Лев Сирин - Грабь Россию! Новая приватизация Путина
Не знаю, приходило ли в голову Чубайсу, как он подставляет Ельцина? Причем подставляет не сиюминутно, а глобально. Исторически. Ибо чудовищная вакханалия разграбления народного имущества стала с тех пор ассоциироваться не только с именем самого Анатолия Борисовича, но и пала черной тенью на имя первого Президента России.
Неужто профессиональные консультанты Чубайса, специалисты по этой самой приватизации, понимали в ней меньше своих советских коллег из Верховного Совета, коли с помощью подсунутого Ельцину указа искорежили прекрасный закон во имя расплывчатых норм, позволивших, так сказать, «законно» разворовывать государство?
Конечно, не меньше. А скорее больше. Ибо сообразили, что с помощью депутатского нормативного акта заводы по заниженной стоимости не скупишь. О чем несколькими страницами ранее беззастенчиво хвастался Каха Бендукидзе.
Кстати, этот колоритный господин весьма укладывается в канву нашего повествования, ибо являет собой яркий пример афер с приватизационными чеками. В описываемый период, в 1992–1994 годах, Бендукидзе активно спекулировал ваучерами на Российской товарно-сырьевой бирже.
В мае-июне 1993 года подконтрольная ему компания «Биопроцесс» прибрела сначала 18 %, а потом еще 40,5 % акций Уральского завода тяжелого машиностроения – «Уралмаша». Почти половина этого отечественного промышленного гиганта досталась Бендукидзе всего за несколько миллионов долларов. Смешные деньги в контексте такой сделки даже по тем временам.
Мог ли обычный пенсионер, учитель, шофер… обладатель любой профессии, кроме новомодной – биржевого спекулянта, вложиться столь успешно, как Бендукидзе?
Естественно, нет. Для этого у него, как я уже говорил, не было необходимых знаний, информации, а главное, волчьей хватки первых приватизаторов России. Максимум на что их хватало – вовремя продать за гроши через обменные пункты (да, ваучеры скупали и продавали наряду с долларами) свой несчастный приватизационный чек. (Так он и уходил в ловкие руки дельцов типа Бендукидзе и иже с ним.)
…Самое смешное: вполне по тем временам законно. Спасибо Чубайсу!
Вообще, надо сказать, ваучерную приватизацию преследовала не только законодательная напасть. Беда, к примеру, случилась и с его номинальной стоимостью. Беда, впрочем, срежиссированная.
В конце декабря 1991 года правительство, в котором уже вовсю заседал Чубайс, «оценило Россию» в 1,5 триллиона рублей. Поделили эту невесть откуда взявшуюся цифру на количество россиян – 146 миллионов. Таким образом, отразив долю каждого из них в государственном имуществе – 10 тысяч рублей.
В следующем месяце – в январе 1992 года – грянула гайдаровская реформа, породившая галопирующую инфляцию. По итогам года она составила невообразимую сегодня цифру – 2600 %. Для сравнения: в 2011 году она равнялась 6,1 %.
Ваучеры же населению стали выдавать на руки лишь спустя 9 месяцев!
Что это означает в денежном понимании?
Да то, что реальная стоимость ваучера, как и любого подлежащего продаже товара, упала неимоверно. Вернее сказать, она осталась на месте, в то время как цены вокруг выросли на 1950 %. И без того сомнительная в конце 1991 года сумма 10 тысяч рублей уменьшилась в 20 раз. Хуже того, пока неповоротливый постсоветский обыватель чесал в затылке, что бы такое предпринять с ваучером, он в течение месяца в два с лишним раза падал в цене.
Разумеется, никаким автомобилем «Волга», который некогда сулил доверчивому народу господин Чубайс, в такой ситуации не пахло и пахнуть не могло. Меня, однако, занимают не собственно гроши, кинутые Чубайсом народу. А то, как и для чего это было сделано.
Сегодня иные горе-аналитики, оправдывая низкую стоимость ваучера, утверждают, что младореформаторы не могли предвидеть такой инфляции. Потому и не рассчитали оптимальную номинальную стоимость приватизационного чека.
Полная чушь!
К моменту, когда правительство определяло стоимость ваучера (конец декабря 1991-го), Гайдар отлично знал, что с Нового года будут отпущены цены. И только полный профан в экономике мог не предвидеть, как результат, неизбежной чудовищной инфляции. Ибо это азы экономики. Гайдар, быть может, звезд с неба и не хватал, но профаном в экономике тоже не был.
…Но соломку под стоимость ваучера тем не менее не подстелил. Никаких дополнительных актов, чтобы как-то компенсировать населению летящий в тартарары приватизационный чек, сделано не было.
