафбаты.
Вообще-то элементарный здравый смысл подсказывает, что военнослужащие, вернувшиеся из плена, должны быть подвергнуты проверке органами контрразведки - хотя бы потому, что среди них заведомо имеется некоторое количество вражеских агентов. Не следует считать немцев идиотами - они, несомненно, использовали этот канал для засылки своей агентуры. И нужно самому быть идиотом, чтобы объявлять сам факт создания фильтрационных лагерей для пленных “сталинским преступлением”.
Но может быть, из фильтрационных лагерей бывших пленных действительно скопом гнали на Колыму? Рассмотрим архивные данные, опубликованные недавно А. Кокуриным и Н. Петровым в журнале “Свободная мысль” (1997 г., №9, с.96). При этом сразу отмечу, что упомянутые авторы вовсе не относятся к категории коммунистов-сталинистов или, на худой конец, русских патриотов: по крайней мере один из них - историк Никита Петров - широко известен своими многочисленными публичными антикоммунистическими выступлениями. Он не преминул бы использовать любую возможность, чтобы в очередной раз разоблачить “преступления Сталина”.
По данным, приведенным в упомянутой статье, на 1 марта 1944 г. через органы НКВД прошли проверку 312 594 бывших военнослужащих Красной Армии, побывавших в плену или в окружении. Дальнейшая их судьба сложилась так:
убыло в райвоенкоматы для дальнейшего направления в Красную Армию - 223 272 (71,4%),
передано на работу в оборонную промышленность - 5716 (1,8%),
на укомплектование конвойных войск НКВД - 4337 (1,4%),
убыло в госпитали - 1529 (0,5%),
умерло - 1799 (0,6%),
на формирование штурмовых батальонов (то есть, в штрафбаты) - 8255 (2,6%),
арестовано - 11 283 (3,6%).
Таким образом, 75,1% бывших пленных благополучно прошли проверку и были направлены кто в армию, кто в народное хозяйство, кто на лечение. Еще 0,6% умерли, что не удивительно, если учесть условия жизни в немецких концлагерях, откуда их освободили. Подверглись же репрессиям всего 6,2%.
Внимательный читатель наверняка уже заметил, что перечисленные выше категории охватывают не все количество бывших пленных. Судьба 56 403 военнослужащих (18,1%) не указана. Впрочем, можно быть уверенным, что эти люди отнюдь не затерялись в бескрайних просторах Сибири - демократическая совесть авторов не позволила бы им замолчать такой прискорбный факт. Скорее всего, эти 56 403 человек просто к тому времени еще не прошли проверку и продолжали находиться в спецлагерях. В пользу такой версии говорят и данные другого автора, которые будут приведены ниже. Правда, здесь же Кокурин и Петров пишут, что проверку в спецлагерях НКВД на тот момент проходило 75 314 человек. Но не будем требовать от них слишком многого - люди, пустившие и поддерживающие миф о десятках миллионов жертв сталинских репрессий, просто обязаны страдать патологическим незнанием арифметики.
Тем не менее, если считать, что на 1 марта 1944 г. проверку НКВД прошли 256191 бывших пленных, то статистика получается уже следующая:
благополучно прошли проверку - 234 854 (91,7%)
