Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №20 от 14.05.2013
«Что такое? - думаю я. - Расстрел? Неужели?»
Я оглянулся на офицеров. Вдруг никто не выйдет, пронеслось у меня.
Нет, вышли человек пятнадцать. Идут к стоящим кучкой незнакомым людям и щелкают затворами.
Прошла минута. Долетело: «Пли!»... Треск выстрелов. Крики, стоны... Некоторые отходили, некоторые добивали прикладами и штыками ещё живых.
Около меня кадровый капитан, лицо у него как у побитого. «Ну, если так будем, на нас все встанут», - тихо бормочет он.
Подошли расстреливавшие офицеры. Лица у них бледны. У многих бродят неестественные улыбки, будто спрашивающие: ну, как вы на нас после этого смотрите?»
Так и произошло, как говорил капитан: на них все и встали.
Подобных эпизодов у Гуля много. Приведу ещё только один, прямо касающийся затронутого мародерства: «Когда мы погнали их за станицу, видим, один раненого перевязывает... Капитан Ю. раненого застрелил, а другого Ф. и Ш. взяли. Он им говорит, что его мобилизовали, то, другое, а они спорят, кому после расстрела штаны взять, штаны хорошие. Ф. кричит: «Капитан, у меня совершенно рваные!». А Ш. уверяет, что у него ещё хуже...» Да, это не художества, а правда истории, но в фильме ею наделили только чапаевцев.
Тут недавно об исторической правде очень философически сурово высказался ещё один известный автор - народный артист СССР Л.К. Дуров, лауреат премии «Пегас»: «Наша история вся перевернута с ног на голову. Мы долго лгали самим себе... Историческая ложь, как моток, наматывалась десятилетиями и искажала правду...» («АиФ», №8). Представляете: вся история на голове стоит!.. Правда, судя по контексту, Лев Константинович имеет в виду лишь советскую историю, время «иллюзорной советской власти»; к истории дореволюционной поры у него претензий нет, его вполне устраивают и титул Тишайший, которым был удостоен царь Алексей, утопивший в крови крестьянское восстание Разина, а его самого приказавший четвертовать на Болотной площади; и прозвание Благословенный, данное царю Александру, о котором один просвещенный современник однако сказал: «Властитель слабый и лукавый, плешивый щеголь, враг труда, нечаянно пригретый славой…»; и чин Освободителя, который получил другой Александр, коего за освобождение крестьян от земли угрохали; и то, что причислен к великомученикам царь Николай, 9 января 1905 года перед своим дворцом расстрелявший голодных и нищих, шедших к нему с детьми, с хоругвями и его портретами за защитой от нищеты и бесправия... Тут, говорю, у товарища Дурова никаких сомнений, колебаний или даже раздумий нет.
А вот в советской истории, уверяет артист, всё перевернуто ногами вверх. Но что же именно? Может, не было никакой Октябрьской революции, а просто г-н Керенский А.Ф. передал дела тов. Ульянову В.И., как Черномырдин – Кириенко, да укатил в Америку – и всего-то делов? Или врали нам о каких-то походах Антанты против Советской России, а на самом деле англичане да французы, американцы да японцы самоотверженно помогали большевикам в войне против царских генералов? И неужели мотали нам моток лжи о том, что к 1937 году СССР стал первой державой Европы, а на самом деле мы плелись, как ныне, за Португалией? Или заливали нам, будто Красная Армия разгромила немцев, а истинная-то правда в том, что немцев разгромили американцы, они и Берлин взяли, и флаг над рейхстагом водрузили не наши ребята Миша и Мелитон, а лихие американские парни Майкл и Джон. Может, брехали и о том, что после войны СССР стал сверхдержавой, обрел атомное, а потом водородное оружие, первым вырвался в космос, первым отправил на Луну самоходную тележечку и свой советский вымпел, первым построил АЭС, первым спустил на воду атомный ледокол? Может, на самом-то деле СССР был «иллюзорной» державой? Может, и Юрий Гагарин был вовсе не первым в космосе, до него там побывали первыми, конечно, американцы, а за ними еще человек десять, включая граждан Мадагаскара?
