Говард Зинн - Американская империя. С 1492 года до наших дней

Газеты способствовали созданию атмосферы страха для потенциальных противников войны. В апреле 1917 г. «Нью-Йорк таймс» цитировала И. Рута (бывший военный министр и корпоративный адвокат): «Сейчас у нас не должно быть критики». Через несколько месяцев газета вновь привела его слова о том, что «сегодня по улицам этого города ходят люди, которых завтра на рассвете следует взять и расстрелять за государственную измену». В то же время Теодор Рузвельт, выступая в клубе выпускников Гарвардского университета, охарактеризовал социалистов, ирмовцев и других пацифистов как «целую толпу бесполых существ».

Летом 1917 г. был создано Американское общество обороны. Нью-йоркская газета «Гералд» сообщала: «Более сотни человек записались вчера в Американский патруль бдительности в конторе Американского общества обороны… Патруль сформирован для того, чтобы положить конец подстрекательским выступлениям на улицах».

Министерство юстиции финансировало Американскую лигу защиты, которая к июню 1917 г. имела отделения в 600 мелких и крупных городах, а в ее рядах состояло почти 100 тыс. членов. Пресса писала, что они были «местными лидерами… банкирами… людьми, связанными с железными дорогами… владельцами гостиниц». В одном исследовании Лиги описываются методы ее действий: «Почте положено быть неприкосновенной… Но давайте иногда называть Американскую лигу защиты просто ясновидящей, особенно когда письма исходят от подозреваемых… Считается, что взлом и проникновение в частный дом или в контору без ордера являются кражей со взломом. Это признан о всеми. Но Лига делала это тысячи раз и ни разу не была поймана с поличным!»

Лига утверждала, что выявила 3 млн. случаев проявления нелояльности. Даже если цифра преувеличена, сам размах деятельности этой организации дает нам ключ к пониманию масштабов «нелояльности».

Штаты организовывали комитеты бдительности граждан. В Миннесоте комиссия по общественной безопасности, основанная в соответствии с законом штата, закрывала питейные заведения и кинотеатры, регистрировала земельные участки, которыми владели иностранцы, призывала приобретать облигации «займа свободы»[160], проверяла людей на благонадежность. Миннеаполисская газета «Джорнэл» публиковала обращение комиссии «ко всем патриотам присоединиться к борьбе с направленными против призыва в армию и подстрекательскими действиями и настроениями».

Пресса страны сотрудничала с правительством. Летом 1917 г. «Нью-Йорк таймс» вышла с передовицей: «Долг каждого добропорядочного гражданина – сообщить соответствующим службам о фактах подстрекательства, с которыми он столкнулся». А еженедельник «Литерари дайджест» просил своих читателей «вырезать и присылать любой встретившийся им редакционный материал, который покажется подстрекательским или предательским». Комитет общественной информации, которым руководил Дж. Крил, заявлял о том, что гражданам следует «сообщать о тех, кто распространяет пессимистические истории. Обращаться следует в министерство юстиции». В 1918 г. генеральный прокурор США заявил: «Можно смело сказать, что никогда за свою историю в этой стране полиция не работала столь тщательно».

Почему прилагались такие огромные усилия? Первого августа 1917 г. нью-йоркская газета «Гералд» сообщила, что в городе из первой сотни призывников 90 человек объявили о своей непригодности к воинской службе. В Миннесоте заголовки миннеаполисской газеты «Джорнэл» от б и 7 августа гласили: «СОПРОТИВЛЕНИЕ ПРИЗЫВУ СТРЕМИТЕЛЬНО РАСПРОСТРАНЯЕТСЯ ПО ВСЕМУ ШТАТУ» и «ПРИЗВАННЫЕ НА ВОЕННУЮ СЛУЖБУ СООБЩАЮТ ФАЛЬШИВЫЕ АДРЕСА». Во Флориде двое чернокожих сельскохозяйственных рабочих убежали в лес с дробовиком и покалечили себя, чтобы избежать призыва: один отстрелил себе четыре пальца на руке, а другой руку до локтя. Сенатор Томас Хардвик из Джорджии сказал: «Вне всякого сомнения, существует общая и широко распространенная оппозиция тысяч людей… проведению в жизнь Закона о призыве. По всем уголкам штата проводятся многочисленные и собирающие большое количество народа митинги, направленные против этого». В конце концов более 330 тыс. мужчин были признаны уклоняющимися от призыва.

