Уильям Перл - Заговор Холокоста: Международная политика геноцида
Принцип Брекинриджа Лонга – «затягивать, затягивать, затягивать» – в данном случае был бесполезен, поскольку затянуть убийство 12 тысяч человек в день не представлялось возможным. Поскольку конец войны был близок, сделка могла сохранить жизнь большинству тех, кого иначе просто депортировали бы.
Между тем англичане стремились показать немцам предельно четко, что ни о каком обмене людей на товары не может быть и речи.
Во-первых, они заманили Бранда из нейтральной Турции в Сирию, подконтрольную Великобритании, а именно в Алеппо. Там его арестовали. Из Алеппо Бранда доставили в каирскую штаб-квартиру лорда Мойна, служившую своего рода координационным центром антисемитских проектов. Еврейские организации просили англичан освободить Бранда и отправить его обратно с ответом или без, поскольку его длительное задержание показывало немцам, что Союзники не хотят переговоров на эту тему. Но это было именно то, чего Союзники и добивались. Бранд умолял англичан дать ему вернуться: подобная грубость в ответ на предложение немцев могла стоить дополнительных жизней, в частности словацких евреев, большинство которых пока еще не депортировали.
Американский совет по военным беженцам попросил Великобританию отослать Бранда обратно, чтобы немцы не подумали, что переговоры заранее обречены на провал. Члены комитета госсекретарь Моргентау и Джон Пеле получили согласие президента Рузвельта[98].
Сделка была слишком весомой, чтобы поручать ее людям Брекинриджа Лонга. Ее разработкой занялся лично новый помощник госсекретаря Эдвард Р. Стеттинус. Он сказал: «Нужно заставить немцев поверить, что мы относимся к ним всерьез»[99].
Однако все эти соображения строились на предположении, что англичане хотели спасти евреев, что было далеко от истины: на самом деле они делали все возможное, чтобы это освобождение никогда не состоялось. Отношение британского истеблишмента к проблеме спасения евреев лучше всего выражено в словах сэра Роберта Брюса Локхарта, директора Управления политической войны. В 1944 году предлагалось с помощью листовок призывать европейцев не помогать немцам в убийствах и депортациях. Сэр Локхарт отверг это предложение, мотивировав это нехваткой бумаги, а также тем, что «у нас много других серьезных обязательств»[100]. Поскольку в американской элите, включая президента Рузвельта, преобладало позитивное отношение к предложению немцев, англичане решили сделать жест в сторону США. Они сообщили американцам, что рассмотрят предложение в том случае, если освобожденные евреи будут доставлены в Испанию или Португалию. Было ясно, что если эти страны и согласятся с подобным планом, то только в случае, если США и Великобритания гарантируют, что после окончания войны все беженцы покинут территорию этих двух стран. Раньше англичане уже отказывали предоставить испанцам и португальцам подобные гарантии, и поэтому подобное условие было заранее обречено на провал.
В действительности предложение немцев обменять евреев на товары было полностью открыто для торга, что и подтвердили последующие события. Война приближалась к концу, и нацисты всеми силами стремились изменить свою еврейскую политику, но для этого требовался подходящий предлог. Таким предлогом и стал список товаров, который вовсе не был окончательным. Поскольку англичане отвергли первое предложение германской стороны, причем самым демонстративным образом – продержав Бранда под арестом до 7 октября, когда не оставалось уже никаких шансов продолжить переговоры, – немцы решили по-другому показать изменения в своей политике, на этот раз при посредничестве Швейцарии. Эта задача была возложена на двух членов Американского комитета ортодоксальных раввинов, Исаака и Реху Штернбух, и одаренного швейцарца доктора Рубена Хехта. Ранее Хехту уже удавалось успешно проявить себя на поприще спасения евреев: он помог 2200 беженцам «нелегально» проникнуть в Палестину.
