Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №41 от 11.10.2011

“Когда я вернулся в деревню, и даже много позже, я часто расспрашивал мою мать и других колхозников, не согласились бы они хозяйствовать в одиночку, если бы им представилась такая возможность. Все они категорически отказались”.

“Деревенские школы были, как правило, семилетними. Но, окончив их, легко было поступить в близлежащие технические училища, которые готовили ветеринаров, агрономов, механиков, трактористов, бухгалтеров и других специалистов, необходимых новой “агрокультуре”. В Чухломе была школа-десятилетка, предлагавшая лучшие перспективы своим выпускникам. Все эти возможности были результатом невиданной культурной революции. Такой переворот был прямым следствием коллективизации. Помимо своих более или менее обученных специалистов, в деревни направлялись технические работники из городов; эти работники имели среднее или высшее образование. Структура сельского населения становилась ближе к структуре городского общества... Я был свидетелем этих перемен во времена моего детства... Эти чрезвычайно быстрые перемены в сельском обществе дали новой системе мощную поддержку масс населения, несмотря на все ужасы коллективизации и индустриализации”.

Выдающиеся достижения Советского режима обеспечили ему колоссальную поддержку рабочих и “отвращение от ужасов”, проявленное эксплуататорскими классами: Зиновьев постоянно лавирует между этими двумя позициями. Он вспоминает, как студентом после войны беседовал с другим студентом-антикоммунистом:

“Если бы не было коллективизации и индустриализации, могли бы мы выиграть войну с Германией?

- Нет.

- Могли ли мы удержать страну в должном порядке без сталинской твердости?

- Нет.

- Могли ли мы сохранить безопасность и независимость нашей страны, не построив промышленность и вооруженные силы?

- Нет.

- Итак, что ты предлагаешь?

- Ничего”.

В восьмидесятые годы правые извлекли на свет некоторые темы, использовавшиеся еще нацистами во времена их психологической войны против Советского Союза. С 1945 года начались попытки по реабилитации нацизма утверждением того, что “Сталинизм - такое же варварство, как и нацизм”. Вслед за Юргеном Хабермасом, Эрнст Нолте заявил в 1986 году, что ликвидация кулаков при Сталине может быть сравнима с ликвидацией евреев при Гитлере!

“Традиционный антисемитизм не есть первопричина Освенцима. В основе Освенцима лежит не просто “геноцид”, но, прежде всего, реакция, порожденная страхом перед ужасами русской революции. Эта копия была куда более абсурдной, чем оригинал”.

Следовательно, нацисты мучились от страха, вызванного сталинскими преступлениями; уничтожение евреев было всего лишь “реакцией” на этот “страх”. В свое время Гитлер сделал подобное заявление: вторжение в Советский Союз было мерой “самообороны” против жидо-большевизма. И кто-то еще удивляется, почему фашизм возрождается в Германии.

Советское определение “ликвидация кулачества как класса” предельно ясно показывает, что именно капиталистическая эксплуатация, организованная кулаками, есть то, что подлежит искоренению, а не физическая ликвидация кулаков, как живых людей. Обыгрывая слово “ликвидация”, праздные писаки, вроде Нолте и Конквеста, заявляют, что выселение кулаков являлось их “уничтожением”.

Стефан Мерль, немецкий исследователь, описывает те неблагоприятные условия, в которых оказались первые высланные в Сибирь кулаки после экспроприации во время первой коллективизационной волны в январе-мае 1930 года.

“С началом весны положение в пересыльных лагерях ухудшилось. Распространились эпидемии, унесшие много жизней, особенно среди детей. По этой причине все дети в апреле 1930 года были отосланы из лагерей назад, в родные деревни. К этому времени уже 400 тысяч человек было выслано на Север; до лета 1930 года умерло от 20 до 40 тысяч человек”.

Здесь Мерль сообщает нам, что большое число “жертв сталинского террора времен коллективизации” погибло вследствие эпидемий и что партия быстро отреагировала, чтобы защитить детей.

