Александр Серебряков - Русский гамбит. На пути к новому биполярному миру

Как и следовало ожидать, прямолинейные американцы пошли на обострение. Опять в США развернулась притухшая на какое-то время критика прав человека в КНР, опять пригласили Далай-ламу в Вашингтон, нашли очередных китайских «шпионов», вручили Нобелевскую премию китайскому диссиденту. И, наконец, заговорили о необходимости перейти к конкретным действиям по созданию военного альянса США – Япония – Южная Корея. Как говорится, «опять за старое». Но ситуация в двусторонних американо-китайских экономических отношениях за последние годы кардинальным образом поменялась. И не в пользу Соединенных Штатов. Ибо КНР фактически превратилась в главного кредитора США. Китаю принадлежат ценные бумаги казначейства США на сумму в 1 трлн. долларов. Да еще активы американских кампаний на такую же сумму.

На этом фоне в США появились теории о якобы неразрывной экономической зависимости США и Китая. Суть состоит в том, что экономики двух стран уже настолько связаны одна с другой, что один неверный шаг в сторону одной из сторон по выходу из этого статус-кво повлечет неприемлемый взаимный ущерб. Китайский рынок упадет катастрофически из-за падения спроса на его товары, а американский рынок обрушится из-за отказа Пекина финансировать дефицит США. К тому же, среди некоторых американских экономистов бытует мнение, что у китайцев нет никакой экономической стратегии, кроме как покупать доллары и экспортировать товары в США. Эти «экономисты» то ли забывают, то ли не знают (то ли не хотят знать), что китайцы, будучи представителями древнейшей цивилизации, не мыслят тактическими категориями, они предпочитают мыслить стратегически. И поэтому горизонт планирования у них не триместр и не год и не два, а на десятилетия (если не столетия).

В плане экономического развития КНР на 12-ю пятилетку (до 2015 г.) закреплено последовательное усиление развития страны на основе стимулирования внутреннего потребления, а не увеличения экспорта. В том же плане предусмотрено уменьшение роста ВВП до 7 % к 2015 году и меры по ревальвации юаня, что благоприятно должно сказаться на импорте. Исходя из этих экономических мер, вытекает, что Китай начинает активно переориентировать свою экономику с экспорта на приоритетное развитие внутреннего рынка.

Франция была первой из крупнейших западных держав, установивших с коммунистическим Китаем дипломатические отношения. Это произошло в 1964 году по инициативе президента Франции де Голля, вопреки сильной оппозиции США. По мере роста китайской экономической мощи, рос и интерес французских лидеров и французского бизнеса к этой огромной стране.

Новоизбранный в 2007 году президент Франции Н. Саркози в ноябре того же года совершил свой первый визит в Китай, где были подписаны ряд крупных контрактов. Однако по объемам торговли Франция серьезно отстает от Германии, не говоря уже о США и Японии. Более того, в торговле с Китаем у Франции крупный дефицит. Определенную сложность добавляет активная деятельность Китая в бывших французских колониях, которые Франция продолжает считать зоной своих интересов. Китай вкладывает серьезные средства в эти страны, в разработку полезных ископаемых и развитие инфраструктуры, особо не утруждая себя размышлениями о «диктаторских режимах» и «правах человека».

Двусторонние отношения были серьезно испорчены после встречи Н. Саркози с духовным лидером Тибета Далай-ламой в 2008 году. Китай даже отказался встречаться с французским президентом в рамках встреч Евросоюз – Китай, когда там председательствовала Франция. Конфликт был исчерпан в 2010 году во время визита французского президента в Китай. Как писала пекинская газета «Чайна дейли», «Медовый месяц между Францией и Китаем, начавшийся во время президентства Ж. Ширака, закончился. Комплименты заменены политически рациональными переговорами во имя прагматизма и взаимных интересов».

