Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №10 от 05.03.2013
Конечно, никакие обеты долга не удержат того, кто, как Иуда Искариот или как генерал Поляков, шёл сознательно, расчётливо и хладнокровно на грех свой, заведомо зная об ужасе этого грехопадения.
Путь предательства и его выявление нельзя осветить в краткой аннотации на книгу, её просто надо читать и делать выводы. Тогда откроется картина этого беспрецедентного предательства, и станет понятно, что у предательства один конец – смерть предателя!
Ещё хочется отметить один момент, отражённый в книге, что часто мы наблюдаем и в жизни - с не очень положительным характером, мягко говоря, Д.Ф. Поляков успешно продвигался по службе. В этом, наверное, есть и грех неразборчивых начальников.
Прочитав книгу до конца, я невольно вспомнил слова моего покойного брата, разведчика-нелегала, который говорил: «Вадька, в жизни бывают такие ситуации, о чём ты не сможешь прочесть ни в одном детективе!». Да, это прекрасно подтверждает документальный роман Владимира Чикова «Крот в Аквариуме».
Вадим КУЛИНЧЕНКО, капитан 1 ранга в отставке
ДОРОГОМУ ДЕДУШКЕ ВОВЕ
Перед рождественскими каникулами Ванька Жуков, ученик четвёртого класса Знобишенской малокомплектной средней школы, вечером после уроков вернулся на старом «Пазике» в сельское поселение Горелово. Он вошёл в двухкомнатную квартиру, где жил с матерью и сестрой, на первом этаже восьмиквартирного жилого дома бывшего богатого совхоза «Ленинский путь», бросил на пол портфель и шапку, и, не раздеваясь, потому что в квартире было холодно, поставил на электрическую плитку кастрюлю с овсяной кашей, сваренной на воде. Пока каша грелась, он вымыл под алюминиевым рукомойником руки, отрезал два куска чёрного хлеба, полил их подсолнечным маслом, посыпал солью, потер зубчиком чеснока и съел. Потом положил в тарелку теплую кашу, поел, нагрел чайник и выпил стакан чая с горбушкой белого хлеба.
Поужинав таким образом, он расстегнул пальто, сел за письменный стол, за которым делал домашние уроки, взял из ящика стола чистую тетрадку с американскими ганстерами на обложке, достал из портфеля ручку и, пока не пришли мать с сестрой, стал писать:
«Дорогой дедушка Вова! Пишу тебе из нашей деревни. Забери меня ради господа бога к себе в город. Жить мне здесь нет никакой мочи. Голод замучил, а ещё пуще холод. Боюсь акачурюсь до весны. Мамка говорила, что ты в бога веруешь и в церковь ходишь. И детей любишь. А у меня от одной овсянки и картошки с хлебом живот скоро совсем треснет. И Петька Рябкин надо мной смеётся, говорит, что я из гулага или из асвенцима приехал. У меня все рёбра сосчитать можно, когда я рубашку сниму. И соседка Валька Михеева тоже шкилетом меня дразнит. А что я могу поделать, если мамка работы найти не может? Только у чёрных в лавке иногда полы за гроши моет. Раньше она на ферме дояркой работала, ей хорошо платили. А сичас фермы нет, её фашисты разгромили и жить не на что. А тогда я и парного молока попить к ней мог сбегать, а сичас куда бежать?»
Ванька посмотрел на покрытое морозным узором окно и живо представил себе деда Володю, необыкновенно юркого и подвижного лысого старикашку лет шестидесяти, с вечно сытым и самоуверенным лицом и холодными, рыбьими глазами, смотрящими исподлобья. На нём дорогой новый синий костюм и белая рубашка с красным галстуком, а на руке блестят золотые часы с алмазами. Днём он с важным видом расхаживает по большому зданию и даёт разные указания лакеям и подчинённым, что и как нужно делать. А лакеи смотрят на него подобострастно снизу вверх и не смеют рта раскрыть. Рядом с ним, высоко подняв морду, шагает с квадратной челюстью крупная, откормленная собака, не похожая на обычную деревенскую дворнягу, а какой-то особой заморской породы, в любую минуту готовая вцепиться в горло всякому, на кого укажет хозяин, который ласково поглаживает её по спине и чешет за ухом. А ночью, довольный и уставший от указаний, он сладко спит в своих огромных, жарко натопленных, украшенных золотом и драгоценными камнями хоромах. Он любит вкусно поесть, и не какую-нибудь жареную картошку с грибами, а всякие деликатесы, которые недоступны простым смертным и которые Ванька только очень смутно мог себе представить, что-то вроде шоколада и мармелада.
