Антон Носик - Изгои. За что нас не любит режим
Мне кажется, комментировать тут особенно нечего. Мягко, но вполне доходчиво все это оголтелое законотворчество объяснил 5 недель назад интернет-омбудсмен Дмитрий Мариничев. Просто процитирую его выступление на недавнем шабаше «Лиги безопасного Интернета» по вопросу скорейшего внедрения в России туркменской модели управления глобальной Сетью.
– Сейчас существует такая религия – Интернет. До того момента, пока она не проникла в сознание каждого, государства и власти не задумывались о том, что это такое. Это немного похоже на историю Римской империи и христианства. Сейчас каждому государству нужно получить свою религию. Мир сейчас расколется на некоторое количество церквей, которые будут исповедовать примерно одну и ту же религию, но называть по-разному.
Я выступаю категорически против этих шагов по сегментации. Они ведут к плачевным последствиям для всего мира. И этот форум – не есть правильный форум. Я еще раз говорю: невозможно применить политические решения к закону Ома. Естественно, можно хранить и контролировать персональные данные на территории России. Но что это дает, кроме заборов вокруг отдельно взятой страны?
В чем гениальность запрета LinkedIn в России
Комментировать блокировку LinkedIn в России мне не хочется совершенно.
Мне кажется, что тут, во-первых, все предельно ясно, а во-вторых, я уже сто раз писал об общей логике, которая за этой историей стоит.
Но поскольку читатели постоянно об этом просят – даже в комментариях под мадоннами Беллини, кошечками и покемонами, – обозначу тезисно важные пункты.
1. В России за последние 4 года принят огромный ворох федеральных законов, создающих предпосылки для блокировки абсолютно любых соцсетей, отечественных и зарубежных, в любой день, на любой срок, по любой причине, а также и вообще без причин и без сроков – например, по одному звонку заместителя генерального прокурора в Роскомнадзор. Когда на стене висит такое количество ружей, то все, разумеется, ждут, что рано или поздно одно из них выстрелит. Блокировка LinkedIn и есть тот самый выстрел.
2. Российские законы никого, никогда и ни к чему не обязывают. В первую очередь они ни к чему не обязывают власть. Если власти потребуется, она безо всяких законов предпримет любую запретительную меру. Так что нет решительно никакой связи между содержанием тех законов, что приняты Думой VI созыва, и фактическим событием блокировки тех или иных сетей, платформ, сайтов и сервисов.
3. Вопрос о запрете в России таких платформ, как Twitter, Facebook, YouTube или ЖЖ, – функция чисто политического решения, которое может принять ровно один человек. Когда он его примет, блокировка случится немедленно. Покуда он его не принял, ведущие площадки для Роскомнадзора неприкосновенны. Что творится в голове у этого человека и какие доклады влияют сегодня на формирование его мнения, гадать бессмысленно. С уверенностью мы можем лишь констатировать: пока что крупнейшие площадки действуют, значит, решение об их закрытии он еще не принял. Что по этому поводу думают и говорят пешки в Госдуме, Совфеде или Минкомсвязи – совершенно безразлично. Если они там по этому поводу что-то заявляют или принимают нормативные документы, все это нужно лишь затем, чтобы привлечь к себе внимание и заработать номенклатурные очки лично для себя. Для оценки ситуации нужно смотреть не на слова, а на дела.
4. Роскомнадзор – бюрократическая российская организация, которая действует и мыслит себя в логике палочной системы, как любое другое карательное ведомство. Поскольку принимаются законы о блокировках и цензуре, Роскомнадзор обязан постоянно рапортовать об их выполнении. При этом Twitter, Facebook и другие крупные зарубежные площадки в открытую плюют и на несуразные требования к ним, содержавшиеся в «первом пакете Яровой» (он же 97-ФЗ), и на угрозу блокировки. Это ставит цензурное ведомство в несколько дурацкое положение. По не зависящим от него причинам оно не может отчитаться о репрессиях против крупнейших нарушителей 97-ФЗ. Все это видят, все это обсуждают, площадки на цензуру плюют, а публика откровенно зубоскалит.