Отношения между Китаем и Евросоюзом остаются крайне нестабильными и во многом противоречивыми. До середины 2000-х годов, в результате значительного роста товарообмена, возникла иллюзия взаимного сближения, но после 2006 г. наметился спад, не в последнюю очередь вызванный расширением ЕС, – что серьезно затруднило принятие сбалансированных решений этой организацией по отношению к внутренней политике Китая и проблеме «прав человека», что всегда вызывало резко негативную реакцию Пекина. До кризиса 2008 года ряд европейских лидеров пытались подключить Китай к собственной политике, пытаясь создать треугольник ЕС – США – Китай, где Китаю, естественно, отводилась роль «младшего» партнера. Но финансовый и экономический кризис привел к значительному изменению баланса сил между Евросоюзом и КНР.

Дефицит ЕС в торговле с Китаем достиг в 2008 году 170 млрд. евро, и китайцы уже не скрывают, что Китай больше нужен ЕС, а не наоборот. Китай уже не согласится быть ничьим «младшим» партнером, а по отношению к Евросоюзу уже сам готов выполнять функции «старшего брата». Призывы стран Евросоюза к Китаю скупать европейские долговые обязательства свидетельствуют об их крайней заинтересованности в китайских инвестициях. Помимо прочего, развитию отношений ЕС – КНР мешают также постоянные нравоучения со стороны европейских стран относительно соблюдения прав человека и «общечеловеческих ценностей».

Периодические визиты в Европу Далай-ламы также подливают масла в огонь, периодически приводя к охлаждению отношений ЕС и Китая. Китай всегда очень жестко отстаивает свою позицию о невмешательстве кого бы то ни было во внутренние дела КНР. Евросоюз периодически начинает антидемпинговые расследования и вводит дополнительные пошлины на китайские товары. В отношении Китая до сих пор действует введенное в 1989 году эмбарго на поставки оружия из ЕС и передачу новейших технологий.

Политика «прагматизма» привела и серьезному улучшению российско-китайских отношений, что нашло свое отражение и в двусторонних договоренностях и, в частности, в подписанном в июле 2001 года Договоре о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве. Это действительно исторический договор, на многие годы определяющий вектор развития двусторонних отношений. Этот договор закрыл все темы, которые могли вызывать непонимание сторон в будущем. Одним из принципиальных в этом договоре является пункт о том, что стороны «прилагают совместные усилия по поддержанию глобального стратегического баланса и стабильности в мире». В ст. 9 договора говорится, что «в случае возникновения ситуации, которая, по мнению одной из сторон, может создать угрозу миру, а также в случае возникновения угрозы агрессии против одной из сторон договаривающиеся стороны незамедлительно вступают в контакт друг с другом и проводят консультации в целях устранения возникшей угрозы». Конечно, этот документ нельзя рассматривать как договор о военно-политическом союзе, тем более договаривающиеся стороны и не ставили перед собой такой задачи, но он заложил основу для реального глобального сотрудничества между Россией и Китаем.

Будучи самостоятельными культурно-цивилизационными пространствами мирового масштаба, Россия и Китай выступают партнерами в усилиях по обеспечению цивилизационного разнообразия мира, в противодействии попыткам загнать мировое сообщество в рамки однополярного англосаксонского мира с доминирующей культурой потребительского типа. Позиции России и Китая совпадают по наиболее важным международным проблемам. Обе страны выступают за справедливый международный экономический и политический порядок. По самым важным вопросам, обсуждаемым в Совете безопасности ООН, две страны выступают с общих позиций и, как правило, голосуют одинаково.

Развитием отношений с Соединенными Штатами Россия не ставит под сомнение свои стратегические связи с Китаем. Для России категорически неприемлемо участие в каких-либо коалициях, направленных на «сдерживание» Китая.

О мифической «китайской угрозе»

В период сложных и противоречивых отношений с Китаем мы неоднократно слышали о китайской угрозе, «нависшей» над нашим Дальним Востоком в связи со все возрастающей китайской экономической мощью. Вся эта «угроза» сводится, по сути, к трем составляющим: территориальным претензиям, заселением китайцами наших территорий и «агрессивной китайской внешней политики». Нередки эти высказывания и в наши дни. По этому поводу хотелось бы сказать следующее.

У нас нет взаимных территориальных претензий. Договор 2001 года поставил окончательную точку в этих спекуляциях. У нас и не было с Китаем проблемы «территориальных претензий». У нас была проблема «разграничения границ».