Подумав о еде, Ванька вздохнул и принялся писать дальше:
«Дорогой дедушка! Мне мамка говорила, что ты сичас безнисменом работаешь, газ и нефть в разные концы света гонишь. Я тоже хочу на безнисмена выучиться, чтобы помогать тебе газы гнать, а то ты уже старый. У нас в деревне никакого газа нет, потому что дорога совсем плохая и машины застревают. И еще у нас отопления в квартире нет, потому что трубы от мороза лопнули и котельная летом от жары сгорела. Мамка буржуйку в комнате поставила, это такая железная печка, которую буржуи придумали, чтобы бедных людей от холода спасти. Её надо весь день топить, а дрова дорогие, поэтому мамка топит только на ночь, чтобы без пальто спать, а утром опять холодрыга. И ещё у нас в деревне школы нет, её в прошлом году закрыли, потому что она прибыли не давала. Больницу и врачей тоже закрыли, потому что им никто инвекции не вкладывал. И аптеку закрыли, нужно ездить за лекарствами в райцентр в город Неелово. А автобус драндулетный, я на нём в школу Знобишенскую ездию, света белого никогда не вижу, потому что мамка ночью будит, чтобы я на автобус не опоздал, и поздно возвращаюсь, когда совсем темно, потому что в продлёнке ещё сижу».
Ванька облизал конец ручки, подумал и снова стал писать:
«Дорогой дедушка! Сам видишь, какая в деревне жизнь беспирктивная. А отец мамке совсем не помогает, потому что спился и она его выгнала. Он теперь с Анчуткой связался и с ней вместе пьёт. У нас в деревне все мужики спились, потому что работы нет и никакой спирпиктивы. Петька Рябкин и Артём Пузиков тоже пиво пьют и курят и наркотики пробовали, говорят, что от них здорово балдеешь. И меня уговаривают попробовать бесплатно, а я отказываюсь. И мамка говорит, что надо пример брать с дедушки Вовы. Ты хошь и старый, а спортом занимаешься и молодцом выглядишь. И даже бандитов в тазе мочишь. И я хочу спортсменом стать, потому что они милионы зарабатывают. Я теперь кажный день спортом занимаюсь, воду в ведре из колодца таскаю, потому что водопровод прогнил. И ещё я хочу меджинером стать, потому что я люблю самолеты и корабли делать. А Петька Рябкин говорит, что меджинеры сичас никому не нужны и никакой дурак уже ничего не делает, а все только продают, потому что Росия далеко вперёд прорвалась, а делают одни отсталые страны. Но я Петьке не верю, потому что у него двойка в четверти по самому главному предмету «Росия в мире». А я учусь хорошо, у меня только по математике и рускому языку тройки, но это необязательные предметы. А по толиратности у меня пятерка, потому что я все религии наизусть выучил».
Петька почесал ручкой за ухом, потом погрыз её, размышляя, что нужно ещё добавить, и дописал:
«Дорогой дедушка Володя, а от деда Константина Макарыча тебе привет. Он совсем старый стал, плохо видит и всё время ворчит. Говорит, что мы за савецкую власть воевали, себя не жалели, сытцализм строили, чтобы детям хорошо жить было, а вы предатели всю страну разрушили и продали, фашистскую власть поставили и капитаклизму устроили. Но нас он жалеет и свою пенсию мамке отдаёт, чтобы мы с голода совсем не умерли. А училка в школе говорит, что у стариков в уме склирос, при савецкой власти колбасы не было и Сталин всех врагов отстреливал. Я не знаю, кому верить. У нас в лавке колбасы полно, но мамка её не покупает, потому что чёрные кажный день цены вздёргивают. И ещё они наркотики продают с заднего прохода, а полицай учистковый их карупцию прикрывает, потому что они на лапу ему кладут. Петька Рябкин тоже хочет полицаем или килером стать, потому что они могут всех убивать, а их никто. От мамки тебе тоже привет, она рада будет, если ты меня к себе в город заберёшь, потому что ей нас двоих с сестрой не вытянуть. Она за тебя всю жизнь бога молить будет. И я за тебя молиться буду, когда вырасту. Пожалей ты меня горемычного, возьми к себе в город ради Христа, сделай божескую милость. И ещё я хочу на журавлей в городе поглядеть, мамка говорила, что ты их летать учишь. А у нас в деревне никаких журавлей нет, одни синицы и воробьи в небе летают».
Ванька вырвал из тетрадки исписанные листки, сложил их пополам и сунул в конверт без марки. Затем послюнявил его и заклеил. И надписал на конверте: «Дедушке Владимиру Дмитривичу». Потом подумал и добавил: «В город Питцебург».
Довольный, что смог сочинить такое большое письмо, Ванька сунул конверт в портфель и решил: «Завтра на ёлку в Знобишино поеду и брошу там письмо в ящик».
Антон ПАВЛОВ
ИНФОРМАЦИЯ И РАЗМЫШЛЕНИЯ
ИТАР ТАСС
…около 400 человек ежедневно эмигрируют из Нидерландов, чтобы поселиться в других странах. Такие данные обнародовало Центральное бюро статистики Нидерландов, отметив, что за минувший год число эмигрантов “резко возросло”. Главными причинами своего отъезда эмигранты называют не устраивающий их политический климат, экономический кризис и тот факт, что голландское общество, по их мнению, становится “более жестким”. Наиболее популярными направлениями для уезжающих являются Германия, Бельгия, Великобритания и скандинавские страны. Мария Федорова
