Дмитрий Лысков - Сумерки Российской империи
Позже, сразу после Октябрьской революции 1917 года, наследники народников эсеры обвиняли большевиков в краже их программы. На что Ленин не без сарказма отвечал «...Хороша же партия, которую надо было победить и прогнать из правительства, чтобы осуществить все революционное, все полезное для трудящихся из ее программы» [87].
Ниже, подробно рассматривая события второй декады XX века, мы еще вернемся к этому важному вопросу.
Глава 14. Конец XIX века. Напряжение нарастает
Не разрешив основных противоречий, реформа 1861 года и последовавшие крестьянские выступления временно притушили костер революции, выпустили пар из перегретого котла русского общества. Крестьяне, естественно, не формулировали идеологии, не вырабатывали последовательной программы действий. Вызванные отчаянием бунты захлебывались, достигнув своего пика. Не было шанса сражаться с присланными царем регулярными войсками под лозунгом "мне царь передал взаправскую грамоту" (хотя такие попытки и предпринимались).
Революционная идеология, формируемая дворянами и разночинцами, была пока оторвана от народа, существовала сама по себе, в рамках революционных кружков и организаций. Отчаянный бунт "снизу" практически не был связан с революционной деятельностью "сверху". Совмещение идеи и действия, интеллектуальное оснащение революции произойдет гораздо позже.
Именно этим объясняется волнообразное развитие революционных ситуаций в середине-конце XIX века. Крестьянские волнения, выплеснув гнев, угасали (или подавлялись войсками). Возникал период шаткого спокойствия, который сегодня принто подавать чуть ли не как золотой век российской истории.
Спокойствие (относительное) длилось 20 лет. Безземелье, неподъемные выкупные платежи и налоги, превышающие доходность крестьянских хозяйств, уже к 1879 году привели к формированию новой революционной ситуации. Вновь начался рост крестьянских бунтов: 9 выступлений в 1877 году, 31 в 1878, 46 в 1879. Выступления носили более организованный, чем раньше, характер, например, Чигиринский и Черкасский уезды Киевской губернии охватило восстание с участием 40-50 тысяч человек. На подавление бунтов вновь были брошены войска. Территория страны в очередной раз превратилась в арену сражений регулярной и крестьянских армий. Сегодня об этом почему-то предпочитают не вспоминать, но ведь для "благодатного" XIX века подобная ситуация перманентно тлеющей гражданской войны была скорее нормой, чем исключением.
Важным отличием революционной ситуации 1879-1882 годов стало участие в событиях зарождающегося рабочего класса. Условия жизни городских рабочих, как мы отмечали в первой части, были как бы не худшими, чем у крестьян. С одной стороны им нечего было терять, с другой - было что требовать.
Если за все 60-е годы в стране было отмечено 51 рабочее выступление, то уже в 1877 их было 16, в 1878 - 44, в 1879 году стачки и забастовки охватили 54 предприятия.
В отличии от крестьянских бунтов, рабочие выступления воспринимались как более серьезный дестабилизирующий фактор. Во-первых, они происходили в городах, нарушая их жизнедеятельность. Во-вторых, они носили более организованный характер, в стачках принимали участие до 2 тысяч человек, которые выдвигали конкретные требования: сокращение рабочего дня (который на некоторых предприятиях доходил до 15 часов), запрет на детский труд, повышение заработной платы. Началось формирование рабочих организаций, в 1875 году был создан «Южнороссийский союз рабочих», в 1878 - «Северный союз русских рабочих». Наконец, в городах происходила смычка рабочих с революционной интеллигенцией, начиналось интеллектуальное оснащение протестных акций. От конкретных требований рабочие союзы переходил к осмыслению политической ситуации и, в скором времени, к неизбежному выводу о невозможности реформирования системы без ее разрушения.
Революционная ситуация 1879-1882 годов раскачала все сформировавшиеся на тот момент в империи политические силы. Характерно проявила себя либеральная буржуазия – ее позиция, сформированная в конце XIX века, крайне важна для понимания будущих процессов.
