К барьеру! (запрещенная Дуэль) - К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №5 от 02.02.2010
Вот свидетельство Джона Скотта о Магнитогорске:
«Шевченко... запустил (в 1936 году) завод по производству коксованного угля, где работали две тысячи рабочих. Он был грубым и чрезвычайно энергичным человеком, сильным и часто невежливым и вульгарным...
За некоторыми исключениями... Шевченко был неплохим директором. Рабочие уважали его, и, когда он отдавал указание, они спешили его выполнить...
Шевченко приехал из маленькой деревни на Украине. В 1920 году белая армия Деникина оккупировала этот район, и молодой Шевченко, юноша девятнадцати лет, был завербован в жандармы. Позже Деникин ушел к Черному морю, и красные захватили власть в стране. В интересах самосохранения он отказался от своего прошлого, переехал в другой регион страны и устроился работать на мельницу. Он был очень энергичным и активным и через удивительно короткий срок из вдохновленного погромами жандарма превратился в перспективного профсоюзного функционера на большом заводе. Он стал ультрапролетарием, хорошо работал, не боялся «срезать углы» и терять друзей на пути наверх. Затем вступил в партию и, как следствие, попал в Институт красных директоров, занялся профсоюзной работой и, в конце концов, в 1931 году был отправлен в Магнитогорск в качестве помощника директора завода...
В 1935 году... рабочий приехал из того же города на Украине, что и Шевченко, и начал рассказывать о деятельности Шевченко там в 1920 году. Шевченко дал ему денег и хорошую работу, но история всплыла...
Однажды вечером он устроил беспрецедентную для Магнитогорска вечеринку... Шевченко и его товарищи отдыхали всю ночь и большую часть следующего дня оставались на прежнем месте...
Однажды... Шевченко сняли с его поста вместе с полудюжиной его ведущих сотрудников... Шевченко допрашивали пятнадцать месяцев, после чего осудили на десять лет.
Шевченко как минимум на 50% был бандитом — бесчестным и бессовестным карьеристом. Его личные цели и идеалы полностью отличались от целей основателей сталинизма. Однако, по всей вероятности, Шевченко не был японским шпионом, как было написано в обвинительном акте, не имел террористических намерений против лидеров партии и правительства и не был виноват в непреднамеренном взрыве (который убил четверых рабочих в 1935 году).
Банда «шевченковцев» состояла из двенадцати человек, которые были осуждены на долгие сроки. Некоторые, такие, как Шевченко, были мошенниками и карьеристами. Некоторые были действующими контрреволюционерами, которые были готовы сделать все от них зависящее, чтобы свергнуть Советскую власть и небезразличны к тому, с кем сотрудничать. Другим просто не повезло с работой, и они попали под руководство человека, столкнувшегося с НКВД.
Николай Михайлович Удкин, один из коллег Шевченко, был старшим сыном в зажиточной украинской семье. Он был уверен, что Украина была завоевана, разграблена, а теперь эксплуатируема группой большевиков... которые разрушили страну... Он считал, и чем дальше, тем больше, что капиталистическая система гораздо лучше социалистической...
Это был человек, который, как минимум, представлял потенциальную угрозу для Советской власти, человек, который мог добровольно связаться с Германией для «освобождения Украины» в 1941 году. Он также получил десять лет».
«В ходе чистки сотни тысяч бюрократов дрожали от страха. Служащие и администрация, которые раньше приходили на работу в десять часов, уходили домой в половине пятого и пожимали плечами в ответ на жалобы о трудностях и авариях, начали оставаться на работе дотемна, переживая удачи и поражения своего коллектива. Они начали драться самым искренним образом за выполнение плана, за экономию и за хорошие условия существования своих рабочих и служащих, из-за чего потеряли сон». Оборонный бюджет России удваивался почти каждый год. Огромные количества стратегических материалов, машин, горючего, продуктов и запасных частей запасались. Численность Красной Армии от приблизительно 2 млн. в 1938 году выросла до 6 или 7 млн. в 1941 году. Работы по строительству железных дорог и фабрик на Урале, в Средней Азии и в Сибири были ускорены.
Все эти предприятия породили небольшой, но растущий прибавочный продукт, благодаря которому магнитогорские рабочие смогли приобретать велосипеды, наручные часы, радиоприемники, хорошую колбасу и другие пищевые продукты с 1935 по 1938 год.
Экономическое чудо
За время индустриализации советские рабочие совершили экономические чудеса, которые до сих пор поражают воображение.