Мерль считает, что осенью 1930 года высылки “проходили в менее варварских условиях”. Большинство было выслано в Сибирь и Казахстан, “регионы со значительным дефицитом рабочей силы”. В 1930-1935 годах Советский Союз испытывал дефицит рабочей силы, особенно в новых развивающихся районах. Режим старался использовать все доступные силы. Трудно понять, почему надо было убивать в предыдущие год-два людей, которые могли работать в Сибири и Казахстане. Тем не менее Мерль считает, что 100 тысяч глав кулацких семей первой категории, попавшие в систему ГУЛАГ, погибли. Но в первую категорию было определено партией только 63 тысячи семей кулаков, а осуждались на расстрел только виновные в террористической и контрреволюционной деятельности. Мерль продолжает:

“Еще 100 тысяч человек, возможно, лишились жизни в начале 1930 года из-за изгнания из их домов, высылки на Север и казней”. Затем он уточняет, что эти сто тысяч человек “погибли в местах высылки к концу тридцатых годов”. И снова без точных указаний и ссылок.

Цифры Мерля в 300 тысяч погибших основаны на очень приблизительных оценках. В это число учтены многие несчастные случаи, естественные случаи смерти от старости или болезней, а также и от общих условий жизни в стране.

Тем не менее, он вынужден защищать “малое число жертв Сталина”, когда ему противостоит такой скрытый фашист, как Конквест, который “сосчитал”, что во время коллективизации было “погублено” 6,5 миллиона кулаков, в том числе 3,5 миллиона в сибирских лагерях!

Конквест - это главный авторитет правых. Но Мерль отметил, что писания Конквеста показывают “пугающее отсутствие критицизма по отношению к источникам информации”. Конквест “использует сочинения, написанные в тайных эмигрантских кругах, получающих информацию из третьих рук... То, что он зачастую дает как “факт”, может быть проверено только в одном сомнительном источнике”. Число жертв, о котором пишет Конквест, более чем вдвое превышает число высланных, таковы его “доказательства”. Долгое время труды таких авторов, как Мерль, не являющихся коммунистами, давали возможность опровергать большую ложь Конквеста.

Но в 1990 году два советских историка, Земсков и Дугин, опубликовали детальные сведения о ГУЛАГе. С тех пор всем доступны точные цифры, и они опровергают большинство ложных утверждений Конквеста.

Во время наиболее жестокого периода коллективизации, в 1930-1931 годах, кре-стьяне экспроприировали 381 026 кулаков и выслали их семьи на невозделываемые земли на Восток. Было выслано 1 803 392 человека. К 1 января 1932 года в новых поселениях было 1 317 022 человека. Разница составила 486 тысяч. Многие депортированные, воспользовавшись организационной неразберихой, смогли бежать во время перевозки (в 1932 году из 1 317 022 переселенцев смогли сбежать 207 010 человек), которая длилась иногда более трех месяцев. Другие, дела которых были пересмотрены, получили разрешение вернуться домой. Неопределенное число, которое мы оцениваем в 100 тысяч человек, умерли во время пересылки, главным образом из-за эпидемий. Большая смертность при перемещениях людей должна рассматриваться в контексте той эпохи: слабая администрация, скудные условия жизни всего населения, хаотически вспыхивавшие левацкие схватки в крестьянской среде. Понятно, что правые определили партию и Сталина виновными в каждой смерти, случившейся во время пересылки. Но такое утверждение противоречит истине. Позиция партии ясно определялась из бесчисленных докладов по этой проблеме, один из которых, датированный 20 декабря 1931 года, представлен ответственным уполномоченным из рабочего лагеря в Новосибирске:

“Высокая смертность, наблюдавшаяся в конвоях №№18-23, пришедших с Северного Кавказа - 2421 человек из 10 086 отправленных - может объясняться следующими причинами:

1. Небрежность, преступный подход к отбору высылаемого контингента, среди которого очень много детей, лиц старше 65 лет и больных.

2. Невыполнение директивы о праве высылаемых взять с собой провизии на два месяца переезда.

3. Недостаток питьевой воды, что вынудило переселенцев пить грязную воду. Многие умерли от дизентерии и других эпидемий”.

Все эти умершие числятся под рубрикой “сталинские преступления”. Но данный доклад показывает, что во многом причины смертей связаны с невыполнением партийных директив, а кроме того, с прискорбным санитарным состоянием и привычками всей страны.

Конквест “сосчитал”, что 3,5 миллиона кулаков были “уничтожены” в лагерях.

Но общее число раскулаченных, одновременно находившихся в колониях, никогда не превышало 1 317 022! А в период между 1932 и 1935 годами число убывших превысило число вновь прибывших на 299 389. С 1932 года до конца 1940-го точное количество смертей исключительно из-за несчастных случаев составило 389 521. В это число входят все случаи, включая и те, что произошли с другими категориями высланных, которые с 1935 года тоже направлялись в колонии.