Эти страдания чиновников длятся уже более двух лет. Все это время посильную психотерапевтическую помощь терпилам оказывали издания дружественного Роскомнадзору медиахолдинга, публикуя регулярные вбросы о том, как в Москву на поклон прибывают все новые эмиссары заокеанских площадок. Будто бы ведутся какие-то переговоры, достигнуто взаимопонимание, есть планы по выполнению 97-ФЗ субъектами калифорнийского права… Все бы хорошо, но каждая такая новость, не получив продолжения, лишний раз доказывала беспомощность Роскомнадзора, не получившего отмашки для серьезных репрессий, предусмотренных в законодательстве для иностранных нарушителей.
5. Именно в контексте этого ведомственного батхерта и следует рассматривать блокировку LinkedIn. Придумалась одна иностранная соцсеть, номинально охватывающая в России 2,6 млн пользователей, а по факту такая же здесь невостребованная, как и ее доморощенный аналог, принадлежащий Яндексу МойКруг. И в отношении этой сети решили устроить показательные репрессии, на которые, с одной стороны, не нужно испрашивать высочайшего дозволения, а с другой – жертва до такой степени малозаметна в России, что никакого серьезного потрясения ее запрет здесь не вызовет. Зато во всем западном мире, где эта соцсеть считается мегакрутой, сверхпопулярной и супервлиятельной, новость о запрете гарантированно спровоцирует и шумиху в прессе, и реакцию со стороны крупнейших игроков. И вся эта шумиха радостно ретранслирует обратно в Россию со ссылками на BBC и CNN (чисто для справки: иллюстрация к этому посту – скриншот из эфира ливанского телеканала Аль-Манар). Это докажет высокому силовому и кремлевскому начальству, что чиновники Жаров, Ксензов и Ампелонский не зря едят государственный хлеб. По-моему, ход совершенно гениальный, в строгом соответствии с пастернаковским заветом: «ничего не знача, быть притчей на устах у всех».
6. Важно понимать, что от блокировок LinkedIn в России не пострадал на сегодняшний день ни один человек, будь то нынешний или будущий пользователь запрещенной соцсети. И дело тут не только в том, что разница между запрещенным и не запрещенным в России сайтом – ровно один клик на иконку приложения FriGate, установленного миллионами россиян еще после блокировки RuTracker. В случае с LinkedIn все еще смешней. Два важнейших канала взаимодействия между соцсетью и ее участниками – ее электронная почтовая рассылка и приложение для мобильных платформ. Ни то, ни другое блокировке не подлежит по определению. Письма с важной и персонализированной информацией от LinkedIn как приходили подписчикам, так и будут доставляться им впредь. Приложение LinkedIn как было доступно в AppStore и Google Play – так оно и останется доступно. А если сыщется в России какой-то такой оригинал, которому в этой жизни ничто не мило, кроме доступа через настольный браузер, то этот чудак успел поставить себе FriGate или наладить доступ в Интернет через прокси еще тогда, когда в стране первый раз блокировали Википедию.
В свете всего вышеизложенного я не считаю блокировку LinkedIn в России сколько-нибудь значимым событием и даже не думаю, что она приведет к очередному всплеску популярности прокси-сервисов, как обещал Варламов. Полагаю, что охват осмысленных российских пользователей такими сервисами за последние 4 года достиг уже точки насыщения. А LinkedIn – это вам не Одноклассники, это сеть для профессионалов, так что для ее пользователей вопрос об обходе блокировок не должен был представлять никакой сложности изначально.
Тут есть еще один интересный аспект – о юридической состоятельности тех требований, которые российские силовики предъявили к LinkedIn. А именно – про локализацию персональных данных. Но это – тема для совершенно отдельного поста, который я вскорости напишу и тут залинкую.
Update: упомянутый выше Максим Ксензов просил уточнить, что с конца прошлого года не работает в Роскомнадзоре в связи с трудоустройством на высокую должность в НМГ. Так что к нынешнему запрету LinkedIn автор мема про блокировку Twitter или Facebook в России «за несколько минут» уже не имеет отношения, да и государственного хлеба он больше не ест. Просьбу исполняю, но из песни слов, как известно, не выкинешь. Именно Ксензов – в интервью тем самым «Известиям», владельцем которых является его новый работодатель, произнес исторический монолог о простоте и безболезненности блокировки в России крупнейших международных площадок:
Мы завтра же можем в течение нескольких минут заблокировать Twitter или Facebook в России. Мы не видим в этом больших рисков. Если в какой-то момент мы оценим, что последствия от «выключения» социальных сетей будут менее существенными по сравнению с тем вредом, который причиняет российскому обществу неконструктивная позиция руководства международных компаний, то мы сделаем то, что обязаны сделать по закону.
