Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №47 от 20.11.2012
В мае 1930 года Большой Нижний был разделен на районы: Свердловский, Канавинский и Сормовский. Старый Нижний Новгород стал Свердловским районом Большого Нижнего, потеряв не только имя, но и статус отдельного города. В скобках отмечу, что если бы к этому времени именем нашего земляка Свердлова не был назван Екатеринбург, то при описанных административных исканиях его имя вполне могло достаться Нижнему. Эта ситуация сохранялась до 1936 года, когда из Свердловского района в свою очередь был выделен Ждановский район, что в определенном смысле можно было определить как «разрушение» целостности бывшего Нижнего.
Впрочем, от этой фантазии вернемся к нашему повествованию. Прежние города Канавино и Сормово Балахнинского уезда стали соответственно Канавинским и Сормовским районами Большого Нижнего, также потеряв при этом статус отдельных городов, однако практически сохранив свои имена. Думается, что при этом сормовичи и канавинцы, еще не успевшие войти во вкус статуса городских жителей, но ставшие таковыми уже более основательно, так же как и население перечисленных выше сёл и деревень, не считали себя обиженными. Помимо городских традиций в обеспеченности жильем, медицинским обслуживанием, сетью школьных и дошкольных учреждений, развитием городского хозяйства и транспорта население их взамен безработицы получало рабочие места с централизованным снабжением продовольственными и промышленными товарами.
Вместе с тем, не уйдя от топонимической неустойчивости, власти и жители приобрели административно-территориальную неопределенность. Это и неудивительно: в былые времена переход к губернской форме правления в Нижнем занял двадцать лет.
И это не всё. В нашем случае параллельно с описанными процессами в стране шел процесс преобразования губерний в области и более крупные административно-территориальные единицы под названием краев. В январе 1929 года Нижегородская губерния была преобразована в область, которая просуществовала всего несколько месяцев. С июля-августа 1929 года по декабрь 1936 года область входила во вновь образованный Нижегородский (с 1932-го – Горьковский) край. Кроме Нижегородской области в него вошли Вятская губерния, Марийская, Вотская (Удмуртская) автономные области, Чувашская автономная республика. Вошёл Муромский уезд Владимирской губернии, Кологривский уезд Костромской губернии. Топонимическая сложность заключалась в том, что к тому времени на той же речной транспортной линии существовал Нижневолжский край, включающий в себя огромную территорию вплоть до Каспийского моря. Похожие названия для рядом находящихся административно-территориальных единиц явно нежелательны. Топонимически с учетом географии Нижневолжский край имел больше прав на существование, чем Нижегородский. Между Нижегородским и Нижневолжским краями находился Средневолжский край, в связи с чем в газетах того времени были весьма популярны ориентиры Нижняя Волга, Средняя Волга, Большая Волга…
Вот в этот момент и появилась идея, которой присвоили название «в ознаменование творческого юбилея».
Если до сих пор мы имели дело, я бы сказал, с объективными факторами, уже достаточными, как мы видели для переименования Нижнего Новгорода, то далее можно приступить к обсуждению факторов субъективных. Главным из этих факторов явилось благосклонное отношение Советского правительства к возвращению А.М. Горького в нашу страну. Думаю, что не стоит преувеличивать влияние Сталина. Конечно, вполне можно предположить, что идея именно его, хотя никаких документальных свидетельств этому не имеется. Примерно в это время состоялись прижизненные переименования городов Козлов в Мичуринск, Тверь в Калинин. Так что идея увековечить имя вполне здравствовавшего великого писателя на его родине скорее всего витала в воздухе.
Интересно и то, что к самому моменту официального озвучивания идеи переименования родины Максимыча уже был реализован ряд юбилейных акций в его честь. Был решен вопрос об организации литературного института имени Максима Горького с большой библиотекой; в вузах всех союзных республик учреждались именные стипендии имени Максима Горького, учреждался специальный фонд для премирования за лучшее художественное произведение на языках народов СССР. Наконец, МХАТу присваивалось имя Максима Горького.
Нижегородчина на правах родины великого писателя, естественно, не хотела отставать от столичных инициатив. 20 сентября «Нижегородская коммуна» сообщила о присвоении имени Горького областной радиостанции РВ-42, Мохогорскому стекольному заводу и педагогическому институту.
