Галина Китова - Научная политика. Глобальный контекст и российская практика

Подобные особенности стратегии «догоняющего» развития в современных условиях во многом предопределили технологическую, интеллектуальную и культурную зависимость новых индустриальных стран от традиционных лидеров мировой экономики, которая в значительной степени сохраняется и сегодня.

В последние годы некоторые новые индустриальные страны пытаются устранить издержки «догоняющего» развития, создать условия ддя форсированного преодоления дистанции, отделяющей их от постиндустриального общества, сложившегося в США и ряде европейских стран. Это проявляется, в частности, в фокусировке социально-экономической политики на задачах радикального повышения уровня жизни населения, опережающего развития образования, формирования национальной исследовательской базы, перехода к интенсивному типу экономического роста. Однако об их решении говорить пока преждевременно.

Глава 2

Стимулирование развития науки и инноваций за рубежом

2.1. Стратегии и ключевые направления

Если в первой главе дана общая характеристика моделей научной политики, сложившихся в развитых и новых индустриальных странах до начала мирового кризиса 2008–2009 гг., то во второй – рассматриваются примеры реализации ее инструментов: институциональные преобразования, финансирование, налоговое регулирование, развитие ресурсного потенциала, интеграция науки и образования, коммерциализация объектов интеллектуальной собственности, оценка и повышение результативности деятельности научных организаций.

К середине 2000-х гг. в ведущих странах мира сложился комплекс новых инструментов и механизмов научной политики. В США, странах ЕС и других государствах предпринимались последовательные усилия, направленные на активное стимулирование науки и инноваций. Эти действия представляются особенно важными в контексте уже упоминавшихся деклараций – Лиссабонской и Барселонской – о необходимости повышения «наукоемкости» ВВП стран ЕС до трехпроцентного уровня и глубокой интеграции науки и инноваций в систему общеевропейской экономической политики. Между тем, как показывает анализ, существуют серьезные барьеры и ограничения в достижении подобных целей. К ним относятся заметная дифференциация европейских стран по масштабам и качеству экономического и научно-технологического потенциалов; низкие стартовые показатели у государств – новых членов ЕС; недостаточная (по мировым меркам) активность компаний в финансировании ИР. В итоге в 2003–2007 гг. (т. е. через четыре года после принятия каждого из указанных стратегических документов) доля затрат на науку в среднем по ЕС-27 по-прежнему составляла 1,74—1,76 % ВВП [European Business Facts and Figures, 2007].

Очевидно, что для достижения целевых установок ЕС в сфере науки и научной политики требуются значительные дополнительные усилия. По сути, и в докризисный период, и сегодня для стран ЕС актуальны те же вопросы, которые стали импульсом для принятия Лиссабонской и Барселонской стратегий:

• где взять и как оптимально потратить средства, ассигнуемые государственными и общественными институтами на развитие науки и инноваций;

• в каком направлении должны трансформироваться структура и действующие институты НИС, с тем чтобы эффективно и в сжатые сроки абсорбировать инвестируемые средства;

• как наилучшим образом организовать деятельность государственных структур и стимулировать частные компании, чтобы достижение намеченных ориентиров по расходам на ИР стало реальным [Schibany, 2008, р. 1, 4].

Анализ и классификация зарубежных практик по направлениям, целям, механизмам и предпосылкам позволяют выделить четыре основные группы необходимых преобразований.

Стратегические изменения:

• корректировка национальных стратегий развития науки и технологий с учетом глобальных трендов;

• развитие практики форсайт-исследований и повышение обоснованности выбора научно-технологических приоритетов;

• интеграция научной и инновационной политики в единую систему.

Совершенствование целеполагания и развитие системы обратных связей:

• внедрение все более точных и гибких механизмов выбора количественных и качественных целей (бенчмаркинг и таргетирование[24]);

• значительное расширение направлений и объектов оценивания в научной сфере науки, повышение его роли в практике принятия решений;

• развитие инструментария оценивания качества и результативности научной деятельности на всех уровнях.