Более того, ни Чубайс, ни Гайдар, когда свирепость инфляции стала очевидна, и пальцем не пошевелили, чтобы ускорить сроки выдачи ваучеров. Они, напомню, стали выдаваться только с 1 октября 1992 года. К этому моменту, продав чек, можно было купить, например, недорогой синтетический ковер за 6–7 тысяч рублей. Даже до своего номинала ваучер так никогда и не дотянул.
Могло ли это быть случайным головотяпством?
Нет! Нет! И еще раз нет!
Все эти месяцы, когда было официально объявлено о грядущей ваучерной приватизации, использовались ушлыми людьми для того, чтобы не опростоволоситься, когда она собственно начнется. Подготовиться деньгами. Связями. Объектами вложений ваучеров. Ну а комбинаторам во власти – «грамотными» нормативными актами.
Как заложили Родину
Наше не слишком оптимистичное повествование о разгосударствлении народного имущества хронологически остановилось на 1995 годе. Тогда, как вы помните, с должности председателя Госкомимущества был уволен честный Полеванов. А на его место президент назначил Сергея Беляева. Но в этой чубайсовской вотчине в должности первого заместителя председателя на самом деле вовсю заправлял его главный соратник – Альфред Кох. (К своеобразной фигуре Альфреда Рейнгольдовича мы, несомненно, вернемся подробнее.)
К моменту ухода Полеванова, несмотря на все усилия Чубайса со товарищи, за государством все-таки пока еще оставались самые лакомые куски его имущества. Топливно-энергетический комплекс. Тот самый, который и по сей день является приватизационным яблоком раздора в кабинетах власть предержащих.
…К слову, и законодательная чехарда, то запрещающая, то отменяющая продажу предприятий отечественного ТЭКа, которая происходит сегодня, очень напоминает тот нормативный хаос, что царил в России в 1995 году.
Тогда Госдума, где правили бал коммунисты во главе с Зюгановым, сумела законодательно оформить запрет на приватизацию ТЭКа. Но даром, что ли, первым вице-премьером по экономике в правительстве тогда по-прежнему работал главный герой этой главы – Анатолий Борисович Чубайс. Препоны наследников Ильича были для него детской забавой.
31 августа 1995 года на свет Божий появляется… Да-да! Конечно, очередной президентский Указ «О порядке передачи в 1995 году в залог акций, находящихся в федеральной собственности».
В десятке невинных слов нет, кажется, ничего страшного с точки зрения лишения народа его стратегических сырьевых ресурсов. Нет даже сакрального слова «приватизация». Вместо этого речь идет о каком-то «залоге».
Полагаю, что на эту словесную эквилибристику, в которой весьма силен Анатолий Борисович, и купилось тогда российское общество.
И в самом деле. Что предосудительного в том, чтобы федеральному правительству, испытывающему нехватку денежных средств в размере нескольких сотен миллионов долларов, взять их всего-то на 4 месяца – до 1 января 1996 года – у крупнейших частных банков. Ну а в качестве того самого залога отдать акции тех самых стратегических сырьевых предприятий, которые красная настырная Дума не разрешает приватизировать.
Смущали, правда, сроки.
В подписанном на излете лета указе черным по белому было записано, что акции надо передать именно в 1995 году. На нехорошие мысли наводил тот факт, что в декабре того же года должны были состояться выборы в Государственную Думу. На которых по всем прогнозам коммунисты еще больше увеличивали свое представительство в парламенте. (Именно так и произошло.)
В таком ракурсе – с учетом того, что именно зюгановцы стояли грудью на защите ТЭКа, – президентский указ смахивал на легитимную возможность сбагрить, выражаясь языком Бендукидзе, самые жирные куски госсобственности в обход запрета Госдумы. Формально – на время.
Но на то оно и время, чтобы, как говорится, его даром не терять.
Общая сумма поступивших в результате залоговых аукционов 1995 года средств оценивается в 650–800 миллионов долларов. (Большинство экспертов склоняется к первой цифре, называется даже точная -691,535 миллиона долларов.) А реальная стоимость этих активов была на порядок выше.
Впрочем, мы несколько забежали вперед.
Ведь по сути, считалось, что акции стратегически важных для государства предприятий никто не продавал. По президентскому указу их именно что заложили. т. е. рано или поздно власти должны были их у банкиров выкупить, дабы не оказаться в конечном счете в убытке.
Я думаю, что вы уже догадываетесь, что именно так и произошло. Поскольку никто ничего выкупать не собирался изначально.