Нет, ничего из всего этого артиста Дурова не колышет. Так что же всё-таки мы, грешные, поставили с ног на голову? Оказывается, его больше всего возмущает – об этом он прежде всего и говорит – что от него скрывали истинный характер отношений Ленина и Инессы Арманд («АиФ», №8, с.44). Вон же в Америке не скрыли отношения президента Клинтона и Моники Левински. Она об этом даже книгу написала. Странно, что до сих пор нет фильма и оперы «Оральный кабинет». Но наверняка будут. Вот демократия, вот свобода, вот прогресс! А нам о личных отношениях Ленина и Арманд известно только её прекрасные письма. Вам, Лев Дуров, завидовали бы все мужчины вашего театра, если бы вы когда-то получили хоть одно подобное письмо. Вот ещё говорят, что у Сталина помимо двух родных сыновей и одного приёмного был и внебрачный. Интересно? Но можно копать и глубже: был слушок, что Елена Демут, служанка Маркса, то ли родила сына от второго классика марксизма, то ли он взял на себя грех своего великого друга. Покопайтесь.
А можно копнуть и поближе. Вот что Николай Асеев писал о Маяковском:
Он их обнимал без жестов оперных,
без густых лирических халтур.
Он их обнимал пустых и чопорных,
тоненьких и длинноногих дур.
Он их обнимал, не обижая,
никому не причиняя зла,
ни одна, другим детей рожая,
от него обид не понесла.
Только бродят слабенькие версийки,
слухов пыль дорожную крутя,
будто где-то в дальней-дальней Мексике
от него заброшено дитя...
Это было написано в 1939 году, но оказалось, дитя не гипотетическое, а вполне реальное действительно было, и не так давно мадам Маяковская приезжала в Москву, но не из Мексики, где Маяковский тоже был, а из Америки. Тогда Евтушенко засомневался: а как она докажет? Она в «Московском комсомольце» ответила: «Евтушенко талантливый поэт, но он же дурак. Ему справка с печатью нужна. А пусть посмотрел бы внимательно на портрет моего папы и на мое лицо».
И поразительно, с какой готовностью старый уже человек вжился в нынешнюю атмосферу публичных сплетен в СМИ о связях, браках, беременности, изменах, разводах, считая всё это подлинной историей времени...
Вот такой «овальной» правдой и напичкан фильм Сергея Щербина. Его авторы сильно озабочены как бы недодать своему главному герою по части сексуальной мощи, и с этой целью подсовывают ему с полдюжины партнёрш. Причём, не только молодых, но и почтенных матрон, и не только на супружеском ложе, но и на сеновале и даже в подаренном Фрунзе открытом автомобиле за спиной шофёра.
Иногда смотреть это просто невозможно. Вот является их Чапай с фронта, все двери настежь и, конечно, застаёт свою супругу, мать троих детей, в постели с любовником. Они даже крючок не накинули. Ну, любовника Чапай натурально вытряхивает, бьёт, а сам тут же – тут же! - лезет в нагретую любовником постель... Леонид Андреев очень хотел побывать у Толстого в Ясной Поляне. Кажется, уже и договорённость была. Но когда появился его рассказ «Бездна», в котором живописуется кобелизм, подобный вышеупомянутому в фильме, Софья Андреевна заявила: «Только через мой труп!». Да и сам автор не посмел больше напоминать о себе, всё-таки стыдно стало.
Я думаю, что главное, ради чего сделан фильм, – проклятие революции, которое авторы вложили в уста своему Чапаю. В самом деле, подумайте только: ведь не Радзинский или Сванидзе, а человек трудной судьбы из глубин народа, прошедший всю Германскую и получивший там высшие солдатские награды, коммунист с дореволюционным стажем, талантливый военачальник, подлинный герой – и вдруг: «Всю душу мне выжгла эта революция... грязь... кровь... братоубийство». Это продиктовано их, преуспевших, страхом, отшибающим разум: а что, на Германской не было грязи и крови? А что, Чапаев не понимал, что революция не делается в белых перчатках?
Но если быть точным, то надо заметить, что сама-то революция была бескровной, а кровавой оказалась Гражданская война. И начали её не большевики, которые, взяв власть, на радостях даже смертную казнь отменили. Зачем им война? Они намерены было строить новую Россию. Начали войну те, у кого по справедливости отобрали богатства, веками созданные угнетенным народом и необходимые теперь для этого строительства. И пошло: Корнилов... Каледин... Алексеев... Краснов... Деникин с французами да англичанами... Колчак с американцами да чехами... Врангель с англичанами да французами... И потекла кровушка по земле русской...
С. Кожемяко заметил: «Могло быть гораздо хуже». Да, могло. Не странно, если после таких слов сорвал бы их Чапаев портрет Ленина со стены и стал бы топтать, как однажды Гайдар Третий.
А тут и попик в ту же дуду: «На крови земной рай не построите». И кто говорит! На чём вы строили свою жизнь?