Затем к группе Штернбух – Хехт присоединился один из самых эффективных переговорщиков – Жан-Мари Мюзи, бывший президент Швейцарской Конфедерации. Ему нравилось германское предложение, и наладить связь с немцами ему не составляло труда. Гиммлер согласился продемонстрировать добрую волю. 21 августа 1944 года, получив двенадцать тракторов швейцарского производства, он освободил и вывел к швейцарской границе 318 венгерских евреев из концлагеря Берген-Бельзен. Затем было освобождено еще 1368 человек. Все они были также из Венгрии, почти все ортодоксы, включая многих раввинов. Переговоры возглавлял Салли Мейер, председатель Швейцарского союза еврейских общин. Позже удалось договориться об освобождении еще 1200 евреев, на этот раз из лагеря Терезиенштадт. Все это показывало, как просто было договориться об освобождении сотен тысяч румынских евреев или хотя бы остановить депортации на время переговоров. Однако позиция англичан и американцев была непреклонной: никаких переговоров с немцами ни о чем. Между тем небольшой группе переговорщиков удалось добиться таких результатов, что Гиммлер даже отказался выполнять приказ Гитлера уничтожить всех евреев в концлагерях и сборных пунктах.
Немцы сделали свое предложение по освобождению миллиона евреев в мае 1944 года; война закончилась в мае 1945 года – все это время можно было использовать добрую волю Гиммлера и желание заработать себе своего рода алиби, добиваясь освобождения больших групп евреев и не передавая немцам ни одного грузовика. Однако свидетельства ясно показывают, что англичане этого просто не хотели: они боялись перспективы любой крупной спасательной операции. На совещании кабинета министров, которое состоялось 31 мая 1944 года, было решено отвергнуть предложение немцев, потому что оно представляет «угрозу» и может «привести к тому, что у нас на руках окажется еще больше евреев»[101]. На совещании присутствовал и Иден.
Эвианская конференция, арест Бранда, срыв спасательных инициатив, вызванных близостью краха Третьего Рейха – все это показывает, как эффективно действовали британские заговорщики, выполняя установку Его Величества: «не дать этим людям покинуть страну своего происхождения».
Глава 5
Политика СССР по поддержке Окончательного решения.
Говоря о роли Советского Союза в проведении германского «окончательного решения еврейского вопроса», важно подчеркнуть тот факт, что первые два года войны Германия и СССР были союзниками. Они вместе планировали нападение на Польшу, которое, собственно, и положило начало войне. Они разработали план, по которому Германия должна была дойти до определенной черты с запада, а СССР – с востока. Существовали планы разделения плодов войны: соседи агрессоров должны были стать их зонами влияния.
Официальный пакт между СССР и Германией был заключен 23 августа 1938 года, его подписали министр иностранных дел СССР Молотов и его германский коллега фон Риббентроп (позже Нюрнбергский трибунал приговорил его к повешению за преступления против человечества). Для церемонии подписания договора один из кремлевских залов был украшен флагами СССР и Германии: гитлеровская свастика рядом с серпом и молотом. Сталин произнес тост, пожелав фюреру здоровья и подчеркнув, как сильно его любит немецкий народ. Если это было не поощрение, то что тогда? А ведь уже через несколько дней германские танки и самолеты обрушат тысячи снарядов на головы поляков, а айнзацгруппы СС примутся вырезать ни в чем не повинное гражданское население.
Конечно, пакт предусматривал не просто вторжение в Польшу. Франция и Великобритания ясно дали понять, что при нападении на Польшу они исполнят свои обязанности по договору и тоже вступят в войну. Однако шло время, но Франция и Англия по-прежнему ничего не предпринимали, хотя немцы уже давно перешли черту допустимого, совершив не один, а четыре крупных акта агрессии: военная оккупация территории реки Рур; аннексия Австрии; оккупация и аннексия Судетских гор; оккупация остальной территории Чехословакии. Гитлер и Сталин прекрасно понимали, что значит мирное соглашение между двумя странами: Германия могла сосредоточиться на войне с французами и англичанами, не боясь угрозы с востока. Гитлер получал полный карт-бланш, его генералам больше не нужно было беспокоиться о Советском Союзе. Скорее всего, Гитлер и так начал бы войну, но при поддержке СССР война стала полностью решенным делом.
Всего через девять дней после заключения советско-германского договора, утром 1 сентября, авиация Вермахта нанесла бомбовый удар по Варшаве и другим польским городам, а границу перешли танки. Вместе с германской армией в страну вступили и айнзацгруппы СС. Советское руководство прекрасно понимало, что, помогая Гитлеру в войне, оно помогало ему истреблять евреев. Помимо прочего, об этом говорит циркулярное письмо от 31 января 1939 года, направленное всем дипломатическим представительствам Германии. Это произошло сразу после речи Гитлера в Рейхстаге 30 января: тогда, напомним, он подтвердил свое намерение уничтожить все европейское еврейство.