Усиление значимости сетевых взаимосвязей:

• изменение подходов к развитию инфраструктуры науки;

• постепенный переход от стимулирования инновационной активности к поддержке технических альянсов и инновационных кластеров;

• активизация по сбалансированному трансферу знаний между университетами и предпринимательским сектором;

• повышение роли региональных администраций в выработке и осуществлении научной политики.

Акцент на отдельных инструментальных и секторальных направлениях научной политики:

• обеспечение баланса между конкурсным кратко– и среднесрочным финансированием ИР и долгосрочным институциональным финансированием (из средств государства и общественных, т. е. некоммерческих и негосударственных, фондов);

• усиление внимания к стимулированию развития сферы инновационных услуг;

• изменение стратегии в области научных кадров (возрастающие требования к уровню их подготовки, мотивации и социальному обеспечению, развитие новых механизмов глобальной мобильности – «циркуляции умов»).

Вполне определенное представление о масштабах и содержании преобразований, осуществляемых в последние годы в сфере науки и инноваций за рубежом, дает краткое описание национальных стратегий, принятых в целом ряде стран (табл. 2.1).

Таблица 2.1. Программные документы в сфере науки и инноваций, принятые в зарубежных странах[25]

Особое место в этом ряду занимает «Инновационная стратегия ОЭСР» [The OECD Innovation Strategy, 2010], разработка которой началась в 2007 г. и потребовала четыре года комплексных аналитических исследований и сложных профессиональных дискуссий, завершившихся ее утверждением в 2010 г. Эта инициатива отличается, прежде всего, международными масштабами регулирования и повышенной сложностью согласования внутренних стратегий стран – членов ОЭСР. Ее главная задача заключается в формировании гармонизированной модели инновационной политики, основанной на осмыслении новых явлений в этой сфере, и преодолении неэффективной узкой направленности, разрозненности и противоречивости национальных инновационных инициатив. В процессе разработки, помимо экспертов комитетов ОЭСР по науке и технологиям, образованию, инвестициям, развитию бизнеса, налогам, торговле, к подготовке стратегии активно привлекаются внешние эксперты, представляющие промышленность, инвесторов, потребителей, работодателей. Такой подход позволил добиться не только адекватного функционального представительства политических органов, но и системного видения всего спектра направлений инновационной политики.

В рамках Инновационной стратегии ОЭСР реализуется программа изучения международной инновационной политики, в которой уже приняли участие Люксембург, Швейцария, Новая Зеландия, Южная Африка, Китай, Корея, Мексика, Россия и другие страны. Таким образом, масштабы исследования обеспечивают обширное и разнообразное поле для анализа глобальных и национальных вызовов в рамках единой модели политики. Ключевое внимание уделялось вопросам устойчивого экономического роста; доступу к ключевым ресурсам – интеллектуальным, природным; социальным проблемам; конкурентоспособности и определяющим ее факторам; возможностям использования уникальных национальных преимуществ.

2.2. Основные мероприятия и инструменты

С целью диагностики этой модели научной политики, которая сложилась в России к 2008 г., и оценки перспектив ее развития представляется целесообразным не столько обратиться к обзору программных документов, принятых в этой области в различных странах, сколько рассмотреть их трансляцию в те или иные меры научной политики. Ниже приведен анализ принципов, форм и механизмов реализации научной политики, сгруппированных в соответствующие направления, с позиций соответствия стратегических решений и институциональных подходов к преобразованию и развитию национальных научных и инновационных систем глобальным тенденциям. Анализ сопровождается наиболее интересными (в силу своей типичности либо, наоборот, уникальности) примерами лучших страновых практик.

В большинстве ведущих стран мира уже на протяжении длительного времени стратегическая поддержка ИР и инноваций ведется в рамках официально утверждаемых приоритетных направлений, идентифицируемых как наиболее перспективные зоны научно-технологического развития, прогресса национальной экономики и благосостояния общества. Для их определения обычно используются методы форсайт-исследований; учреждаются специализированные институты, проводящие такие работы на постоянной основе по заказам правительств, международных организаций, крупных компаний [The Global Technology Revolution 2020, 2006].