Галина Китова - Научная политика. Глобальный контекст и российская практика

Леонид Маркович Гохберг, Станислав Александрович Зайченко, Галина Ахмедовна Китова, Татьяна Евгеньевна Кузнецова

Научная политика: глобальный контекст и российская практика

Рецензент:

кандидат технических наук, заместитель генерального директора Межведомственного аналитического центра Ю.В. Симачев

Введение

Современное мировое развитие характеризуется целым рядом закономерностей, связанных с превращением науки и инноваций в важнейший фактор социально-экономического прогресса и становлением модели новой экономики, основанной на знаниях. В ней достижение устойчивого экономического роста и конкурентоспособности, сохранение и укрепление позиций на мировом рынке во многом обеспечиваются эффективными механизмами воспроизводства знаний, их распространения и воплощения в инновационные продукты и услуги. Эти и другие особенности указанной модели подтверждаются в последние десятилетия опытом различных стран, проявляясь в них в разное время и в разной степени.

Как свидетельствует практика, успехи стран в движении к экономике, основанной на знаниях, обеспечиваются не только «невидимой рукой рынка», но и целенаправленной политикой государства. Ее регулирующее воздействие на научную, технологическую, инновационную деятельность приобретает иное качество. Даже в зрелой рыночной экономике, среди отличительных признаков которой традиционно декларируется минимизация присутствия и административного вмешательства государства (за исключением зон его традиционной ответственности), развитие всех институтов и сфер деятельности, включая науку, инновации, образование, в действительности происходит при его самом активном участии и поддержке [1]. В последние десятилетия роль государства в научно-инновационной сфере заметна не только в развитых странах, но и в большинстве новых индустриальных, развивающихся и иных стран[2]. Характерно, что в развитых экономиках инновационные инициативы не только не сворачиваются, но, напротив, приобретают системный и долгосрочный характер, что отчетливо проявилось в их реакции на мировой финансово-экономический кризис и усилиях по преодолению его последствий.

Страны, входящие в Организацию экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), инвестируют в сферу исследований и разработок (ИР) в среднем 2,26 % ВВП, а некоторые из них, например Швеция и Финляндия, более 3 % (3,73 и 3,41 % соответственно). Однако лидером по этому показателю является Израиль (4,65 %), принадлежащий к группе новых индустриальных стран (пятое место у Южной Кореи – 3,23 %). В США его значение составляет 2,68 %, Германии – 2,54 %. И хотя, по мнению многих экспертов, дальнейшее повышение «научных» расходов сопряжено со значительными трудностями [Гохберг, 2002; Gros, 2006], правительства этих государств четко осознают прямую зависимость между затратами на науку и конкурентными преимуществами национальных экономик; заявляют о намерениях наращивать усилия в данном направлении. Так, в 2000–2002 гг. в рамках реализации так называемых Лиссабонской и Барселонской стратегий Советом Европы была поставлена задача увеличить долю затрат на науку в ВВП до 3 % во всех странах – членах Европейского союза (причем преимущественно[3] за счет роста вклада бизнеса) и создать к 2010 г. единое европейское исследовательское пространство [Lisbon European Council, 2000]. Правда, решить эту задачу не удалось: к концу 2009 г. 11 стран – членов ЕС не достигли и 1 %, показатели других 12 стран находились в интервале между 1 и 2 %, а средний по ЕС уровень составил 1,8 %. В итоге в докладе Европейской комиссии, подготовленном в 2009 г., признано, что трехпроцентный уровень затрат на ИР по отношению к ВВП может быть достигнут не ранее 2020 г. [European Commission, 2009].