Вот как Куромия заканчивает свое исследование о сталинской индустриализации:
«Прорыв, осуществленный революцией 1928—1931 годов, заложил основы огромного индустриального роста 1930-х годов, который позволил стране продержаться во Второй мировой войне. К концу 1932 года... индустриальное производство... по сравнению с 1928 годом увеличилось более чем в два раза... После того как главные проекты первой пятилетки один за другим были запущены в действие, в середине 1930-х годов производство возросло чрезвычайно. В 1934—1936 годах... «официальные показатели свидетельствовали об увеличении общего объема производства на 88%...». За десять лет, с 1927-1928 годов по 1937 год, ...производство совершило скачок с 18 300 млн. руб. до 95 500 млн.; производство чугуна выросло с 3,3 млн. т до 14,5; добыча угля — с 35,4 млн. т до 128,0; электроэнергии — с 5,1 млрд. кВт·ч. до 36,2; станки — с 2098 шт. до 36 120. Даже делая скидку на преувеличения, можно сказать, что это были ошеломляющие достижения».
Ленин выразил свою уверенность в способности советских людей построить социализм в отдельной стране в заявлении: «Коммунизм — это есть Советская власть плюс электрификация всей страны». С этой точки зрения в 1920 году Ленин предложил генеральный план электрификации, согласно которому через 15 лет должны были быть построены 30 электростанций мощностью 1,75 млн. кВт. Но благодаря воле и упорству Сталина и руководства партии большевиков в 1935 году Советский Союз имел генераторы мощностью 4,07 млн. кВт. Честолюбивые мечты Ленина были перевыполнены Сталиным на 133%!
Невероятное опровержение для всех тех образованных ренегатов, которые читали в ученых книгах, что социалистическое строительство в отдельной стране, а особенно в крестьянской, невозможно. Теория «невозможности социализма в СССР», распространяемая меньшевиками и Троцким, была не более чем жалобой, выражающей пессимистический и капитулянтский дух мелкой буржуазии. По мере роста дела социализма их ненависть к настоящему социализму, которого «не должно было существовать», только обострялась.
Рост активов между 1913 и 1940 годами дает ясное представление о неправдоподобных усилиях, предпринятых советским народом. Приняв за индекс, равный 100, год, предшествующий Первой мировой войне, активы индустрии достигли 136 в начале первой пятилетки в 1928 году. Накануне Второй мировой войны, двенадцать лет спустя, в 1940 году, индекс поднялся до 1085 пунктов, то есть восьмикратное увеличение за двенадцать лет. Активы в сельском хозяйстве поднялись со 100 до 141 перед началом коллективизации в 1928 году и достигли 333 пункта в 1940 году.
За 11 лет, с 1930 по 1940 год, Советский Союз показывал рост производства в среднем на 16,5% в год.
В ходе индустриализации главное усилие было направлено на создание материальных условий для обеспечения свободы и независимости социалистического Отечества. В то же время социалистический строй закладывал основу для будущего процветания и благосостояния. Большая часть прироста в национальном доходе предназначалась для накопления. Трудно было представить повышение уровня жизни в короткие сроки. Да, жизнь рабочих и крестьян была тяжелой.
Прирост капитала проходил с 3,6 млрд. руб. в 1928 году, составляющих 14,3% национального дохода, до 17,7 млрд. в 1932 году, т.е. 44,2% национального дохода! Потребительские расходы, с другой стороны, медленно снижались: с 23,1 млрд. в 1930 году до 22,3 млрд. два года спустя. Согласно Куромия, «реальная зарплата московского промышленного рабочего в 1932 году составляла только 53% от уровня 1928 года». В то время как индустриальные активы выросли в десять раз по сравнению с предвоенным уровнем, индекс жилищного строительства достиг только 225 пунктов в 1940 году. Жилищное строительство улучшалось с большим трудом.
Неправда то, что индустриализация происходила ценой «военно-феодальной эксплуатации крестьянства», как заявлял Бухарин: социалистическая индустриализация, которая, естественно, не может происходить ценой эксплуатации колоний, была достигнута ценой жертв со стороны всех слоев населения — рабочих, крестьян и интеллигенции.
Был ли Сталин «нечувствительным к ужасным условиям жизни рабочих»? Сталин прекрасно понимал, что главная необходимость физического выживания социалистического Отечества и народа должна решаться прежде, чем сможет начаться существенное улучшение условий его жизни. Жилищное строительство? Нацистские агрессоры разрушили и сожгли 1710 городов и более 70 000 деревень и поселков, оставив 25 млн. человек без крыши над головой.
