Сергей Тигипко - Украина: Проект развития

Все это привело к тому, что вопросы жилищно-коммунального хозяйства стали обсуждаться даже на заседаниях Совета безопасности и обороны Украины. То есть, проблема получила статус угрозы национальной безопасности. И это правильная оценка. Ведь основная часть жилищного фонда Украины построена во времена СССР, и за два десятка лет недофинансирования и неэффективного управления практически все коммунальные системы пришли в катастрофическое состояние. Потери воды, тепла и электроэнергии достигли недопустимых величин, резко возросло число аварий и отключений. Если дело так пойдет дальше, то нас ждут крупномасштабные коммунальные катастрофы - с отключением от тепла, воды и энергии целых городов, наподобие того, что произошло несколько лет назад в Алчевске.

Каждый третий жилой дом требует капитального ремонта. В аварийном состоянии пребывает больше трети водопроводных, канализационных и тепловых сетей, около 30% теплопунктов, больше 20% мостов и дорог.

Требуют замены 87% городского электротранспорта, 70% автотранспорта, который используется в сфере благоустройства территорий, 40% насосного оборудования и котлов, 20% лифтов. Не соответствуют санитарным нормам более половины полигонов твердых бытовых отходов. Каждый год увеличивается количество несанкционированных мусорных свалок.

В упомянутой правительственной программе реформирования ЖКХ предусмотрено выделение на срочные меры по модернизации коммунального хозяйства страны 23 млрд гривен, но этих денег в бюджете нет и не предвидится. Сегодня, в условиях кризиса, практически все расходы национального бюджета идут на социальные выплаты. Кроме того, в условиях глубокой коррумпированности жилищно-коммунальной сферы, эти деньги наверняка были бы большей частью разворованы или использованы не по назначению.

Таким образом, задачу реформирования ЖКХ нам предстоит решать в условиях острого дефицита бюджетных средств. А это значит, что ставку надо делать на привлечение инвестиций, частного бизнеса.

После распада СССР и социалистического лагеря все его бывшие участники встали перед задачей реформирования ЖКХ, и стартовые условия были очень схожи. У одних - например, Польши, Чехии, Словакии, стран Прибалтики - хватило решимости и политической воли начать немедленно, другие (и к ним в первую очередь относится Украина) предпочли до последнего уклоняться от принятия трудных решений.

В той же Польше общая экономическая ситуация в начале девяностых была ненамного лучше нашей нынешней. Точно также коммунальные услуги были переданы местным властям, а те не имели ни средств на модернизацию устаревшего оборудования, ни опыта управления. Зато у государства была стратегия реформы. Они начали со снижения субсидии, и за пять лет полностью ликвидировали их. Так же поступили и в большинстве других стран Восточной Европы. Потому что общие субсидии, которыми в равной степени пользуются и те, кто ездит на дорогих автомобилях, и те, кому не хватает на самое необходимое, были признаны главным препятствием на пути реформы. Вместо них внедрили адресные социальные субсидии для бедных и соответствующий социальный фонд. Оказалось, что 65% населения в таких субсидиях не нуждается, а муниципалитеты сэкономили до 50% средств. В бюджетах появились деньги, которые можно было направить на продолжение реформы.

Кроме того, на отмену субсидий очень хорошо отреагировал бизнес. Он буквально ринулся в коммунальное хозяйство, все котельные и другие предприятия были скуплены вмиг. Тем более что государство учредило единый специальный орган, который устанавливает тарифы на коммунальные услуги. Была внедрена методология количественного тарифа, согласно которой определяется не сам тариф, а только его составляющие - в первую очередь, рыночные цены на энергоносители. Это сделало невозможным принятие волюнтаристских политических решений. У правительств часто возникают соблазны сделать свою надбавку к тарифу - чтобы залатать какие-нибудь другие дыры в бюджете. Или, наоборот, понизить - например, чтобы задобрить население перед очередными выборами. Но закон это жестко запрещает. А, значит, инвестор может спокойно работать, не ожидая подвоха со стороны государства.

Таким образом была решена и проблема монополизма. Поставщик тепла вроде бы и является для своего района монополистом, но он действует по утвержденным государством тарифам. Кроме того, муниципальная власть, как правило, имеет долю в уставном фонде предприятия - она формируется из основных фондов, которые вносятся в него. А значит, имеет все возможности контролировать качество работы и вообще все процессы, которые в нем проходят.