Однако важны не только абсолютные и относительные масштабы выделяемых ресурсов, но и эффективность их использования и всей системы государственной поддержки науки в целом. Поэтому как отдельные страны, так и международные организации осуществляют серьезные исследования особенностей современного этапа развития науки и государственной политики по отношению к ней (далее по тексту – научной политики)[4], обобщают и тиражируют ее лучший опыт, разрабатывают рекомендации по ее совершенствованию. Примером могут служить усилия, которые были предприняты ОЭСР начиная с 2007 г. с целью разработки инновационной стратегии, призванной обеспечить концептуальную основу для повышения вклада инноваций в достижение ключевых социально-экономических целей и решение глобальных проблем (таких как здоровье, продовольственная безопасность, бедность, экология и др.)[5].

Масштабы и механизмы государственного регулирования науки в каждой стране меняются по мере ее развития, пересмотра целей и приоритетов, эволюции представлений об эффективных моделях регулирования. Тем не менее за последние двадцать лет в развитых странах сложились некий «средний» стандартизированный уровень государственной поддержки науки и набор ее традиционных инструментов, которые во многом определили парадигму современной государственной политики в этой сфере и роль государства в ее развитии в условиях зрелой рыночной экономики. Среди тенденций, проявившихся во всех указанных странах, вне зависимости от их национальных особенностей, можно выделить следующие.

1. При снижении относительных масштабов прямой бюджетной поддержки науки возрастает целевая государственная поддержка ИР и инноваций:

– связанных с национальными интересами и приоритетами, под которыми в данном случае понимаются такие традиционные зоны ответственности государства, как оборона и безопасность, фундаментальная наука и социально значимые ИР (в области здравоохранения, продовольственных ресурсов, энергосбережения, экологии и др.), а также долгосрочные приоритеты научно-технологического развития;

– отвечающих глобальным вызовам и ограничениям, адекватный ответ на которые может быть обеспечен только при условии интеграции усилий различных стран и реализации междисциплинарных подходов;

– соответствующих долгосрочным прогнозам последствий принимаемых политических, управленческих и технологических решений как ключевого условия эффективного управления (в том числе решений, принимаемых в связи с мировым финансово-экономическим кризисом 2008 г.).

Несмотря на более скромный по сравнению с бизнесом финансовый вклад[6], государство в индустриально развитых странах остается эффективным инвестором в научно-инновационную сферу, компенсируя «провалы рынка», которые ограничивают интерес к ней со стороны бизнеса. Специфика научной и инновационной деятельности – неопределенность и отложенность результата; значительные масштабы необходимых затрат; несовпадение общественного и индивидуального эффектов; асимметрия информации, доступной субъектам этой деятельности (государству, исследователям, бизнесу, потенциальным инвесторам и др.); высокие инвестиционные риски; особые требования к квалификации кадров и качеству менеджмента и многое другое – все это только усиливает актуальность и значимость «научного» и «инновационного» направлений государственной политики.

2. Экономическая теория и практика уже давно доказали неэффективность непосредственного участия государства в экономической деятельности в качестве хозяйствующего субъекта. Поэтому в развитой рыночной экономике приоритетным направлением государственной поддержки науки является не ее прямое финансирование, а создание благоприятных условий для инновационного развития в целом и активное содействие ему через использование косвенных инструментов государственного регулирования, включая стимулирование инновационного поведения всех экономических агентов. Это обеспечивается следующими инструментами:

• использованием системы стимулов, льгот и преференций для инвесторов, производителей и потребителей научной продукции и новых технологий, включая малый и средний бизнес;

• совершенствованием законодательства, регламентирующего условия и общие правила их деятельности;

• целевой поддержкой научной и инновационной инфраструктуры (технопарков, бизнес-инкубаторов, технике-внедренческих зон и др.), а также сектора интеллектуальных услуг, обеспечивающих получение, распространение и использование новых знаний и технологий;

• стимулированием университетских исследований, отвечающих потребностям бизнеса (особенно в новых и/или приоритетных областях науки и технологий), поддержкой третьей (инновационной) миссии университетов;

• содействием кооперации между различными субъектами научной и инновационной деятельности внутри страны и за рубежом;

• обеспечением доступа к информации о результатах ИР и объектах интеллектуальной собственности, созданных внутри страны и за рубежом;