Последним штрихом к истории переименования Нижнего Новгорода я бы назвал процедуру движения идеи «возвращения имени». Это тем более важно, что в мае 1990 года не назвавшие себя адвокаты горьковской областной коллегии объявили, что «вынесенное в 1932 году постановление о переименовании … не может рассматриваться законным актом»! Причем опубликовано это определение было в том же номере «Горьковского рабочего», которым население оповещалось о решении горсовета о «возвращении».
Как было сказано выше, за дату переименования принято 7 октября 1932 года. При этом случайно или намеренно упускается из вида, что уже 26 сентября в краевой газете “Нижегородская коммуна” было опубликовано Постановление краевых и городских властей: «Переименовать город Н.-Новгород – в Горький, а Нижегородский край – в Горьковский край». Предложение было озвучено сормовским рабочим Овсянниковым и поддержано другими рабочими. Районная автозаводская газета тиражом 14 тысяч экземпляров 28 сентября на первой странице сообщила: «Пленум (райсовета. – А.Е.) одобряет решение правительства (имеется ввиду краевого. – А. Е.) о переименовании Нижнего в город Горького». Через две недели ЦИК своим Постановлением подтвердил решение местных властей, о чем «Нижегородская коммуна» коротко оповестила своих читателей.
Далее следовал естественный, но очень непростой процесс реорганизации управления городским хозяйством, перестройка общественных организаций, переименование заводов, учебных заведений и других учреждений.
С 16 октября Нижегородская епархия стала называться Горьковской. С этим фактом трудно увязать сравнительно недавнее заявление одного из журналистов, что «тех немногих, кто действительно осмеливался выступить против переименования, ждала печальная участь. Как случилось с нижегородским (?- А.Е.) митрополитом Русской Православной Церкви Феофаном (Туляковым). Его обвинили в организации “церковно-фашистского центра” и расстреляли 21 сентября 1937 года». Ведь он был назначен на горьковскую кафедру через несколько лет после переименования Нижнего-Новгорода. Ничего не известно о подобных репрессиях против Патриарха Сергия, который в своем письме горьковчанам, оказавшим помощь Красной Армии в годы Великой Отечественной войны, писал: «Браво, Нижний-Новгород. Не посрамили Мининскую память. Бог всех вас да благословит». Надо думать, патриарх знал судьбу репрессированного митрополита, но не побоялся назвать город по-старому.
Думается, в 1980-е годы вообще нередко преувеличивали страхи 1930-х годов. Такой необоснованный страх, к примеру, приписали и А.М. Горькому, выдвинув тезис, что он якобы боялся выдвинуть свои возражения в отношении переименования своего родного города. Факты говорят, что наш земляк отнюдь не скрывал своего отрицательного отношения к чересчур резвым инициативам. В качестве примера можно привести письмо А.М. Горького от 29 октября 1934 года Кагановичу, бывшему в то время правой рукой Сталина. В этом письме он назвал «Кафе-ресторан имени А.С. Пушкин», появившееся в процессе подготовки чествования великого поэта в связи со столетием его гибели, «выходкой, совершенно недопустимой и компрометирующей Советскую власть». Замечание Горького совершенно спокойно было воспринято как правильное, а наименование кафе было отменено.
В письме от 28 февраля 1933 года к председателю Оргкомитиета Союза советских писателей И.М. Гронскому Горький возражал против намерения Оргкомитета построить «Городок писателей». По мнению нашего земляка, реализация этого приведет к изоляции писателей от действительности, ограничит их наблюдения.
В один день с переименованием епархии краевая газета впервые вышла под названием «Горьковская коммуна» (с 1951 г. – «Горьковская правда»). В какой-то момент «поменял» место своего рождения на город Горький в своей автобиографии и рассказчик, чья побасенка была приведена в начале нашего повествования.
Просматривая книги и газеты 80-летней давности и более близкого к нам времени, я не отметил какого-либо отторжения или отрицательного отношения к так называемому “исконному названию”. В то же время никаких попыток не делалось переименовать в угоду времени нижегородский кремль, мининское нижегородское ополчение, Нижегородскую радиолабораторию, Нижегородский откос. Существовали и исследовались нижегородские периоды творчества ряда деятелей. Не уменьшался интерес к нижегородской ярмарке, существовавшей как в дореволюционный, так и в советский периоды.