Прибыль компаний получается из разницы между себестоимостью их продуктов и услуг и государственными тарифами. Значит, они заинтересованы во внедрении энергосберегающих технологий и вообще всех новаций, снижающих издержки и повышающих эффективность. И вот пример: в Словакии за последние десять лет тарифы на тепло увеличились в десять раз, но и потребление тепла уменьшилось во столько же. В абсолютных цифрах население платит за теплоснабжение столько же, сколько и раньше. Нам сейчас трудно даже вообразить, как им удалось снизить потребление тепла в 10 раз, но, оказывается, это возможно. И становится понятно, как сильно мы переплачиваем за «дешевые», субсидированные коммунальные услуги.

За этими феноменальными показателями стоит огромная работа государства и общества. Жилищно-коммунальная реформа в восточноевропейских странах продолжалась около десяти лет. Опыт соседей показал необходимость выработки долгосрочной национальной стратегии по реформе ЖКХ. Главными пунктами ее должны стать создание регуляторного органа, плана устранения субсидий, продвижение энергоэффективности, установление счетчиков и начисление платежей за реально потребленное тепло. И очень сильная разъяснительная работа. Если люди не поймут, зачем им нужна реформа, то успеха не будет.

И тут мы как раз подошли ко второму и главному условию успеха реформы. Из беспомощных и безответных потребителей некачественных коммунальных услуг мы должны стать ответственными, эффективными собственниками жилья, которые способны быть равноправными и требовательными партнерами власти и коммунальных служб. Несколько украинских правительств ставили задачу в ближайшие годы покрыть страну сетью кондоминиумов - обществ совладельцев многоквартирных домов (ОСМД), однако дело движется очень медленно.

Главная причина - сопротивление местных властей. Во многом из-за этого не была доведена до конца реформа 1992 года. Ведь основной задачей проведенной тогда приватизации жилищного фонда являлось отнюдь не появление эффективного собственника жилья. Государству нужно было отдать дома и квартиры на содержание, обеспечение и под полную ответственность жильцов. К этому пришли от кризиса и безденежья: ни тогда, ни сейчас средства на капитальный ремонт в квартплату не входили и не входят, а потребность в них велика, бюджеты скудны. Затормозилось все из-за того, что муниципалитеты увидели для себя большие возможности в контроле над жилищным фондом. Эксплуатируешь жилье, значит, контролируешь все сопутствующие денежные потоки. Если бы не это, за прошедшие пятнадцать лет в жилищной сфере можно было бы сделать настоящий прорыв, который совершили Восточная Европа и Прибалтика.

Городская администрация не может и не должна представлять интересы жителей каждого конкретного дома. С этим через ОСМД вполне справятся квартиросъемщики. Они сами определят перечень и стоимость услуг, изберут председателя, который будет сотрудничать с управляющими компаниями. Договоры на предоставление услуг заключаются напрямую с жильцами дома. То есть управляющий несет ответственность за качество коммунальных услуг перед каждым квартиросъемщиком, равно как и жители несут договорную ответственность за своевременную оплату коммунальных услуг. Кондоминиум в этом случае лишь контролирует соблюдение условий конкурса, целевое использование денег и качество услуг, подписывая акты приема работ.

Но это уже конкуренция, а стало быть, неприемлемый путь для местных и коммунальных властей. Как и любые другие альтернативные формы управления домами. Легче и выгоднее сделать так, чтобы ЖЭКи оставались монополистами. Широко пользуясь лазейками и противоречиями в законодательстве, чиновники успешно делают жизнь пока еще немногочисленных ОСМД невыносимой.

Таким образом, запрос на реформу жилищно-коммунального хозяйства созрел и сверху, на уровне государства, которое уже не может субсидировать хронически убыточную отрасль ЖКХ, и снизу - со стороны населения. Противодействие сохраняется посередине - на уровне местных органов власти и коммунальных предприятий, которые хотят сохранить свою монополию на этом гигантском рынке, не допустить туда ни частный бизнес, ни общественный надзор, ни государственный контроль. То есть, прослойка людей, поставленных государством оказывать услуги населению, оказывается способной навязать свою волю и государству, и населению. Это может случиться только в очень слабом государстве и при большом дефиците гражданской активности людей. Отсюда и вывод: нам необходимо построить сильную систему власти и добиться поддержки народа. Только тогда мы сможем сломать машину воспроизводства коррупции и некомпетентности.