Достаточно окрепшие, либералы понимали необходимость перемен. Отсутствие прав и четких законов стесняло их деятельность. Одновременно их пугало рабочее и крестьянское движение. Воспитанные и добившиеся успеха в условиях абсолютной монархии, российские либералы существенно отличались от своих западных предшественников. Они не были революционны – фактически, российские либералы стояли на твердых монархических позициях. Революционная ситуация стала для них поводом просить у царя политических привилегий, конституции и законодательной базы – конституционной монархии. С целью достижения этих требований была развернута петиционная кампания – требования буржуазии были выражены в многочисленных посланиях и прошениях.
Революционную силу олицетворяли собой народники, приговорившие императора Александра II к смертной казни. После серии неудачных покушений, 1 марта 1881 года «Народная воля» осуществила террористический акт в центре Петербурга. Смертный приговор был приведен в исполнение.
Вопреки ожиданиям революционеров, народ не поднялся. Советская историография приводит тому ряд причин: слабость и неорганизованность только формирующегося рабочего класса, значительная оторванность революционеров как от рабочих, так и от крестьян, слепая вера в революционный подъем, который самостоятельно решит все вопросы – нужно лишь создать к тому условия. Сомневаться в истинности этих причин нет никаких оснований.
Революционная ситуация 1879-1882 годов не выросла в революцию, не привела к серьезным изменениям, способным надолго стабилизировать общественную ситуацию. Тем не менее, власть была вынуждена пойти на ряд уступок. С крестьян была снята подушная подать, сокращены выкупные платежи, списаны безнадежные недоимки по ним. Временнообязанное состояние сельского населения упразднялось, учреждался Крестьянский банк для предоставления крестьянам долгосрочных ссуд на покупку земли. Решить земельный вопрос эти действия не могли: фактически, банк не выдавал ссуду, а торговал землей в долг – по цене вдвое выше, чем рыночная, и под 8 процентов годовых. Но временному успокоению крестьянства это способствовало.
Рабочие также добились определенных уступок. 1 июня 1882 года вышел закон об ограничении детского труда. Запрещался труд детей до 12 лет, для детей 12-15 лет был установлен 8-часовой рабочий день и предоставлялся один выходной. Указывалось даже, что фабрикант должен предоставлять детям возможность посещать школы – 3 часа в неделю.
В 1885 году вышел закон «О воспрещении ночной работы несовершеннолетним и женщинам на фабриках, заводах и мануфактурах», а в 1886 году появились «Правила о взаимных отношениях фабрикантов и рабочих». Этот документ стал первым в России законодательным актом, регулирующим трудовые отношения. В частности, он содержал такие нормы: «Выдача заработной платы рабочим должна производиться не реже одного раза в месяц» и «Расплата с рабочими, вместо денег купонами, условными знаками, хлебом, товаром и иными предметами воспрещается» [88].
Кроме того, закон гласил: «Заведующим фабриками или заводами… воспрещается взимание с рабочих платы: а) за врачебную помощь, б) за освещение мастерских, в) за пользование при работах для фабрике орудиями производства» [89].
Глава 15. Революция 1905 года, Или о роли «маленькой победоносной войны»
Осознавала ли царская власть нарастающую угрозу революции? Документы и многочисленные воспоминания современников свидетельствуют: да, осознавала. Это осознание, однако, соседствовало с полным непониманием общественных устремлений, неверной оценкой происходящих явлений, более того – весьма слабым представлением о собственных возможностях, причем не только во внутренней, но и во внешней политике.
Вместо решения насущных проблем, взгляды Николая II и министров были направлены на внешнюю экспансию. Вторгаясь в сферу интересов Японии, Россия явно шла к военной конфронтации, но полагала ее, как ни странно, удачным разрешением всех проблем разом.
В январе 1904 года генерал Куропаткин, обоснованно полагающий войну страшной авантюрой, высказывал министру внутренних дел В.К.Плеве, что он, Плеве, был среди министров, которые эту войну желали, что он примкнул к банде политических аферистов. На что Плеве с иронией отвечал: «Алексей Николаевич, вы внутреннего положения России не знаете. Чтобы удержать революцию, нам нужна маленькая победоносная война» [90].
Впоследствии инициатор экономической экспансии России на Восток С.Ю.Витте открещивался от царской авантюры. Он говорил, что планировал лишь обеспечение экономических интересов России в Северном Китае – не более. «Представьте себе, - писал он, - что я позвал своих гостей в Аквариум, а они, напившись пьяны, попали в публичный дом и наделали там скандалы. Неужели я виноват в этом? Я хотел ограничиться Аквариумом» [91].