В Оклахоме СПА и ИРМ вели активную работу среди фермеров – арендаторов и издольщиков, которые организовали Союз рабочего класса[161]. На массовом митинге Союза было запланировано разрушить железнодорожный мост и перерезать телеграфные провода, чтобы воспрепятствовать отправке призывников на воинскую службу. Предполагалось также провести марш на Вашингтон тех, кто выступал против призыва. (Это называлось «Восстанием зеленой кукурузы», так как участники должны были во время похода питаться незрелыми кукурузными початками.) Но до того как Союз смог осуществить свои планы, его активисты были окружены и арестованы, и вскоре 450 человек по обвинению в мятеже оказались в тюрьме штата. Лидеров приговорили к срокам лишения свободы от 3 до 10 лет, а остальных – от 60 дней до 2 лет.

Первого июля 1917 г. радикалы организовали в Бостоне антивоенную демонстрацию под лозунгами:

Нью-йоркская газета «Колл» писала, что в демонстрации приняли участие 8 тыс. человек, включая «4 тыс. членов Центрального рабочего союза, 2 тыс. представителей латышских организаций социалистов, 1,5 тыс. литовцев, членов тайных еврейских союзов и представителей других ветвей партии». Демонстрация была атакована солдатами и матросами, получившими приказы от своих командиров.

Министерство почт стало лишать почтовых привилегий газеты и журналы, публиковавшие антивоенные материалы. Социалистический журнал «Мэссес», посвященный политике, литературе и искусству, запретили для пересылки. Летом 1917 г. в нем была опубликована редакционная статья Макса Истмана[162], в которой, помимо прочего, говорилось: «Для чего вы поставляете наши тела и тела наших сыновей в Европу? Что касается меня, то я не считаю, что у правительства есть право призвать меня на войну, в цели которой я не верю».

В Лос-Анджелесе демонстрировался кинофильм, в котором речь шла об Американской революции, и были показаны зверства англичан по отношению к жителям колоний. Он назывался «Дух 76-го»[163]. Создателя фильма судили по Закону о шпионаже в связи с тем, что, по словам судьи, картина была направлена на то, чтобы «поставить под сомнение веру в нашего союзника, Великобританию», и приговорили к 10 годам тюремного заключения. Это судебное дело официально называлось «Соединенные Штаты против «Духа 76-го»».

В маленьком городке в Южной Дакоте фермер и социалист по имени Фред Фэрчайлд во время спора по поводу войны сказал, согласно показаниям частных лиц, обвинивших его в нарушении закона: «Если бы я был призывного возраста, и у меня не было бы иждивенцев, и меня бы призвали в армию, я бы отказался идти служить. Они могли бы расстрелять меня, но не заставили бы воевать». Фэрчайлда судили по Закону о шпионаже, приговорили к 1 году и 1 дню заключения в Левенуэртской тюрьме. Так все и продолжалось, а количество дел увеличилось в 2 тыс. раз (число обвинений по Закону о шпионаже).

Около 65 тыс. человек объявили, что отказываются от прохождения военной службы в силу своих убеждений, и записались в нестроевые части. На армейских базах, где эти люди работали, к ним часто относились с садистской жестокостью. Три человека, которые сидели в тюрьме в Форт-Райле (Канзас) за то, что отказались выполнять военные обязанности, строевые и нестроевые, по одиночке были выведены в коридор, а затем: «…пеньковую веревку, переброшенную через верхнюю балку, затягивали у них на шее, пока они не оказались на грани потери сознания. Одновременно офицеры били их по лодыжкам и голеням. Потом их опустили, а веревку привязали к их ногам, после чего их опять вздернули. На этот раз их поливали из садового шланга, держа его наконечник в 6 дюймах от лица, пока они окончательно не потеряли сознание».

Школы и университеты не приветствовали антивоенные выступления. Из Колумбийского университета был уволен психолог Дж. Маккин Каттелл, давний критик контроля над университетом со стороны попечительского совета и противник войны. Неделю спустя в знак протеста из университета уволился историк Чарлз Бирд, обвинив попечителей в том, что они «реакционны и слепы в политике, узколобы и дремуче религиозны».

В Конгрессе США звучали отдельные голоса против войны. Первая женщина-конгрессмен Джэннет Рэнкин[164] не отозвалась, когда ее имя было названо при перекличке во время принятия декларации об объявлении войны. Один из старейших членов палаты представителей, поддерживавший войну, подошел к ней и прошептал: «Малышка, вы не можете себе позволить не голосовать. Вы представляете всех женщин страны». Во время следующей переклички она поднялась: «Я хочу защищать интересы своей страны, но не могу голосовать за войну. Я голосую против». Популярной песней того времени была «Не для того растила сына я, чтоб стал солдатом». Однако ее заглушали другие песни, вроде «За рубежами», «Этот старый добрый флаг» и «Джонни, доставай свое ружье».